Замуж за бандита. Ты пожалеешь - Ада Ридель

моих руках. Вижу слёзы. Прозрачные, полные, казалось бы, боли. Я стираю слезу пальцем. Не знаю зачем. Хочу. Порой мои действия лишены логики. Многие.

В последнее время — все.

— И что теперь? Чего ты хотел этим добиться?

Я молчу. Прикасаюсь языком к её щеке. Слизываю солёную слезу. Снова.

Что делаю? Хочу попробовать. Насладиться отчаянием.

— Я уже добился, чего хотел.

Кроме одного. Евы так и нет. Но я уже начинаю понимать, что чем больше Волков оттягивает время — тем мне веселей. Я переживаю за Еву. Но с одной стороны хочу, чтобы Слава немного замедлился.

А свадьба…

Она ещё не знает, что штамп ей поставили в настоящий паспорт.

Зачем? Хер знает. Какой под руку попался, тот первый и дал.

— И чего?

Ладони сами оказываются на шнуровке. Развязываю. Хотя порвал бы его в клочья. Ненавижу его. Увидел — уронил на свой же член кофе. Который ноет. Но не от напитка. Нет. Повезло, что тот индюк принёс тёплый кофе.

Она слишком искушающая в нём. И постоянно её хочу. Меня бесит она. Всё в ней. Как она говорит, и что вытворяет. Напилась перед свадьбой. И накинулась с поцелуем, улыбаясь на глазах у фотографа. Дура.

Но, блять, соблазнительная.

Прощаю ей это.

Полностью избавляюсь от шнуровки. А она ладони на мои плечи опускает и отталкивает.

— Не получишь ты ничего, — шипит сквозь зубы. — Не дамся! Пока ты не скажешь, что всё выдумал!

— Я всё выдумал, — легко пожимаю плечами. — Вспомни эти слова, когда через пару месяцев мы увидим у тебя живот.

— Ты придурок… — срывается с побледневших губ.

Я делаю шаг вперёд, впиваюсь в её волосы пальцами. Врезаюсь в её губы поцелуем. На них до сих пор алкоголь. Она пила его весь вечер. И я должен был остановить её. Зная, что кончил в неё. Она уже могла залететь. Но мне было так похуй. Вот вообще.

Я не знаю, что будет завтра. А что через год — не знаю и подавно.

И сейчас пожираю её. Имею языком и снимаю с неё платье. Наслаждаюсь диким поцелуем, на который она с трудом, но отвечает. Впивается своими пальцами в мои плечи и сдавливает. Впивается коготками. И кусает своими зубами. До крови. Этот металлический привкус только сильнее вгоняет в какое-то безумство.

Я не сдерживаюсь.

С грохотом прижимаю её к стене, приподнимаю за зад в пышном платье. Раздвигаю ноги и вклиниваюсь между ними, утыкаясь бугром, который хочет войти в неё во всю длину. Почувствовать узкость, влажность её промежности.

Внезапно раздаётся звонок в дверь.

Я отрываюсь, и оборачиваюсь к двери, и тяжело дышу. Даю нам обоим передышку.

Что за сука припёрлась?

— Открой, — просит меня и чуть слышно всхлипывает. Я оборачиваюсь снова. Смотрю в её глаза полные обиды. И отрываюсь от неё.

Она падает на пол, теряясь в полах платья.

А я иду в коридор. И достаю пистолет. Нехер мне веселье портить!

Открываю двери, наставляю дуло пистолета и снимаю с предохранителя.

И застываю.

Дрожащая фигура, что стоит в дверном проёме тут же падает. Медленно, как в съёмке. Не успеваю и провести взглядом по лицу, чтобы понять кто это.

Но знакомый цвет волос настораживает. Даёт толчок. Сомнения.

Я выкидываю пистолет, подхватываю слабое и дрожащее тело. Ощущаю липкость на руках. И смотрю на голую спину, на которой нацарапаны какие-то слова.

Не могу их прочитать. Всё кровью перепачкано.

Скольжу взглядом по тонкой фигурке. Она в одной майке. С босыми ногами.

Дотрагиваюсь ошарашено до её волос.

— Кто это? — слышится Ди за спиной.

У меня в горле пересыхает. От одного её вида.

Но, несмотря на то, что злость накатывает, тихо проговариваю:

— Ева.

Глава 26

— Эта та, ради которой ты все это и затеял? — спрашиваю спокойно, немного успокоившись и смачивая марлю в теплой воде. Протираю окровавленную спину блондинки и невольно цепляюсь взглядом за ее миловидное лицо.

Вот, значит каких Арчи любит. Мы, ну, немного похожи.

— Да.

Парень в кресле затягивается и тушит о стеклянную пепельницу десятую по счету сигарету.

— То есть, ты добился того, чего хотел?

— Не до конца. Я получил свое, но Волков по-прежнему радостный ходит по этой земле.

— Я не понимаю зачем, — искренне признаюсь, понимая, что мысли не сходятся.

— Что ты не понимаешь? — берёт очередную по счёту сигарету, прислоняется к ней губами. Когда-нибудь у него точно отсохнут легкие, но этого остаётся только ждать.

— Ты называл её своей вещью, но это ведь не так. Раз уж ты зашел так далеко она наверняка дорога тебе и, судя по тому как ты смотришь на неё… — я запинаюсь. — Не просто девушка с улицы.

— Ты решила поиграть в психолога, Ди? — усмехается, поджигая сигарету зажигалкой.

Укол обиды дает в грудь. Я не понимаю, почему он так ведёт со мной. Я ведь просто спросила.

— Меня не волнуют, какие у вас отношения, — произношу честно. — Хоть потребительские.

Он наклоняет голову набок. Молчит. Цепким взглядом скользит по моей фигуре. Я уже переоделась. Обрабатывать девушку в крови в платье неудобно.

— Вы чем-то с ней похожи.

— С чего это?

— У вас у обоих были дерьмовые бывшие.

Я, кажется, ничего не смыслю в этой жизни.

— Поясни, — требую. Хоть немного и врубаюсь. Мой бывший — Слава. Я сбежала от него, не выдержав гнёта и насилия. А что с ней?

— Это всё, что тебя волнует? — язвит, закатывая глаза. — Я думал, тебя заботит совсем другое.

— Ты прав, — вдруг соглашаюсь с ним. — Что теперь со мной будет? Волков вернул тебе девушку. А я? Что теперь? У вас была сделка.

Он