Поцелуй отложенной смерти - Дарья Кожевникова

– Знала, не сомневайся! Но считала, что цель оправдывает средства. И, соблазняя родного брата, думала в этот момент совсем о другом. Не о кровосмешении, а о мести старухе. Удар действительно попал в цель! Когда Устинья Павловна узнала, с кем встречается ее обожаемый внук, она угрожала Веронике, требуя, чтобы та исчезла из его жизни. Это после того, как убедилась, что на самого Славку воздействовать бесполезно, потому что он влюблен по самые уши и даже слышать ничего не хочет против предмета своего обожания. Не знаю, почему она не решилась выложить Славке всю правду до конца. Наверное, потому что и у самой совесть была не слишком чиста. Как бы то ни было, но она решила идти по иному пути… В общем, Лизок, хочешь – верь, хочешь – нет, но те трое подонков, которые изнасиловали Веронику, были специально для этого наняты.

– Кем?! Устиньей Павловной?! Да быть того не может!

– Лизок, у меня это даже в записи есть, можешь потом посмотреть. Слышно, конечно, неразборчиво, в натуре оно все четче звучало. Но, по словам девчонки, старуха сама позвонила ей после всего. Сказала, от кого ей был такой вот привет. Вероника все-все это вчера Славке выложила. Он тоже вначале верить не хотел, а потом как-то сник. Вспомнил, что бабушка была уверена: теперь, после случившегося, он Веронику точно бросит! А он вместо этого сумел каким-то образом быстро выяснить, кто они такие, эти насильники, и по горячим следам кинулся мстить всем троим! Так что своего обожаемого внука бабушка все равно не уберегла от беды, просто из огня да в полымя его загнала. Но есть еще и другие доказательства ее причастности к этому делу: таинственный и необъяснимый размен шикарной старой квартиры Неверовых.

Вероника дала ему объяснение! Уже позже, через старухиного племянника Потапова, которого Вероника отыскала и для пущей откровенности затащила в постель, она узнала, что эти, нанятые, которых Славка за нее отметелил, осадили Устинью Павловну с претензиями. С какими точно, Потапов, конечно, не знал, но теперь догадаться не сложно: не было такого уговора, что так все закончится, и после выполнения заказа они окажутся и под следствием, и на больничных койках. Они принялись ее шантажировать. Вот тогда-то, чтобы откупиться от них и чтоб правда наружу не выплыла, Устинья Павловна разменяла с доплатой ту свою хорошую большую квартиру на нынешний «скворечник».

Потапов в этом ей помогал, узнав-угадав причину в процессе и получив свою дольку денег за помощь. Хотя вместо квартиры старуха могла бы просто одну-две из своих коллекционных цацек продать. Но вместо этого предпочла съехать с обжитого и любимого места… знаешь, Лизок, может, Славка был прав, подозревая, что его бабка была помешана на этих сокровищах? Ну а еще она Веронику так же фанатично ненавидела.

На суде против насильников девчонка пыталась рассказать, как все было на самом деле, но всем было хорошо заплачено, и никто ее слов не подтвердил, а Устинья Павловна еще и за клевету на нее не погнушалась подать заявление.

На время Вероника была вынуждена затихнуть, но страсти продолжали кипеть. Она поклялась отомстить старухе за все, чего бы ей это ни стоило. И даже замужество с рождением детей ее не смягчило и не заставило отказаться от этой мести.

Ты бы только видела, с какой непримиримой ненавистью девчонка все это вчера Славке выкладывала! И прямо с каким-то садистским наслаждением наблюдала за его реакцией на рассказ. Славка ни в чем перед ней не был никогда виноват! Наоборот, он ее любил! Но все ее чувства против бабки и на него перекинулись тоже, словно лесной пожар. Девчонке не давал покоя сам факт существования Неверовых на этой земле. Она следила за Устиньей Павловной и даже, как я уже говорил, не побрезговала ее племянника соблазнить, этого Потапова. Впрочем, это было делом несложным, тот, по ее словам, к любой юбке клеится. Веронике же была нужна более подробная информация от него о старухиных привычках, маршрутах и пользующихся ее доверием банках.

Потапов выложил ей все, что знал, потому что и сам проявлял к своей богатой тетушке досадливый интерес. И Вероника, используя эту информацию, стала действовать дальше. Где-то с полгода назад, еще не подозревая о Славкином грядущем УДО, она, не имея своего жилья, сняла очередную квартиру в доме напротив нынешнего дома Неверовых, откуда через бинокль могла наблюдать за окнами Устиньи Павловны и за тем, как та периодически перебирает свои сокровища.

Время от времени она еще и звонила старухе, напоминая той о себе, и дразнила ее рассказами о том, что однажды все равно доберется до ее коллекции. А старуха, надо думать, дразнила девчонку в ответ, раскладывая свои цацки на столе перед самым окном. Только копии, а не подлинники, чтобы не рисковать.

Может, хотела спровоцировать девчонку на кражу, чтобы та потом попалась и тоже загремела в тюрьму, как ее внук? Или чтоб попала бы к скупщикам под раздачу, когда попыталась бы реализовать украденные фальшивки? Не зря же старуха заказала столь качественные дубликаты своих сокровищ…

– Смоляков! – строго окликнула Лиза. И почти ласково попросила: – Не отвлекайся, пожалуйста! Потом будешь строить свои догадки, а пока выкладывай суть. Что еще подслушал?

– По словам Вероники, план у нее созрел еще несколько лет назад, когда Славку только посадили: уничтожить бабку сразу после Славкиного освобождения, если та раньше сама не загнется на нервной почве, от девчонкиных провокаций. Но старуха была крепким орешком и загибаться упорно не собиралась! Так что Славкино УДО, когда Вероника узнала об этом от каких-то своих информаторов из колонии, стало для нее просто подарком! По сути, Славка, бедолага, просто стал разменной монетой в игре двух осатаневших от взаимной ненависти баб. В случае, если бабкино убийство не удастся выдать за несчастный случай, сестренка заранее собиралась сделать из него козла отпущения. Ей это было даже выгоднее, чем просто заявить после старухиной смерти о своих правах на наследство: по закону Славка бы оказался недостойным наследником, а тут бы и она выступила на сцену, претендуя уже на все.

– Смоляков, притормози, – попросила Лиза. Провела рукой по лицу, пытаясь хоть как-то собрать воедино мысли, разметенные ураганом полученных новостей. Сестра… родная сестра! Хороша же сестренка! Она же ненавидит Ярослава… а за что? Да заикнись она ему про наследство, он сам бы с ней с радостью поделился. Так чем же он оказался виноват? Лишь тем, что он внук своей бабки, которого она воспитала, подарив ему, по его же собственным словам, далеко не самое счастливое детство? А Устинья Павловна?! Этот деликатный, мудрый, изысканно воспитанный человек?! Могла ли она в самом деле оказаться способна на такое, о чем сейчас услышала Лиза?! Ее разум отказывался сопоставить вместе два этих образа – тот, что она знала, и этот, нарисованный сегодня. – Поверить не могу!

– Лизок, да я и сам в шоке! Хотя я и посторонний человек и из всех участников событий знаю одного только Славку. Но зато еще знаю, что женская ненависть – это разрушительная сила, что-то вроде ядерного оружия. Слышал за свою жизнь несколько историй на эту тему.

«Но я же никого для Верки не нанимаю! – слушая его, с горечью подумала Лиза. – Впрочем… нет, я и ненависти к ней не испытываю. Нет! Оборони от этого, боже!»