Незримый клинок. Хребет мира. Море мечей - Роберт Энтони Сальваторе

Вульфгар попытался сесть прямее, но ему пришлось крепко зажмуриться, потому что все поплыло у него перед глазами. С трудом подняв веки, он увидел перед собой новую полную бутылку и, не мешкая, поднес ее горлышко к губам.

Через час Арумн, тоже немного принявший, помог варвару подняться по лестнице в крохотную комнату. Он попытался уложить Вульфгара в кровать, но койка была слишком маленькой для такого великана, и оба упали на нее, а потом свалились на пол.

Они от души расхохотались – Вульфгар впервые смеялся так с той поры, как вышел из ледяной пещере.

– Народ начинает собираться только после обеда, – сказал Арумн, брызгая слюной. – Но ты мне не понадобишься до самого вечера. Тогда я тебя позову. И думаю, тебя придется хорошенько потрясти, чтобы разбудить!

Оба снова расхохотались, и Арумн, пошатываясь, пошел к двери, оставив Вульфгара в одиночестве.

В полном, абсолютном одиночестве.

Варвар был поражен. Он сидел один в маленькой комнатенке, но Эррту больше не мучил его. Все мысли, все воспоминания, и плохие, и хорошие, слились в один сплошной туман. На дне бутылок с крепким ликером пряталось его избавление.

Арумн пообещал ему жилье, еду и выпивку.

Последнее радовало Вульфгара больше всего.

Энтрери стоял в переулке неподалеку от того склада, где его бой с Мерле Паризо чуть не окончился победой мага, и смотрел на пожарище. Языки пламени вздымались высоко над крышами близлежащих строений.

Рядом с ним стояли трое. Они были почти одного роста с наемным убийцей, чуть более изящно сложены, однако с отлично тренированными мышцами.

Но главное, что отличало их от людей, была кожа цвета черного дерева. На одном из них была надета широченная шляпа с громадным плюмажем.

– Во второй раз я спасаю тебя от верной гибели, – сказал тот, что был в шляпе.

Энтрери вперил в него тяжелый взор: больше всего ему сейчас хотелось выхватить кинжал и всадить его в грудь темного эльфа. Однако он хорошо знал, что Джарлакс надежно защищен от столь грубых посягательств.

– Нам о многом нужно поговорить, – сказал дроу и сделал знак одному из своих спутников. Тот словно бы одной силой мысли открыл еще один межуровневый проход, ведший в комнату, где уже собралось несколько темных эльфов.

– Это Киммуриэль Облодра, – пояснил Джарлакс.

Энтрери знал это имя – по крайней мере родовое. Дом Облодры когда-то занимал третье место в иерархии правящих Домов Мензоберранзана и был самым опасным, потому что его члены владели псионическими силами – непонятной и редкой магией разума. В Смутное время, когда способности членов Дома Облодры, в отличие от всех других обладателей волшебных сил, не претерпели изменения, они воспользовались возможностью упрочить свое положение и даже осмелились угрожать Матери Бэнр, главе правящего Первого Дома. Однако когда все странности Смутного времени закончились, магические силы вновь стали послушны, но зато псионические дали сбой, и Дом Облодры был уничтожен. Дворец Облодры вместе со всеми обитателями тварь, воплощавшая гнев Паучьей Королевы Ллос, утянула в гигантскую расщелину Клорифту.

«Что ж, – подумал Энтрери, глядя на стоявшего перед ним дроу, – значит, кто-то все же уцелел».

Вслед за Джарлаксом он прошел через псионическую дверь – а что еще ему оставалось? – причем не сразу смог унять головокружение, а затем по знаку наемника занял свое место в маленьком помещении. Все темные эльфы, кроме Джарлакса и Киммуриэля, организованно вышли, чтобы нести дозор у дверей комнаты.

– Мы в безопасности, – уверил Джарлакс Энтрери.

– Они следили за мной с помощью магии, – сказал убийца. – Поэтому Мерле Паризо и удалось устроить западню.

– Мы следим за тобой таким же образом уже несколько недель, – с усмешкой сказал Джарлакс– Так что можешь мне поверить, больше они за тобой не наблюдают.

– Значит, ты пришел за мной? – спросил убийца. – Не слишком ли большой труд, чтобы забрать одного жалкого риввил'а? – спросил он, употребив слово из языка темных эльфов, которым пренебрежительно обозначались представители других народов.

Джарлакс рассмеялся.

– Забрать тебя? – переспросил он. – А что, ты хочешь вернуться в Мензоберранзан?

– Да я бы убил тебя или вынудил бы тебя убить меня задолго до того, как мы приблизились бы к этому городу, – без тени усмешки ответил Энтрери.

– Не сомневаюсь, – спокойно ответствовал Джарлакс, ничуть не задетый. – Ты там чужой, как мы чужие в Калимпорте.

– Тогда зачем пришли?

– Потому что Калимпорт – это твой город, а Мензоберранзан – мой, – ответил дроу с широкой улыбкой, словно теперь все должно было стать ясно как день.

Энтрери хотел расспросить его поподробнее, но потом откинулся на спинку стула и стал прикидывать. Джарлакс всегда был отщепенцем и всегда держал нос по ветру. Этот дроу, руководивший влиятельной бандой наемников Бреган Д'эрт, кажется, умел извлечь выгоду из любого положения. В Мензоберранзане правили женщины, жрицы Ллос, но при этом Джарлакс и члены его банды, почти все без исключения мужчины, имели очень высокое положение. Так зачем ему понадобилось разыскивать Энтрери и являться сюда, где, как он только что сам признал, темные эльфы чувствовали себя совершенно чужими?

– Ты хочешь, чтобы я был твоим подставным лицом, – догадался убийца.

– Боюсь, я не понимаю, что ты хочешь сказать, – ответил Джарлакс.

Теперь Энтрери ухмыльнулся, услышав откровенную ложь.

– Ты хочешь протянуть лапу Бреган Д'эрт до самой поверхности, в Калимпорт, но хорошо понимаешь, что с тобой и твоими соплеменниками не станут разговаривать даже обитатели сточных канав.

– Мы можем с помощью магии изменить наше обличье, – возразил дроу.

– А к чему лишняя морока, если у тебя есть Артемис Энтрери? – парировал убийца.

– А разве он у меня есть? – быстро спросил эльф.

Энтрери секунду подумал, потом пожал плечами.

– Я предлагаю тебе защиту от врагов, – сказал Джарлакс. – Даже более того, я дам тебе власть над твоими врагами. Обладая некоторыми знаниями и своим мастерством, а также тайной поддержкой Бреган Д'эрт, ты вскоре станешь владыкой улиц Калимпорта

– И марионеткой в руках Джарлакса, – добавил Энтрери.

– Партнером Джарлакса, – поправил его наемник. – Марионетки мне не нужны. Вообще-то я считаю их только помехой. Преуспевают же партнеры, потому что каждый стремится работать лучше, чтобы достичь большего. Кроме того, разве мы не друзья, Артемис Энтрери?

Энтрери нарочито громко рассмеялся. Сочетание слов «Джарлакс» и «друг» было настолько диким, что напоминало старую уличную поговорку, смысл которой был в следующем: самые неприятные и угрожающие слова, которые может произнести калимшанский уличный торговец, – это «верь мне». Именно это Джарлакс сейчас Энтрери и сказал.

– Твои враги из гильдии Басадони скоро будут называть тебя пашой, – продолжал дроу.

Энтрери и