Женщины могут все - Нора Робертс

— Отстань, пресмыкающееся! Дэвид посмотрел на Мадди.

— Кажется, он имеет в виду тебя. — Он толкнул дверь. Вместо того чтобы сидеть за письменным столом и делать уроки, сын валялся на кровати с телефонной трубкой в руке.

Дэвид испытал противоречивые чувства. Досаду от того, что задание не выполняется, и облегчение от того, что Тео уже обзавелся новыми друзьями, общение с которыми мешает его учебе.

— Я перезвоню, — пробормотал Тео и дал отбой. — Я только сделал перерыв.

— Ага, на целый месяц, — подхватила Мадди.

— В холодильнике полно еды. Разогреете себе обед. Номер ресторана в блокноте у телефона. Номер моего мобильника вы знаете. Без особой надобности не звонить. Никаких драк, никаких голых незнакомцев и никаких набегов на бар с алкогольными напитками. Пока не сделаете уроки, никаких телефонных звонков и никакого телевизора. Не подожгите дом. Что я забыл?

— Не пачкать кровью ковер, — вставила Мадди.

— Верно. Если будете истекать кровью, пачкайте кафель. Он поцеловал Мадди в макушку и опустил на пол.

— Я вернусь к полуночи.

— Папа, мне нужна машина.

— Угу. А мне нужна вилла на юге Франции. Я подумаю. Погасить свет в одиннадцать, — добавил он, отвернувшись.

— Но я не могу без колес! — крикнул ему вслед Тео и негромко чертыхнулся, услышав, что отец спускается по лестнице. — Отбросить коньки можно и без машины. — Он упал на спину и мрачно уставился в потолок.

Мадди только покачала головой:

— Тео, ты болван.

— А ты уродина.

— Ты никогда не добьешься своего, если будешь ворчать. Если я помогу тебе получить машину, ты двенадцать раз отвезешь меня в парк и не пикнешь при этом ни слова.

— Как ты поможешь мне получить машину, мерзкий гик? — И все же Тео задумался. Сестра почти всегда получала то, что хотела.

Мадди прошлась по комнате, чувствуя себя здесь как дома.

— Сначала дело. А разговоры потом.

Тереза считала, что сколько бы лет ни было человеку, для своих родителей он или она всегда останется ребенком, нуждающимся в любви, участии, а иногда и поддержке. Разве мать может стоять на берегу, следить за тонущим ребенком любого возраста и не нырнуть к нему на помощь?

То, что Пилар была взрослой женщиной, у которой выросла собственная взрослая дочь, не помешало Терезе направиться прямо к ней в комнату и высказать то, что было у нее на уме, пока Пилар выбирала наряд для вечера в ресторане.

Для вечера с Дэвидом Каттером.

— Люди начнут болтать.

Пилар возилась с сережками. Каждый этап одевания требовал от нее колоссальных усилий.

— Это всего лишь обед.

С мужчиной. С привлекательным мужчиной, не скрывавшим, что он хочет спать с ней. Dio!

— Для сплетен достаточно малейшего повода. Стоит тебе с Дэвидом где-нибудь появиться вместе, как слухи тут же уложат вас в постель.

Пилар поднесла к шее жемчужное ожерелье. Слишком торжественно? Или старомодно?

— Мама, тебя это беспокоит?

— А тебя нет?

— С какой стати? Да и кому я нужна? — Она боролась с застежкой. Казалось, пальцы внезапно стали чужими — огромными и неуклюжими.

— Ты Джамбелли. — Тереза подошла, взяла у Пилар из рук ожерелье и застегнула ей на шее. — Достаточно одного этого. Думаешь, если ты занималась домом и воспитывала дочку, то уже никому не интересна?

— Ты занималась домом, воспитывала дочку и создавала империю. Так что сравнивать нас не приходится. Сегодня это стало окончательно ясно.

— Ты говоришь глупости.

— В самом деле? — Она обернулась. — Два с лишним месяца назад ты заставила меня заняться бизнесом, но с первого дня стало ясно, что у меня для этого нет никаких талантов.

— Мне не следовало так долго ждать. Под лежачий камень вода не течет. Много лет назад я приехала сюда с определенными целями. Возглавить компанию «Джамбелли» и сделать ее лучшей в мире. Выйти замуж, родить детей и следить за тем, чтобы они росли здоровыми и счастливыми.

Она машинально начала переставлять баночки и пузырьки на трельяже Пилар.

— И в один прекрасный день передать все сделанное им. Моя мечта о множестве детей не сбылась. Жаль. Но я никогда не жалела, что ты моя дочь. Пилар, можно жалеть о неудачном замужестве, но разве ты жалеешь, что у тебя есть София?

— Конечно, нет.

— Ты думаешь, что я в тебе разочаровалась. — Их взгляды встретились в зеркале. Глаза Терезы были спокойными и ясными. — Так оно и есть. Я разочарована. Потому что ты позволила мужчине командовать тобой. Позволила Тони убедить тебя в том, что ты ничтожество. И потому, что ты не ударила палец о палец, чтобы изменить это.

— Я долго любила его. Может быть, я ошибалась, но сердцу не прикажешь.

— Ты так думаешь? — спросила Тереза. — Впрочем, никакие мои слова тебя не переубедили бы. Но теперь я вижу свою ошибку. Я слишком легко смирилась с тем, что ты продолжала плыть по течению. Теперь этому настал конец. Ты слишком молода, чтобы не ставить перед собой новых целей. Я хочу, чтобы ты принимала участие в семейном бизнесе. В том, что досталось мне по наследству. Настаиваю на этом.

— Даже ты не можешь сделать из меня деловую женщину.

— Тогда сделай из себя что-нибудь другое, — нетерпеливо сказала Тереза, повернувшись лицом к Пилар. — Перестань считать себя тем, кем считал тебя Тони, и стань самой собой. Я недаром спросила, есть ли тебе дело до того, как другие люди оценивают твои поступки. Знаешь, что бы мне хотелось услышать? «Да плевать мне на них! Пусть болтают! Давно пора дать им повод для сплетен!»

Пилар удивленно покачала головой:

— Ты говоришь так же, как Софи.

— Раз так, слушай нас. Если тебе хоть немного нравится Дэвид Каттер, возьми его. Женщина, которая сидит и ждет, пока ее выберут, обычно остается с пустыми руками.

— Это всего лишь обед… — начала Пилар, но осеклась, когда в комнату вошла Мария.

— Мистер Каттер ждет вас внизу.

— Спасибо, Мария. Скажи ему, что мисс Пилар сейчас спустится. — Тереза повернулась к дочери, увидела в ее глазах искорку страха и одобрительно сказала: — Такое выражение лица было у тебя в шестнадцать лет, когда в гостиной тебя ждал молодой человек. Приятно видеть его снова. — Она наклонилась и коснулась губами щеки дочери. — Желаю приятно провести вечер.

Оставшись одна, Пилар слегка помедлила. Нужно было немного успокоиться. «Мне не шестнадцать лет, и это всего лишь обед, — напомнила она себе. — Все будет просто, непринужденно и, возможно, даже приятно. Только и всего».

Выйдя на лестничную площадку, Пилар нервно открыла сумочку и стала шарить в ней. А вдруг она что-нибудь забыла? Внезапно она недоуменно моргнула и разжала пальцы. На ладони лежали две пачки презервативов.