Четыре подковы белого мерина - Наталья Труш

Лада выбрала какой-то суперкрем против морщин и маску-лифтинг, которая обещала просто поразительный эффект в течение шести часов после употребления.

– Маска для бала! – хихикнула Лада. – А в полночь карета превратится в тыкву, а Золушка – в детского психолога Ладу Стрелецкую!

Гронский, глядя на нее, купил то же самое и что-то еще – Лада не смотрела, что ему упаковывали в подарочный пакет.

– Дочке, – пояснил он.

Потом, видимо вспомнив про суперкрем против морщин, добавил:

– И маме…

Лада едва удержалась, не спросив по-бабски про жену, но Гронский сам сказал:

– С женой не живем. – И добавил: – Ну вот. Теперь ты обо мне все знаешь.

– И ты, конечно, хочешь, чтобы я рассказала о себе…

Лада грелась на солнышке после позорного купания в тяжелой от соли воде Мертвого моря, в котором, говорят, совсем нет никакой живности. Неудивительно! Лада наглоталась воды, вкус которой трудно передать. Маслянистая жидкость, совсем не похожая на пересоленный суп. Едкая кислота! Она, конечно, забыла, что ложиться животом на воду нельзя. Вспомнила поздно, когда ноги перестали слушаться, и ее буквально перевернуло в воде. Лицо щипало, в носу кололо, в горле противно жгло.

По правилам надо было сразу бежать под душ и смывать пресной водой этот рассол, но выскочить из моря не так-то просто. Дно каменистоколючее, с грязевыми скользкими участками, на которых трудно устоять. Если бы не Паша, Лада бы долго выползала на берег, неуклюже раскорячившись. Впрочем, не одна она. Вокруг большинство, как Лада, попробовало плавать по привычке. Результат у всех был одинаков: переворот с дегустацией забортной водички!

Во второй раз она была куда аккуратнее и, зайдя в воду, села, как в кресло, и закачалась на маленькой, но упругой, словно из плотной резины, волне.

Они не забыли сделать фото на память – со старым номером журнала «Огонек», найденным в автобусе. За журналом выстроилась очередь! За услугами фотографа – тоже. Гронский бескорыстно помогал всем, а Лада отогревалась на берегу, завернувшись в большое пляжное полотенце. Она с удовольствием наблюдала за Павлом, который веселил позирующих ему дам, и поймала себя на мысли, что немножко ревнует его ко всем им.

А Вероничка-то была права, когда собирала Ладу в дорогу и заставила ее взять с собой платье и туфли. Как оказалось, прощальный вечер в ресторане был действительно запланирован, и на банкет Лада пожаловала при полном параде. И Гронский сделал ей комплимент и не сводил с нее глаз весь вечер, а дамы шушукались у нее за спиной.

А она не стала дожидаться, пока карета превратится в тыкву, лошади – в мышей, а кучер – в крысу, и сбежала с бала в свой номер с видом на море.

В Петербурге они наспех попрощались в аэропорту. Ладу встречала Вероничка, от проницательного взгляда которой нельзя было ничего скрыть, и она всю дорогу до дома тормошила подругу:

– Ладка! Это он, да? Он?

– Кто «он»? Верунь, мы просто вместе проводили время!

– Лад, ты не поняла! Это… Гронский? Павел Гронский?!

– А он, что… такой известный?

– Ну ты даешь, матушка! – Вероника поджала губы и осуждающе покачала головой, как будто Лада не признала как минимум Филиппа Киркорова! – Это известный адвокат, между прочим!

– Ну, я даже народных артистов не всех в лицо знаю!

– Народных можешь не знать! Да и на кой хрен они тебе?! А Гронский – это… м-м-м!!! – Вероничка уважительно помычала. – Надеюсь, у тебя с ним будет оч-ч-чень близкое знакомство.

– А тебе это очень нужно? Ты что, нуждаешься в услугах адвоката?

– Лад, я понимаю, что ты так шутишь. – Вероника аккуратно вписалась в крутой поворот на шоссе. – Но адвокат – это почти врач! И он ой как может пригодиться в хозяйстве!

Вероничка весело расхохоталась над своей шуткой.

Гронский позвонил поздно вечером, сообщил, что рассматривает фото с Земли обетованной и не верит, что еще утром они были там:

– Вместе с тобой были… А сейчас мне грустно, потому что хоть в одном городе, но как будто в разных странах… – Помолчал и добавил: – Как там у вас с погодой?

– С погодой? – не поняла Лада. – Думаю, так же как и у вас!

– Не скажи! У нас вот снег пошел… – Гронский жил на Васильевском острове.

– У нас тоже… – ответила ему Лада с другого конца города.

Гронский пропал. Только один раз позвонил в самый первый вечер после возвращения из Израиля и пропал. Спустя сутки Лада не сводила глаз с телефона и бросалась к нему, стоило раздаться звонку. Но на дисплее высвечивалось «мама», «дядя Толя», «Вероничка» или «Димка». И ни разу «Павел Гронский». Она, конечно, могла бы сама ему позвонить, но… не могла. Мама ее всегда учила, что так делать нельзя, что можно попасть под горячую руку или в совсем неудобное для абонента время. А самое главное: если мужчина сам не звонит, значит, он не хочет звонить, и нет смысла напоминать ему о себе.

Лада злилась на Гронского. «Трепло, как все они! А еще известный адвокат!» Злилась на себя за то, что как не берегла себя от этой заразной болезни – влюбленности, но так и не уберегла! Злилась на Вероничку, которая названивала поминутно. Спрашивала, объявился ли Гронский, охала и ахала и, наконец, приехала и стала активно давить на Ладу:

– Позвони ему сама! Скажи, что у тебя в мобильном неотвеченный звонок от него! Ну и что, что не было! А может, он случайно нажал на клавишу?! Такое бывает, и очень часто! И вообще, глупо из себя тургеневскую барышню строить! В наши дни просто смешно! Пока ты раздумываешь, как это выглядит, другая просто возьмет его голыми руками. Если еще не взяла!

– Вероника, если это так, то и переживать не о чем. И вообще, с чего ты взяла, что я хочу чего-то от этого Гронского?!!

– А с того! – Вероника была похожа на павлина, который размахивал своим шикарным хвостом. – Ты на себя посмотри в зеркало! Посмотри-посмотри! Да ты же, как кошка, втрескалась! Что, не так?

Ладе показалось, что подруга с какой-то злостью ей это выкрикнула.

– Ну, и как кошка! И что из того?! Кому от этого плохо, кроме самой кошки?! – Вот только слез ей не хватало, чтоб брызнули во все стороны!

– Ладусь, значит, все-таки я права? Влюбилась? Ты моя хорошая! Да это ж как здорово-то! – запричитала Вероничка.

– Да что здорового?! – психанула Лада. – Мало мне было укатившего в Новую Зеландию Влада! Я никому не рассказывала, как больно было, как плакала по ночам! А теперь – новая напасть!

– Лад, может быть, нужно было уехать? Влад же любил тебя…

– Куда уехать, Вероничка? А Димка?! Я мать или кто?

– Мать, мать! Не ругайся! Только ты сама себе противоречишь. Ты же знаешь, что ему не хватает самостоятельности. Ты думаешь, что если ему не напомнить, то он не накормит кошку…