Жизнь в эпоху перемен. Книга первая - Станислав Владимирович Далецкий

герцогинями-графинями, кровь Романовых, так разбавилась, что и следа русского не разглядеть.

Этот царь Петр Первый стоит особняком в династии Романовых: кровавый упырь, пьяница и развратник он настолько отличался обликом и повадками от своих родителей и русского человека вообще, что во времена его правления в народе ходила молва, что царя этого подменили немцы еще в колыбели, потому и был он ликом черен, жесток без меры и охочь до людской крови. Своими своими пьяными прожектами царь Петр Первый подломил хребет русскому народу, истребив своими затеями четверть населения страны, опустошив земли и разорив деревни.

Он сгубил сестру свою Софью и сына Алексея, извел малахольного брата, возведенного на трон вместе с Петром. Но последующие за ним цари – его немецкие отпрыски, создали Петру Первому славу царя – реформатора, который якобы развернул Россию к Европе и создал цивилизованное государство взамен патриархальной и отсталой Руси. Это миф, конечно: разоритель представлен реформатором, палач малограмотный – просветителем, но миф этот жив и поныне и всячески поддерживается и в России и в Европе – значит это кому-то надо.

За Петром Первым потянулась вереница царей и цариц: убийц, развратников и психически неадекватных помазанников божьих, а страна Россия тем времен шла своим собственным путем, вопреки, зачастую, воле своих ненавистных правителей, потому что история творится народом. Но записи об истории делаются людьми, и из этих записей следует, что были правители, при них происходили те или иные события, а о народе обычно нет никаких упоминаний.

Следует добавить, что историю России писали, в основном, иностранцы – немцы и именно поэтому роль отдельных правителей России немецкого происхождения в писаной истории преувеличивается. Например, немке Екатерине Второй, у которой всегда чесалось женское место, приписывается роль важной правительницы, хотя она своими прихотями разорила страну, закрепила позорное крепостничество крестьян и посадила на шею народа множество иностранцев-проходимцев, в основном немецкого рода.

Итак, царь Николай Второй, стал царем и самодержцем России двадцати шести лет от роду по смерти своего отца – Александра Третьего, который не вел войн, не производил реформ – придерживаясь принципа невмешательства. За это народ прозвал его Миротворцем – возможно, он был самым безвредным для России царем из династии Захарьиных: он и правил страной, как мужик – хитрован, не погоняя лошадь, но и не давая ей остановиться, только вместо лошади была целая страна.

Не прошло и месяца после смерти отца и вступления на престол, как Николай Второй женился на немецкой принцессе Виктории Алисе Елене Луизе Беатрис Гессен – Дармштадской, принявшей православие ради престола и получившей имя Александра Федоровна. Николай женился, презрев православные обычаи и приличия, не выждав установленных сроков после смерти отца. Видимо немецкая кровь Николая Второго тянулась к немецкой крови его принцессы и в итоге получилась вполне бюргерская немецкая семья, никак не тянущая на роль царской семьи в России.

В мае 1896 года, в дни торжеств по случаю коронации Николая Второго, на Ходынском поле в Москве случилась массовая давка: толпа, собравшаяся в ожидании раздачи подарков, надавила на шатры, где эти подарки находились, получилась давка, в которой погибло около 2000 человек.

Николай Второй не выразил соболезнований и не отменил своего распорядка дня, записав в свой дневник: «До сих пор все шло, слава Богу, как по маслу, а сегодня случился великий грех. Толпа, ночевавшая на Ходынском поле в ожиданий начала раздачи обеда и кружки ( памятная кружка с вензелями императора, – С.Д.), наперла на постройки и тут произошла страшная давка, причем ужасно прибавить, потоптано около 1300 человек!! Я об этом узнал в 10.30 час перед докладом Ванковского; отвратительное впечатление осталось от этого известия. В 12.30 час завтракали и затем Алекс, и я отправились на Ходынку на присутствовании, при этом печальном «народном празднике». Собственно там ничего не было; смотрели из павильона на громадную толпу, окружавшую эстраду, на которой музыка все время играла гимн «Славься». Переехали к Петровскому, где у ворот приняли нескольких депутаций и затем вошли во двор. Здесь был накрыт обед под четырьмя палатками для всех волостных старшин. Пришлось сказать им речь, а потом собравшимся предводителям дворян. Обойдя столы, уехали в Кремль, Обедали у мамы в 8 час. Поехали на бал к Монтебело ( французский посол.– С.Д.). Было очень красиво устроено, но жара стояла невыносимая. После ужина уехали в 2 час.»

Погибло 2000 человек, а царь Николай Второй, как ни в чем не бывало, ездит по Москве, обедает, говорит речи, а вечером присутствует на балу у французского посла и в два часа ночи уезжает.

Коронационные торжества обошлись казне в 100 млн. рублей – в три раза больше затраченного в том же году на народное просвещение.

То обстоятельств, что более полумиллиона людей ночевали на Ходынском поле, чтобы утром получить бесплатный обед и фарфоровую кружку, говорит об уровне жизни простого народа в той «благословенной», как сейчас представляют негодяи, «царской России».

После Ходынки и закрепилось в народе за Николаем Вторым прозвище «Кровавый».

Аналогичный случай произошел 9 января 1905 года, когда рабочие Петербурга, под водительством попа Гапона, решили идти к Зимнему дворцу, чтобы вручить царю Николаю Второму петицию со своими требованиями по облегчению участи фабрично – заводских рабочих.

Николай Второй уехал из столицы в Царское село, распорядившись принять меры по пресечению шествия рабочих к Зимнему дворцу.

В петиции, которая должна была быть вручена царю, перечислялись требования: 8-ми часового рабочего дня, свободы совести и религии, народное образование, амнистия политзаключенных, свобода печати и прочие требования, с обращением к царю: «Вот государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к тебе. Повели и поклянись исполнить их и ты сделаешь Россию и счастливой и славной, а имя твое запечатается в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не повелишь, не отзовешься на нашу мольбу – мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу. Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертву. Мы охотно приносим её».

Поп Гапон обратился с письмом к Николаю Второму, что рабочие решили 9 января прийти к Зимнему дворцу и если царь не покажется народу, то прольется кровь, а если царь выйдет к народу с «мужественным сердцем», то царю гарантируется безопасность «ценой своей собственной жизни».

Но царь трусливо уехал из Петербурга. В столицу были стянуты войска: около