Золотое сечение Иуды - Валерий Ламзов

– Фима! – крикнула она в пустоту огромной квартиры, которая была чудом сохранившимся отражением прошлой жизни и всем своим обликом говорящей о незыблемости традиций этой семьи в доме на Никольской набережной.

– Бегу-бегу-бегу-бегу, – послышался из глубины квартиры мужской голос абсолютно лысого человека с мохнатыми бровями в спортивных трениках и белой майке. Ефим Петрович Дратс – так звали этого симпатичного толстяка – был мужем Цуцы Парменовны. И тоже врач, известный врач-психиатр. Будучи на пенсии, он занялся частной практикой. Именно это обстоятельство явилось причиной того, что Анна направилась к ним домой.

– Фимочка, – обратилась к нему Цуца, – к нам едет Аннушка Ванина. Быстренько приведи себя в порядок.

– Есть, – радостно ответил Ефим Петрович, по-военному приложив руку к голове. Аннушку он обожал, и очень любил с ней по-стариковски поболтать. – А в чем причина столь неожиданного визита? – поинтересовался он.

– Не знаю, – ответила Цуца, явно обеспокоенная предстоящим приездом приятельницы и важного клиента.

Она была крупной женщиной с формами, достойными уважения, а малый рост и сухощавость мужа только подчеркивали ее значимость. Смотрелась эта пара и смешно, и симпатично.

Звонок в дверь вывел их из транса, и они вдвоем кинулись в прихожую встречать дорогую гостью. Лицо у Анны было заплаканным.

– Что с тобой, Аннушка? – принялась с порога ее успокаивать Цуца, понимая, что произошло что-то нехорошее.

Цуца проводила Анну в зал и усадила на диван. Ефим Петрович побежал за водой. Отпив воды, Анна глубоко вздохнула.

– Ну, вот и молодец! – подбодрила ее Цуца. – Дыши глубже. Посиди с Ефим Петровичем, а я пока чай приготовлю. Она говорила с грузинским акцентом, который всегда проявлялся, когда Цуца нервничала.

– Я, наверно, к Вам, Ефим Петрович, – обратилась Анна к Дратсу.

Это не было неожиданностью для психиатра. Но для приличия он спросил.

– Почему ко мне, Аннушка? Вы не мой пациент, милая, и слава богу.

– Я не о себе, Ефим Петрович, – снова зарыдала Анна. – Я о Сереже.

И она посмотрела на доктора такими молящими глазами, что ему стало не по себе. – Сергей Арнольдович? – спросил он. – У Анны хватило сил только кивнуть головой.

– Аннушка, – он взял ее руку. – Мы с Цуцей для Вас и Сергея Арнольдовича сделаем все, что можем. И что не можем тоже сделаем. Давайте попьем чаю, и Вы все спокойно, не спеша, по порядку рассказывайте, а мы будем слушать и думать. Договорились?

Анна пересказала супругам все, что услышала от Евгении Петровны. Когда чаепитие закончилось, Дратс обратился к жене:

– Цуца, у тебя на Сергея Арнольдовича вся база есть.

– Да, – подтвердила жена.

– Отправь на мой электронный адрес, я заведу на него карту.

Ефим Петрович забрал Анну в свой кабинет. Это был самый настоящий кабинет врача с удобной для осмотра кушеткой, накрытой белой простыней, и всеми необходимыми медицинскими причиндалами, среди которых выделялся симпатичный блестящий молоточек на столе.

Ефим Петрович залез в компьютер и стал смотреть анализы, кардиограммы, давление – все, что было у Цуцы на Сергея Арнольдовича. Ознакомившись, он серьезно сказал:

– Аннушка, Вы, надеюсь, понимаете, что все, что Вы рассказали, – это весьма серьезно. Но делать какие-либо выводы, основываясь на рассказанном Вами, я не могу. Мне нужен Сергей Арнольдович. Хотя скажу вам прямо. – Я не удивлен. Помните его рисунки, что вы мне показывали несколько лет назад с изображением Иуды и различных стариков. Вы мне тогда еще рассказывали, что он увлечен творчеством Леонардо да Винчи. И мы с вами решили…

– Да! Да! Я помню! Я все понимаю, Ефим Петрович. Но как я ему об этом скажу? Вы представляете, что будет? И как он на все это отреагирует?

– Да! – согласился с ней Дратс. – Дело тонкое, щепетильное. Можно человека психически ранить. Но на то я и врач, чтобы найти решение и получить максимальную информацию о состоянии больного, если таковым он является.

– А может и нет? – взволнованно, с надеждой в голосе спросила Анна.

– Может быть всякое, дорогая Вы моя. А для начала Вы мне вот что скажите, сами-то Вы, как жена, замечали за ним какие-то странности? Было ли в его поведении что-то такое, что не вписывалось бы в обычные, общепринятые нормы?

– Я не замечала ничего такого, – отвечала Анна. – Меня долго не было. Знаю только, что в последнее время он спит очень плохо.

– Может стрессы у него были? – вкрадчиво спросил Ефим Петрович. – Может Вы не видели, но Вам рассказывали?

– При его работе, дорогой Ефим Петрович, стрессы на дню по несколько раз происходят.

– Да, бизнес и здоровье между собой не дружат, – ответил Дратс и, помолчав, добавил, – мы, наверное, сделаем так. Сегодня вечером мы с Цуцей Парменовной будем вашими гостями. Вы мне скажите, какие у Сергея Арнольдовича увлечения или пристрастия есть?

– Я не понимаю Вас, Ефим Петрович, что Вы имеете в виду?

– Что тут не понимать, милая моя Анна Павловна?

Психиатр вышел из-за стола и подошел к сидящей на кушетке Анне.

– Мне надо его видеть, говорить с ним. Нужна тема. Что, кроме бизнеса, его интересует?

– Детективы, старинные картины, антиквариат, монеты, архитектура. – Ответила Анна.

– Отлично, – воскликнул Ефим Петрович, – у меня есть Библия в гравюрах, изданная в 1853 году. Хочу показать Сергею Арнольдовичу. Пусть скажет свое мнение, вещь стоящая или нет. Недавно один пациент подарил. Ждите нас, Аннушка. Будем обязательно.

Сергей Арнольдович вернулся домой с работы с небольшим опозданием. Малышня, ожидая подарков, окружила отца.

– А что привез?

Оба получили по пакету из Макдональдса и, расцеловав Ванина, разбежались в разные стороны.

– Неправильно поступаешь, уважаемый Сергей Арнольдович, давая детям наедаться на ночь, – укоризненно заявила Цуца Парменовна, вставая навстречу входящему в зал хозяину дома.

– Да знаем мы все! – Отшутился Ванин, – Сами были такими. Зачем детей радости лишать? А то вырастут, и вспомнить будет нечего.

Из-за Цуцы появилась фигура ее мужа, холеного и чистенького, с идеально выбритой лысиной.

– Рад Вас видеть, Ефим Петрович. Давно не были у нас.

Анна подошла к мужу и взяла его за руку:

– Я тебе говорила, что Цуца у меня следит за здоровьем наших детей, а вот Ефим Петрович заехал ее забрать. Давно не виделись. Я и подумала, почему бы вместе не поужинать?

– Правильно подумала, молодец. Я Ефима Петровича не видел с тех пор, как он ушел на пенсию.

– Да, давненько, Сергей Арнольдович, мы не встречались, – согласился Дратс. – Что делать? Жизнь в столице так устроена, что можешь человека не видеть 10 лет, а встречаешь как будто вчера расстались. Что делать? Мегаполис.