Вермахт у ворот Москвы - Михаил Мягков

С подобной точкой зрения новый командующий ГА «Центр» фон Клюге согласиться не мог. Отход на значительное расстояние 2-й армии поставил бы под удар остальные объединения его группы. 1 января 1942 г. соединения, подчиненные штабу 2-й немецкой армии получили новую директиву, отменяющую все ранее отданные распоряжения. В ней указывалось, что «все командные инстанции должны уяснить себе, что дальнейший отход сильно ухудшит положение и состояние войск. Поэтому такой приказ будет отдаваться армией только в случае крайней необходимости…»[391]

В ходе последующих боевых действий 2-я немецкая армия смогла постепенно оправиться от потрясений. Не испытывая в дальнейшем сильного нажима советских частей, она смогла совершить перегруппировку и оборудовать оборонительные позиции восточнее линии Орел – Курск. Центр активности противоборствующих сторон на правом фланге ГА «Центр» переместился к северу – в район Сухиничей. Советское командование не сумело использовать первоначальный успех 10-й армии и 1 гв. кавкорпуса на стыке немецких 4-й полевой и 2-й танковой армиями. Тому были объективные причины: части Красной армии, продвинулись на большое расстояние и начали испытывать недостаток в пополнении, боеприпасах и продовольствии. В свою очередь, 2-я танковая армия, используя силы 208-й и 211-й пехотных дивизий, переброшенных с запада, повела атаки с целью деблокады немецких войск, оставшихся в Сухиничах. Добавим также, что в соответствии с замыслом Ставки ВГК, главные усилия на южном фланге Западного фронта должны были быть сосредоточены в полосе 43-й, 49-й и 50-й армий. Им предстояло наступать через Юхнов на Вязьму, в северо-западном направлении – на соединение с войсками Калининского фронта. В этом отношении Орловско-Курское направление для советского командования становилось второстепенным. Брянский фронт, как уже отмечалось, не был достаточно сильным, чтобы сломить сопротивление противника.

Уже 10 января 1942 г. командование 2-й немецкой армии почувствовало ослабление советского натиска. Согласно донесениям с передовой, немецкие части крепко удерживали свои рубежи. Генерал Шмидт заверил штаб ГА «Центр», что его армия в настоящий момент «определенно отразит наступление противника, предпринятое им всеми своими силами против участка фронта армии…» Своевременная подготовка новых оборонительных рубежей дала командованию армии возможность вывести в резерв 134-ю, 56-ю пехотные и 3-ю танковую дивизии. Началось пополнение потрепанных в предыдущих боях подразделений. Указывалось также, что теперь Курск обязательно «должен быть удержан всеми средствами»[392].

На других участках фронта ГА «Центр» положение немецких соединений в начале января 1942 г. кардинально не улучшилось. Войска Западного и Калининского фронтов, при содействии Северо-Западного и Брянского фронтов, выполняя указания Ставки ВГК от 7 января 1942 г. нанесли удары с целью окружения и последующего уничтожения основных сил группы Клюге. Началась Ржевско-Вяземская операция Красной армии. Наступательные действия развернулись на фронте более чем в 500 км. Левый фланг Западного фронта действовал в направлении от Калуги и Мосальска на Юхнов и Вязьму; Калининский фронт – из района севернее и северо-западнее Ржева на Сычевку и Андреаполь, войска центра Западного фронта (33-я и 43-я армии) вели бои западнее Боровска и Малоярославца, пробивая брешь в немецкой обороне, которая в перспективе могла разорвать фронт ГА «Центр» на две части. Общий замысел советского командования сводился к тому, чтобы замкнуть кольцо вокруг основных сил ГА «Центр» в районе Вязьмы, расколоть ее войска, а затем уничтожить.

В первых числах нового 1942 г. первоначальные успешные действия 39-й армии Калининского фронта, способствовали отходу частей немецкого 6-го армейского корпуса, действовавшего в районе Старицы. Советские соединения устремились к Ржеву. Несмотря на то что Гитлер настаивал на удержании позиций и беспрекословном выполнении приказа «держаться», 39-й армии удалось продвинуться на юг западнее Ржева и создать угрозу захвата Сычевки. 9-я немецкая армия оказалась разорванной на две части; в тяжелом положении оказались и соединения 3-й танковой армии (3-я и 4-я танковые группы 1 января 1942 г. были переименованы соответственно в 3-ю и 4-ю танковые армии. – М. М.). Штаб 9-й армии планировал задействовать кавалерийскую бригаду СС для ликвидации советского прорыва северо-западнее Ржева. Этим он лишал последнего резерва 23-й армейский корпус, который сам испытывал неослабевающий нажим в районе н.п. Ельцы[393].

В телеграмме командующему 9-й армией от 5 января 1942 г. фюрер требовал немедленного «освобождения района Ржева» силами этого объединения, что имело, по его мнению, «решающее значение для всего фронта ГА «Центр». Гитлер был готов пойти на любые замены командного состава армии, чтобы заставить генералов выполнить приказ и отбросить советские части от города. Указывалось, что «пассивная локализация недостаточна, необходимо активно и со всей решительностью использовать возникшие у противника трудности со снабжением…»[394] Действительно, продвижению советских соединений мешал глубокий снег, кроме того, тыловые службы 39-й армии значительно отстали от передовых частей. Все снабжение шло по одной единственной дороге, которая проходила всего в 3–4 км от переднего края противника и постоянно подвергалась артиллерийским обстрелам.

Однако к 9 января ситуация на фронте 9-й немецкой армии еще более ухудшилась. Кавалерийская бригада СС (командир бригады Фегеляйн), брошенная на закрытие прорыва, положения не выправила. Более того, она сама вскоре была отброшена к н.п. Молодой Туд. В результате, брешь между 6-м и 23-м немецкими армейскими корпусами (северо-западнее Ржева) расширилась настолько, что стала угрожать развалом всей германской обороны на этом участке. В прорыв были введены новые советские части. «Уже сегодня, говорилось в телеграмме командования 9-й армии в штаб ГА «Центр» от 9 января 1942 г, – группы лыжников (советских. – М. М.) по 200 человек приблизились к железной дороге Вязьма – Ржев под Шендалово и севернее. Принимая во внимание малочисленность нашей охраны, можно ожидать, что противник перережет дорогу снабжения Вязьма – Ржев. Сил, способных в ближайшее время закрыть брешь между 6 АК и 23 АК у нас нет»[395].

В качестве последней возможности избежать уничтожения охватываемых с двух сторон войск 4-й, 9-й полевых и 4-й танковой армий, штаб объединения генерал-полковника Штрауса (9-я армия) рассматривал отход всего северного фланга и центра ГА «Центр» с выступающих участков фронта на линию Гжатск река Волга.

Положение немецких частей было бы еще серьезней, если бы командование Калининского фронта имело в то время силы и средства для поддержания нормальной связи между правым флангом 39-й и левым флангом 22-й армий. На стыке этих двух объединений образовался разрыв шириной до 40 км; район г. Оленино оставался в руках немцев. Удерживая за собой ключевые пункты (Ржев, Сычевку, Оленино), немецкое командование могло с трудом, но контролировать ситуацию в полосе армии Штрауса. Отметим, что начиная с января 1942 г. линия фронта стала принимать здесь подчас довольно причудливые формы. Как соединения вермахта, так и Красной армии попадали в полуокружение, или же полностью теряли связь со своими тылами.