Вермахт у ворот Москвы - Михаил Мягков

Одна из реалий зимы 1942 г. – выход значительных сил советских Западного и Калининского фронтов в тыл немецкой обороны – теперь могла обернуться в пользу германского командования. Частям Красной армии в районе Ржева и севернее Медыни так и не удалось решающим образом переломить ситуацию в свою пользу, окружить и уничтожить соединения 9-й, 4-й полевых и 3-й, 4-й танковых германских армий. 29-я и 39-я армии Калининского фронта смогли пробить лишь неширокие бреши в немецкой обороне. Также и 33-я армия генерал-лейтенанта Ефремова, после взятия Вереи, продвигалась вперед к Вязьме в довольно узком коридоре. К середине января перед фронтом немецкой 9-й армии, а к концу месяца – 4-й полевой и 4-й танковой армий стала уже проявляться слабость советских наступающих соединений. Им не хватало снабжения, пополнения личным составом. Быстрое продвижение вперед вынуждало оставлять оголенные фланги.

Командование ГА «Центр», напротив, получило реальный шанс воспользоваться нараставшими трудностями Красной армии. Германское руководство, естественно, было встревожено тем фактом, что некоторые передовые ударные группы советских войск вышли уже далеко за оборонительную линию, намеченную как окончательную для ГА «Центр». Реальной стала угроза трассе Смоленск – Вязьма. Однако ее удержание, равно как и удержание других транспортных коммуникаций, зависело, прежде всего, от контроля над узлами дорог. Их оборона оставалась главной задачей фон Клюге. С другой стороны, постепенно высвобождавшиеся после отхода немецкие силы готовились теперь к ликвидации глубоких советских прорывов, окружению оторвавшихся от основного фронта частей Красной армии и последующему их уничтожению.

Ниже будут рассмотрены ключевые моменты в действиях германского командования, которые позволили войскам ГА «Центр» успешно выйти из кризиса и создать эффективную оборону на фронте Ржев – Сычевка – район вокруг Вязьмы – р. Угра в феврале-марте 1942 г. Другими словами, настоящий раздел посвящен вопросу – почему советским фронтам не удалось зимой 1942 г. завершить уничтожение ГА «Центр» и допустить значительные потери своих частей в период Ржевско-Вяземской операции.

* * *

Первый значительный успех принесли немецким войскам действия 9-й полевой и 3-й танковой армий на северном участке ГА «Центр».

16 января 1942 г. в донесении штаба 3-й танковой армии в ГА «Центр», в котором генерал-полковник Рейнгардт дал оценку состояния как своих войск, так корпусов соседней 9-й армии, говорилось, что уже начиная с 5 декабря 1941 г. немецкая пехота ведет тяжелые оборонительные бои, прилагая нечеловеческие усилия. Пока атаки удается отражать, но «этому однажды придет конец, т. к. просто не будет пехоты…»[409] (см.: Приложение, док. № 13). Это донесение было отправлено в ночь на 16 января. Рейнгардт не знал еще о новом решении фюрера на отход, иначе он не стал бы тратить время на анализ боеспособности немецких войск. Как только спустя несколько часов к нему поступила телеграмма с приказом отступить, он немедленно стал к этому готовиться.

Проведением мероприятий по обеспечению отхода германских соединений командующие 9-й полевой и 3-й танковой армиями были заняты весь день 16 января. Ранним утром 17 января 1942 г. переговоры о порядке и сроках отвода войск были завершены. Отступление началось. Штаб 9-й армии определил несколько промежуточных рубежей («линий») на которые должны были опираться отступающие части. Окончательный оборонительный рубеж (линия «К») должен был проходить через населенные пункты: Зубково – Клячино – Быково – Полатки – Савино – Пустой Вторник – Новая – Погорелое Городище – р. Дерша, отстоящий от передовых позиций на 30–50 км. Особо указывалось, что любое отступление от указанных линий повлечет за собой неразбериху при отходе войск в трудных дорожных условиях, может привести к неудачам и «вообще поставить под угрозу удержание этой позиции». Главные силы начинали отход в 17 ч 00 мин 17 января 1942 г., а арьергарды – в 7 ч 00 мин следующего дня[410].

Тем временем, ускоренными темпами продолжалось оборудование самих тыловых оборонительных рубежей. Кроме мирных советских граждан, чей труд эксплуатировался наиболее жестокими методами, германским командованием использовалась рабочая сила потерявших боеспособность немецких частей. Так, 11-му танковому полку (6-й танковой дивизии), лишившемуся почти всех своих танков, было приказано откомандировать остатки личного состава на строительство оборонительной линии «К». Необходимо, правда, отметить, что непосредственно в возведении укреплений участвовали лишь солдаты из обслуживающего персонала и караульных подразделений этого полка. Водители и механики танков были освобождены от чернового труда, – их отправили в тыл на переподготовку и отдых[411].

Отступление, однако, не сказалось немедленно на улучшении положения войск 9-й полевой и 3-й танковой армий. Более того, некоторые соединения не смогли должным образом использовать укрепления на новых позициях. Так, 106-я пехотная дивизия (5-й армейский корпус, 9-я армия) упорно оборонявшая 18 и 19 января н.п. Новиково и Андреевское была спустя некоторое время обойдена наступавшими советскими частями и, как отмечалось в донесении в штаб ГА «Центр», «потеряла до 1/3 оставшейся еще пехоты…» Потеряны были также все тяжелые и противотанковые орудия. Армейское командование констатировало: «…Удержание линии “К” слабыми силами корпуса [5 АК] при ежедневно усиливающейся нехватке тяжелого оружия уже сейчас поставлено под вопрос…»[412]

В тоже самое время, Калининский фронт, силами 29-й и 39-й армий, других соединений, продолжал вести наступление дальше на юг, в общем направлении на Вязьму. Энергичному новому командующему 9-й немецкой армией генералу Моделю приходилось теперь заботиться о скорейшей локализации советского прорыва, в условиях, когда большая часть германских дивизий отступала. Потери германских частей возросли, бои приняли ожесточенный характер. Брешь между 6-м и 23-м армейскими корпусами северо-западнее Ржева пока оставалась открытой.

6-й армейский корпус, на войска которого была возложена задача «любой ценой удержать “краеугольный камень” обороны г. Ржев», по данным на 10 января 1942 г. насчитывал в своем составе всего до 10 тыс. чел. боеспособных военнослужащих (не считая солдат из тыловых служб и других вспомогательных подразделений). Из предназначавшегося для корпуса пополнения около 5 тыс. чел., в результате заболеваний и обморожений, к фронту прибыло всего 20 % из их числа. После 10 января 1942 г., в течение целой недели, корпусу пополнение вовсе не выделялось, хотя его потери в первой половине января от боевых действий и морозов достигали в иной день 500 человек[413].

Тем не менее, германское командование имело намерение во что бы то ни стало закрыть брешь под Ржевом. Штаб 9-й армии планировал вести операцию следующим образом: 21 января 1942 г. – наступление 59-го армейского корпуса из района Сычевки на северо-запад, с целью сузить район прорыва и ударить во фланг советским войскам, оттеснить их от Ржева; 22 января – начать наступление из районов 6-го и 23-го корпусов. 6-й корпус должен был, отбросив противника, развернуть фронт на север и восстановит связь с наступающими к Волге (из района Зайцево) частями 23-го армейского корпуса. С целью соединения с Сычевской группировкой немецких войск оба корпуса впоследствии, после закрытия бреши, должны были продолжить наступление в южном и юго-восточном направлениях. Закрытие бреши не означало, однако, по мнению командования 9-й армии, автоматического окружения прорвавшихся частей Красной армии. Модель пока не видел возможности предотвратить уход главных советских сил (соединений 29-й и 39-й армий) в западном и юго-западном направлениях[414]. (см.: Приложение, до. № 14)