Ленин в 1917 году - Сергей Кремлев

(Мировые войны XX века. В 4 кн. Кн. 2: Первая мировая война. Док. и материалы. М.: Наука, 2002, с. 339, 340, 342.)

Хорош «патриот»! Понимал, что война России не нужна, а глотку драл за войну!

Да и лгал Павел Николаевич, ничего он в 1914 году не понимал, задним умом оказался крепок. Тем не менее пусть и с иных, чем у Ленина, позиций, Милюков ненужность войны для России в 1924 году признал. А Ленин — со своих позиций — доказывал это же в 1914году!

Не после драки (точнее — бойни), а до неё…

Милюков и в 1914 году, и в 1917 году смотрел на ситуацию в стране так же, как адмирал Нельсон смотрел в подзорную трубу на то, чего видеть не желал, — прикладывая трубу к выбитому глазу.

А Ленин смотрел на жизнь, как горный орёл, — сверху и точным взором. И приучал к такому — правде в глаза — взгляду всю Россию.

Хроника русского летнего наступления 1917 года даёт нам порой поразительные факты. Так, на Северном фронте 10 (23) июля перешла в наступление 5-я армия. Заняв первую линию окопов, солдаты отказались продвигаться дальше и вернулись на исходные позиции.

9 (22) июля войска 10-й армии Западного фронта после исключительно эффективной артиллерийской подготовки пошли в атаку, прошли церемониальным маршем две-три линии окопов, сняли с немецких орудий прицелы и… опять-таки вернулись в свои окопы.

(История Первой мировой войны 1914–1918. М.: Наука, т. 2, с. 314.)

Это ведь тоже была своего рода демонстрация — как демонстрация немцам своей готовности защитить революцию, если потребуется, так и демонстрация российским имущим готовности вообще покинуть окопы и церемониальным маршем пойти на Питер — вышибать из кресел «министров-капиталистов»…

В целом же действовал комплекс разноречивых факторов. Скажем, «правые» обвиняли в провале наступления исключительно пропаганду большевиков, однако, не тратя места на опровержение этой лжи, отошлю читателя к четырём августовским статьям Сталина по теме: «Правда о нашем поражении на фронте», «О причинах июльского поражения на фронте», «Кто же виноват в поражении на фронте?» и «Союз жёлтых» (см. т. 3 Сочинений И. В. Сталина).

Из сталинских статей, полных ссылок на отнюдь не большевистские источники, следовало, что «верхи» поражение планировали с далеко идущими целями, а именно: в рамках подготовки военной диктатуры.

Хитрый и подлый замысел был здесь в том, что те или иные русские успехи или неудачи на Восточном фронте не меняли общей картины войны — в европейской игре уже разыгрывались «американские» козыри, и исход войны решал миллион с лишним заокеанских «миротворцев», прибывающих на Западный фронт. А вот революционные карты из «российской» колоды надо было убрать как можно скорее, пока они окончательно не оказались в руках у Ленина. Наиболее же просто это было сделать, установив режим военной диктатуры.

А установить его можно было лишь на фоне обвинений большевиков в развале фронта, зачем «правым» и требовались как летнее наступление, так и его громкий провал.

Вообще-то, интересный это сюжет — не почему провалилось летнее наступление 1917 года (его конечный провал программировали все три года войны), а почему оно провалилось так, как оно провалилось?..

Но это уже, как говорится, другая история.

ФРОНТ фронтом, а основная жизнь страны — это всё же жизнь тыла. 21 июня (4 июля) в Петрограде собралась третья Всероссийская конференция профессиональных союзов — первая в российской истории легальная.

211 делегатов представляли 1 400 000 организованных рабочих. Делегатов-большевиков было 73, то есть, как и на съезде Советов, — абсолютное меньшинство. Ленин, хотя и разболелся, руководил работой большевистской фракции, опубликовал в «Правде» статью о необходимости создания профсоюза сельских рабочих.

Профсоюзы, однако, были пока под влиянием меньшевиков, и предлагаемые Лениным резолюции не прошли — конференция склонялась к «нейтральности». В решительные дни «нейтральность» лишь синоним соглашательства, а на смирных воду возят…

Так что профсоюзам тоже предстояло «леветь».

На следующий день после закрытия конференции — 29 июня (12 июля) Ленин публикует в «Правде» статью «Фразы и факты», где пишет:

«Министр Скобелев опубликовал обращение ко всем рабочим России… Во имя «нашего» (так и сказано: нашего) социалистического идеала, рабочим проповедуются «примирительные камеры» и строго осуждаются всякие «самочинные» действия.

Вот как хорошо поёт министр почти социалист меньшевик Скобелев: «Вы (рабочие) имеете полное право возмущаться происходившим во время войны обогащением имущих классов. Царское правительство растратило миллиарды народных денег. Правительство революции должно возвратить их в народную казну».

Хорошо поёт… где-то сядет!

Обращение г-на Скобелева опубликовано 28 июня. Коалиционное правительство образовано 6 мая. И за всё это время, когда разруха и катастрофа неслыханной тяжести надвигается на страну семимильными шагами, ни одного серьёзного шага против капиталистов, «миллиарды» наживших, правительство не сделало! Чтобы «возвратить в народную казну» эти миллиарды, надо было 7 мая издать закон об отмене торговой и банковской тайны и о немедленном осуществлении контроля над банками и синдикатами, ибо иначе не только «возвратить», но и найти эти миллиарды не-воз-можно».

(В. И. Ленин. ПСС, т. 32, с. 390.)

Читая это, рабочие не могли не задумываться — с меньшевиками ли найдут они свою долю, со скобелевыми ли им по пути или всё же с Лениным будет надёжнее? (Замечу в скобках, что здесь есть над чем подумать и рабочим нынешней Российской Федерации. Ведь и сегодня возвратить миллиарды, а точнее — десятки и сотни миллиардов в народную казну можно в один день — приняв соответствующие законы, но для этого нужна «красная» Дума!).

Летнее наступление на фронте закончилось провалом, стихийные волнения в тылу масс нарастали…

А что же Ленин?

А Ленин, которого уже сто лет либеральная сволочь обвиняет в подготовке «захвата власти» в июле 1917 года, уехал… отдыхать. События и дурость соотечественников могли «достать» кого угодно — даже Ленина, и он решил хоть немного передохнуть. Сделано было с момента возвращения на Родину немало, сказано — тоже, и теперь надо было ждать новых неизбежных событий, накопив для них силы.

29 июня (12 июля) 1917 года Владимир Ильич вместе с Марией Ильиничной (Крупская была занята в Питере) уезжает на дачу В. Д. Бонч-Бруевича в деревню Нейвола около станции Мустамяки (ныне Рощинский район Ленинградской области). Одиночество всегда было для него редкой роскошью, и «подлечиться тишиной» стоило, потому что он просто заболевал. Уже в письме Инессе Арманд ещё из Цюриха — 7 февраля 1917 года Ленин признавался: «Вчера было собрание (я устаю от собраний; нервы швах, головные боли; ушёл до конца)…» А тут — три месяца непрерывно на людях!