У смерти твой голос - Екатерина Соболь

эпохе Чосон, но не стала говорить этого вслух. Наверное, мы должны прокрасться в деревню тихо, и Чон Мин устроит ловушку для Гиля, иначе что мы тут делаем? Чон Мин шел спокойно, будто темнота ему нипочем, и мне с ним тоже было спокойно. Наверное, так люди чувствуют себя в присутствии любимых: тепло и безопасно, что бы вокруг ни творилось. И все это я чуть не потеряла из-за мамы!

Без света я едва угадывала знакомые места, мимо которых мы шли. Книжный магазин Story, на ступеньке которого по-прежнему белела хризантема. Конфуцианский храм и лестница, ведущая к нему. А вот и мой салон – как я по нему соскучилась! Но мы до него не дошли – свернули налево, во двор гостиницы, сварливая хозяйка которой нажаловалась на меня родителям. Чон Мин открыл незапертую дверь и вошел.

За дверью находилась просторная комната. Чон Мин прошелся по ней, зажигая напольные светильники в виде фонарей эпохи Чосон. Они подражали мерцающему пламени свечей, но работали на батарейках, так что включились и без электричества. Вопрос только, откуда Чон Мину это знать? Что, уже и сюда в своем расследовании успел наведаться? Я осмотрелась. Раздвижные двери, пол из лакированных досок. Красиво! Я сюда ни разу не заходила, и тут оказалось куда уютнее, чем можно было предположить по хмурому лицу хозяйки. Действительно, как будто в прошлом оказываешься. Не зря люди дорого платят, чтобы здесь остановиться.

В середине комнаты стояла низкая жаровня, вокруг лежали подушки – видимо, место отдыха для гостей, которые только что приехали. Жаровня выглядела очень натурально, но Чон Мин нагнулся, нажал кнопку на дне, и в ней тут же начали красиво тлеть искусственные угли.

Это было такое странное место для засады, что мне на секунду показалось: все, забыли про маньяка, у нас просто свидание. Я еле подавила смешок.

– Мы же на частную собственность проникли! – прошептала я. – А если с полицейским, то не считается?

Чон Мин в ответ даже не улыбнулся. Он сел на подушку, скрестив ноги, и жестом пригласил меня сесть рядом. Я опустилась на подушку с чувством, что мы играем в какую-то игру. Мы сидели и просто искоса смотрели друг на друга.

– И что? – спросила я.

– Подождем, – сказал Чон Мин.

– С чего ты взял, что он сюда придет? – Я всем телом развернулась к Чон Мину и требовательно уставилась на него. Не очень-то приятно быть в полном неведении, когда рискуешь жизнью. – Да, сейчас как раз то самое время между девятью и полуночью. Ты решил заманить Гиля, используя меня как наживку. Но, серьезно, как он узнает, что идти надо именно сюда?

– Потому что здесь мы и договорились встретиться, – произнес голос у нас за спиной.

Нервы у меня были на пределе, и я дернулась как ужаленная. У раздвижных дверей, ведущих на улицу, стоял Гиль – я узнала его даже в скудном свете фонарей и жаровни. Уже не в ханбоке – переоделся в джинсы и просторную черную рубашку. Я подвинулась ближе к Чон Мину. Гиль расслабленно зашел и сел на подушку напротив нас, уронив руки на колени. С интересом оглядел нас.

– О, ты поймал меня, инспектор Чан. Это ловушка? – с веселым интересом спросил Гиль.

Я встревоженно взяла Чон Мина за руку и сжала ее. Рука была неподвижной и вялой, он не сжал мою в ответ. Похоже, вся его энергия уходила на то, чтобы убийственным взглядом смотреть на Гиля. Видимо, Чон Мин хотел разговорить его, заставить признаться в убийствах. Может, у него даже диктофон был включен. Я молчала – не хотела мешать Чон Мину меня защитить. В этом ведь и прелесть того, что у тебя есть парень. Он сказал довериться, и я доверилась.

– То, что она здесь, это, конечно, странно, – сказал еще один знакомый голос. – Я смущаюсь.

Освещен был только центр нашего круга, остальное терялось в полутьме, кто угодно мог подкрасться. Я вздрогнула, крепче вцепившись в Чон Мина. Через свитер я чувствовала, как он часто дышит. Ему тоже было страшно.

Бармен, с которым мы целовались, бармен, который был нашим подозреваемым, спокойно зашел и сел на свободную подушку. Я ошарашенно глянула на Чон Мина, сама не заметив, когда успела прижаться к нему всем телом.

– Еще кто-нибудь придет или это все? – спросила я, пытаясь перевести все в шутку.

Бармен весело подмигнул мне – не с издевкой, а просто как будто у него хорошее настроение – и не ответил. Он был одет в ярко-красную футболку с логотипом какого-то спортивного клуба. Браслеты привычно позвякивали у него на запястьях.

– Ты все-таки видел тех девушек… – пробормотала я. Хоть что-то начало проясняться. – Вы с Гилем сообщники. Он знакомился с девушками в твоем баре, а ты его прикрывал. Или вы вместе их убивали?

– Неглупо, – охотно кивнул Гиль. – Жаль, что все неверно.

Я уткнулась подбородком в плечо Чон Мина, обтянутое шерстяным свитером, – хоть какой-то островок нормальности посреди этой безумной встречи.

– Печальная картина, – сказал еще один вошедший человек.

И вот это было уже совершенно необъяснимо. Я проводила взглядом жениха О Су Джи, третьей жертвы. Со времени нашей беседы на ступеньках книжного он определенно утешился – лицо больше не опухшее от слез, спина ровная, волосы хорошо пострижены. Его белоснежная рубашка была такой чистой, что едва ли не сияла в полутьме.

– Вы… это все-таки вы убили свою невесту? – пролепетала я. – Чон Мин был прав, он же подозревал вас… Вы что, все трое в сговоре?

– Ну почему же трое? – Гиль весело посмотрел на дверь. – Привет, садись.

Я не стала оборачиваться – просто слушала приближающиеся шаги, почему-то испуганная ими до дрожи. Четвертый посетитель сел на подушку рядом со мной. Сначала я увидела его колени, обтянутые коричневыми брюками. Потом пиджак и галстук, и мне уже не нужно было смотреть выше, чтобы понять, кто это. Но я все равно посмотрела ему в глаза.

– Папа, ты что? Почему ты… ты их знаешь?

Мой отец невесело смотрел на меня.

– Все же вот так… – пробормотал он. – Мне очень, очень жаль.

А мне было очень, очень страшно. Чон Мину я, кажется, уже чуть руку не оторвала.

– Вот теперь все в сборе, – сказал бармен. – Ну что, начинаем?

– Вы какой-то культ? – спросила я, из последних сил пытаясь собрать все это в логичную картину. – Это… это что, реально были ритуальные астрологические убийства? Вы собираетесь все вместе и приносите девушек в жертву?

Гиль рассмеялся так тепло, будто мы сидим в дружеской компании и делимся забавными историями из своей