Вертикаль жизни. Книга 2. Несбывшиеся надежды - Семен Малков

— Это хорошо или плохо? — отшутился он. — Надеюсь, я вас не разочаровал?

— В некотором роде, да. С учетом той трудной задачи, которую предстоит нам решить, — полушутя-полусерьезно ответила Зинаида. — Пора бы вам немного посолиднеть, а вы все выглядите, как мальчишка. Ведь Дусенька уже разменяла полтинник.

— О ком это вы? О Коровиной? — сделав вид, что плохо ее понял, спросил Артём, до которого сразу дошло, чему мешает его не по годам молодой вид. — Она может счесть, что мне слишком рано стать доктором? Или, чтобы решить мой вопрос, я должен понравиться... — он смущенно замялся, — в этом... смысле?

— А ты догадлив. Значит, созрел для доктора, — по-свойски перешла на ты Зинаида. — Это самое и требуется. Ты прости, что я так, напрямую, хоть дело это деликатное, — усмехнулась она. — Но если ты против, то ничего не выйдет. И начинать не стоит.

От такой циничной прямоты Артём совершенно растерялся. «Значит, если она не положит на меня глаз, делать ничего не будет, — лихорадочно соображал он. — Ну и в чем проблема? Мне что, впервой иметь дело с бабой старше меня? Можно и переспать пару раз ради торжества науки, — мысленно сыронизировал он. — Ей немалых трудов будет стоить пробить у себя мою защиту».

Дьявол-искуситель потрудился вовсю и, стыдясь глядеть в глаза доцентше, Артём деланно небрежным тоном ответил:

— Наука требует жертв. К тому же, и жертва невелика. Евдокия Ильинична очень интересная женщина. Я готов ей услужить, если... — он смутился, — сочтет меня достойным...

— Вот это ответ не мальчика, но мужа, — повеселела Казанкина. — Не будем отклаывать ваше знакомство. У Дусечки как раз хандра на этой почве. Вот ты ее и развеешь, — она немного подумала и предложила: — Как ты смотришь на то, чтобы встретиться у меня дома, скажем, в четверг? Сам понимаешь: я свободна, как птица, а она — замужняя дама, да еще высокий партийный деятель.

— Пусть будет четверг, — согласился Артём. — Что мне с собой принести?

— Только цветы и шампанское, — широко улыбнулась Зинаида, давая понять, что разговор окончен.

* * *

Артём прибыл к Рязанкиной в условленное время с букетом роз, не забыв и о шампанском. Обе дамы выглядели великолепно, и на столе в гостиной было накрыто на троих. Они выпили по бокалу вина по случаю встречи, и Зинаида тактично покинула их, чтобы могли обсудить дело. Очевидно, ректорша уже полностью была в курсе, так как выслушав его не перебивая, сразу заявила:

— ВАК очень неохотно идет навстречу этому. И мороки много с изменением состава совета. Однако, — она пристально посмотрела на смущенного Артёма, и в ее зеленых кошачьих глазах зажглись огоньки, — попробовать все же можно. — Весьма важно, что твоя работа дает большой экономический эффект.

Очень высокая и полнотелая, Коровина басила и, в партийной манере, была со всеми на ты. Артём уступал ей в росте и был намного моложе, но, судя по горячим взглядам, которые бросала на него ректорша, он ей понравился, и это нисколько ее не смущало. Когда за стол вернулась Зина, и появился литровый графин с водкой, они втроем его быстро одолели.

— Говорят, Артём, ты хорошо танцуешь, — изрядно подогретая выпитым, обратилась к нему хозяйка. — Покажи-ка нам свое искусство! Думаю, — хмельно подмигнула она ему, — управишься с двумя по очереди?

Не дожидаясь ответа, она вставила кассету в магнитофон и потянула за руку танцевать. Артём безропотно подчинился. «Неужели и Зинаида имеет на меня виды? — с опаской подумал он, поскольку опьяневшая хозяйка так прижималась к нему пышной грудью, словно собиралась немедленно соблазнить. — Этого еще не доставало».

Однако, следующий танец и все остальные Евдокия не уступила подруге, откровенно дав понять, чтобы та не путалась под ногами. К удивлению Артёма, несмотря на громоздкую фигуру, ректорша лихо исполняла самые сложные па и знала все модные танцы. Нарезвившись и разомлев, она перешла к активным действиям, и тут наступила роковая развязка. Артём почувствовал, что не сможет выполнить свою миссию.

Танцевали медленный блюз. Захмелевшая дама пылко прижимала его к себе; затем, расстегнув на нем ворот рубашки, сначала лизнула шею, потом мочку уха, но ответной реакции не последовало, и она жарко выдохнула.

— Не обращай внимания на Зинку, действуй!

Артёму всегда нравились крупные женщины, а Евдокия была очень видной и интересной, но ему претила ее наглая властность и беззастенчивость. Она цинично обращалась с ним, как с наложником, и это его отвращало. «Что же делать? — мучительно думал он. — Если не лягу сейчас с этой наглой бабой, то все пропало. А если лягу, то уважать себя не смогу». И чистоплотность его натуры победила.

— Прости меня, но сейчас... ничего не выйдет, — неловко потупившись, шепнул он, чтобы не слышала Зинаида. — Может быть, в другой раз...

— Как это — в другой? Это почему же? — еще крепче прижав его, резко потребовала разгоряченная Евдокия. — Никакого другого раза!

Если до этого Артём еще чуточку колебался, то приказной тон ректорши его окончательно от нее отвратил.

— Я не совсем здоров, мне... нельзя, — пробормотал он первое, что пришло на ум, не зная, куда деться от стыда. — Простите, если обидел.

— Да что с тобой? — все еще не отпуская, резко потребовала ответа Евдокия. — Ты же не импотент, ты такой... крепенький мужичок. Меня не обманешь!

Но тут у нее возникло подозрение, и она испуганно отстранилась.

— Неужели у тебя... дурная болезнь? Так это? Отвечай!

«А, пусть думают, что хотят. Так и так, все пропало», — подумал Артём, и вслух, запинаясь сказал:

— Ничего страшного, но я... не закончил курс лечения и должен... следовать предписаниям врачей...

Не сказав больше ни слова, он ушел, сознавая, что на возможности защиты диссертации в институте у Коровиной может теперь поставить крест. Неизвестно, что рассказала Рязанкина Грознову, но профессор больше этого вопроса не касался, хотя щенка Чапы от Артёма, естественно, получил. Реальный шанс ускорить получение заветной степени доктора наук был безвозвратно упущен.

Несмотря на удручающее положение экономики Советского Союза, которое выражалось в затоваривании никому не нужными изделиями и нехваткой всего, что пользовалось повышенным спросом, а также в повсеместном отсутствии средств для строительства дорог и жилья, провальные авантюры по осуществлению грандиозных псевдопреобразований хозяйства и природы страны продолжались.

На этот раз Брежневское руководство решило построить в Сибири новую железную дорогу и повернуть вспять течение рек. Якобы это в корне улучшило бы благосостояние народа. Байкало-Амурскую магистраль сразу же принялись строить, но натолкнулись на непреодолимые трудности, и они, к счастью для страны, затормозили осуществление другого безумного проекта, ибо надругательство над природой грозило обернуться не только разорением, но и вселенской катастрофой.