Без права на жизнь - Александр Голодный

Первое включение телевизора вызвало нереальный ажиотаж. За места у небольшого экрана буквально дрались, невзирая на грозные рыки Борова и лед в распоряжениях Кента. Пришлось составлять график просмотра и разыгрывать очередность. Вытянув заветную бумажку с указанным временем, законник немедленно бежал к газете с программой телепередач. Тут же начался активный обмен и торг. С целью упорядочивания процесса розыгрыш стал еженедельным, а бумагу заменили изготовленные шнырями пластиковые карточки-жетоны, ставшие практически деньгами. Телевизионные каналы были во многом схожи, программы для просмотра определялись большинством на сходке. В жестоком споре в кабинете у Кента право просмотра отстояли и «поднявшиеся», что привело к созданию движения ударников и резкому увеличению выхода отсортированного мусора, невзирая на зиму и регулярно выпадающий снег. Был оборудован просмотровый зал на двадцать человек: плоский экран имеет не очень широкий угол обзора. Первый ряд лежит, второй сидит на низкой скамье, третий занимает высокие табуреты. В каждой группе телезрителей имеется синхронный переводчик с английского. Меня лично интересовали только короткие выпуски новостей, но дважды в день демонстрировалась одна серия бесконечного «мыла» «Безопасники». Два супермена с тупыми мордами в полном роялей сюжете молодецки громили неубывающую, как гидра, преступность (мафия бессмертна!), а им противостояли коррумпированные чиновники, гротескно-злобные боссы бандитов и неуловимый, загадочный, полный хитрости и изворотливости Черный Тех. С никогда ни к чему не подключенным персональным вычислителем (классический ноутбук), он на лету опустошал кэши лузеров, взламывал системы охраны, воровал корпоративные секреты и организовывал теракты. В общем, полный бред без нажатия пробела и клавиши «Enter». По издевке судьбы я имел некоторое сходство с этим персонажем. По личному указанию сэра Кента (неисповедимы пути мыслей руководства) пришлось отпустить короткие усики и обзавестись схожей одеждой, что привело в бешеный восторг жертв телевизионной зависимости, а меня обрекло на пытку обязательного просмотра один раз в день ненавистного сериала. Выброшенные из работы полтора часа времени, треть из которого приходится на вызывающую патологическое отвращение рекламу. Чуть-чуть скрашивал процесс освоенный перевод под Гоблина, вызывающий истерическое ржание телезрителей и падения со стульев. Конечно, и так неслабая популярность стала абсолютной, особенно после того, как была освоена фирменная ухмылка бандитского героя, но… Но мне это все было не надо. После гибели Солдата в жизни образовалась страшная пустота, которая ничем не заполнялась. И еще властно тянул к себе мир за стеной. Казалось, что впечатления от чужой жизни, полная неизведанного воля смягчат и приглушат боль потери. Новое чувство также зрело в сердце. Это была жажда мести. Регулярно выбираясь с командами «поднявшихся» на свалку, я постоянно изучал систему охраны, искал в ней слабое звено. Ворота из плана побега отпали сразу. Пролежав в пределах прямой видимости въезда в снежной куче вместе с предельно исполнительным Рыбой (качественные вязаные вещи, теплые куртки, комбинезоны из полиэтиленовой пленки, подшитой изнутри фольгой, маски, грязно-белые маскхалаты, скрытые заброска и возврат в мусорных контейнерах командой дорожников), я полностью изучил систему пропуска транспорта. Классический шлюз, оборудованные досмотровые места и смотровая яма, два стационарных RFID-сканера, видеокамеры, включая ночные с активной инфракрасной подсветкой. Самодельная подзорная труба из линз редкой битой дешевенькой оптики давала неважное качество изображения, но позволяла достаточно приблизить объект исследования. А вот стена… Прокол проектировщиков определился после детального изучения: вся аппаратура слежения была направлена под углом ниже линии горизонта. Побег возможен по воздуху, граница мертвой зоны в глубине свалки может предоставить место подготовки. Но как бежать? Воздушный шар? Нужен большой объем, система подогрева, корзина, целая команда на запуск. Инфракрасные камеры не пропустят объект такой величины и нагрева, военная паранойя просто вопила о возможном контроле со спутников-шпионов. Ответ предоставил опыт моего мира: дельтаплан. Треугольное легкое крыло с несложной системой подвески пилота. Журнал «Моделист-конструктор», являвшийся с «Юным техником» излюбленным чтением в детстве, оставил некоторые теоретические знания и общие данные в памяти. Как и положено конструктору, начал с моделей. В морозные дни регулярно дул порывистый ветер, я уходил с Рыбой или Пауэром в глубину свалки и испытывал конструкции. Взлетая подобно воздушному змею на веревочке, набравший высоту прототип с грузом отпускался нехитрым запорным устройством в свободный полет. Отработав схему, приступил в конце февраля к изготовлению полноценного рабочего образца. Материалом послужили пластиковые трубки, вырезанные из пластика и дерева детали, прошитая нитками и склеенная скотчем полиэтиленовая пленка. Привыкшие к моим постоянным задумкам шныри не обращали особого внимания, итоговую сборку выполнил на свалке. Давшие и соблюдавшие честное слово хранить тайну, Рыба и Пауэр с изумлением смотрели на возникающее на глазах треугольное крыло. Полноценный мешок с песком, несколько поломок при испытаниях, устранение недоработок, замена деталей. Наконец я рискнул взлететь сам. Кривоватый аппарат немного клонило влево, но он уверенно набирал высоту, удерживаемый сплетенным из шпагата фалом. Конец марта, сошел снег, заметно теплеет. Вот-вот должны прийти сильные ветра. Чертежи дельтаплана и прощальные письма Кенту, Борову, Кэпу, шнырям готовы, Бак самостоятельно выполняет всю простую электротехническую работу, лежат четыре запасных отремонтированных радиоприемника. Прогноз погоды несколько раз за день предупреждал о сильном ночном ветре. Пора. Под утро, бесшумно одевшись и взяв подготовленную сумку, выхожу на улицу. Все-таки хорошо, когда туалет на улице — всегда можно найти причину выхода. Шныри спокойно спят, часы показывают четыре часа утра. На улице у закрытой кухни подождал Рыбу и Пауэра. Парни явно волнуются. Подсвечивая фонариками, подгоняемые порывами теплого, несущего запах весны ветра, быстро идем к точке старта. Ветер как по заказу: мощный, дует прямо в стену, щедро подхватывает и бросает полиэтиленовый мусор на системы контроля. Наверняка завтра сортировка встанет, работники выйдут на очистку полосы. Все, письма отданы, верная сумка с припасами закреплена на спине, небольшой нож в ножнах на руке, надет и заклеен скотчем полиэтиленовый комбинезон. Откидываем мешки, достаем летающее крыло. Обнимаю парней, закрепляю подвеску, стартовый фал, выждав короткий перерыв между порывами ветра, взбегаю на кучу. Дельтаплан ощутимо тянет вверх.

— Давай!

Ветер в лицо, гудит крепеж, парусом выгнулся полиэтилен. Стремительно набираю высоту, держа курс в глубину свалки. Пора! Дергаю завязанный морским узлом конец фала, освобождая дельтаплан. Чуть просев, он летит. Летит! Выполняю разворот, несусь в мощном воздушном потоке к проклятой стене. Взгляд назад: мои друзья, прощаясь, машут фонариками. Стена! Ударяющий в нее ветер создал сильный восходящий фронт, меня, болтая, поднимает еще на десяток метров. Внизу мелькает система заграждений, подсвеченные дорожки для контрольного обхода. Охраны нет. Что это внизу? Господи всемогущий, это же кусты, небольшие деревья. Как давно я не видел деревьев! Все, вырвался. Свобода!

Ветер нес меня над полями и деревьями в сером свете утра. Конструкция уже ощутимо расхлябалась, управление затруднено. Пора выбирать место для посадки, если не хочу убиться при падении с высоты. Что там впереди? О, это подойдет. Широкий овраг, заполненный снегом. Стены должны отсечь ветер, мокрый снег смягчить и сделать скользящей посадку. Виляя и ныряя, подвожу дельтаплан к цели, клевок вниз, планку от себя, опять к себе, от себя. Черт, из меня пилот, как из соответствующего пуля… Есть! Скольжу, тормозя, по рыхлому напитанному водой снегу, смещаясь к правому склону. Рывок, хруст пластиковых трубок, остановка. С прибытием! Невероятно: я жив, побег удался, ничего в организме не повреждено. Проваливаясь в снег, беспощадно разбираю остатки конструкции, снимаю летный комбинезон, режу пленку. Ничего не должно напоминать о летающем крыле, это будет просто куча синтетического мусора. Прячу все в редких кустах, цепляясь за узловатые колючие ветки (хорошо, есть перчатки на руках), выбираюсь наверх. Бескрайнее, с зелеными рядами побегов озимых поле. Где-то на востоке видел редкие огни. Скорее всего, автострада. На часах пятнадцать минут шестого. Набрав полную грудь свежего, сладкого воздуха свободы, мощно выдыхаю, поправляю сумку и иду.