Кредит доверия. Сезон 1 - Даниэль Брэйн

Джип стоял на месте. Лэйнор обошла машину и на всякий случай проверила ее на растяжки или поврежденные шланги. Она не поленилась заглянуть под капот и под днище, а заведя двигатель, прокачала тормоза.

Лэйнор решила разведать путь, обозначенный на указателе, и осторожно повела джип вперед. Грунтовая дорога была отлично укатана, но не машинами, а телегами или чем-то похожим, и Лэйнор приходилось постоянно следить за тем, чтобы не угодить в неожиданно глубокую колею.

За неполные три дня она получила массу информации, но, если не считать поездку Райана в Годрикову лощину, все эти сведения были практически бесполезными. Лэйнор не понимала, насколько они полны и достоверны, и как их можно истолковать и использовать.

По опыту она знала, что Райану несказанно повезло со старушками. Обычно очевидцы выдавали желаемое за действительное, дополняя обрывки фактов собственными домыслами, или же, даже обладая необходимыми сведениями, неосознанно утаивали их, не понимая важности. Опытный полицейский всегда мог вытащить из свидетеля нужное, одновременно отсекая догадки и предположения, но даже самый опытный полицейский в ее ситуации должен был растеряться.

Люпин, ее кратковременный союзник поневоле, человек необыкновенной силы воли, не понимающий своих возможностей, сдержанный и бесспорно образованный и умный. Он очень ей помог, рассказывал главное, самостоятельно оценивая важность информации, и почти не ошибался в этой оценке. Он даже не назвал ей имени того, кто увез Гарри — Лэйнор не считала, что сознательно, и, как она теперь выяснила, важным это и не было. Вероятно, Люпин опасался ее запутать чем-то лишним или непроверенным, и говорил исключительно то, что она могла однозначно истолковать. Или у него были другие причины, и Лэйнор с трудом заставила себя об этом думать. «Теперь вы знаете столько же, сколько и Дамблдор», — так он сказал, уравняв их в каких-то исходных данных. Лэйнор не могла понять, означает ли это, что Люпин скрыл что-то не только от нее, но и от человека, которого он ей предпочел.

Дамблдор. Все слова директора школы нужно было тщательно анализировать, но, вероятно, в них и скрывалась разгадка.

Какая-то мысль проскочила и тут же исчезла, испуганная неожиданным раскатом грома. Резко навалилась темнота, Лэйнор включила фары. Со стороны Хогвартса наползала низкая туча, и Лэйнор подумала, что стоило бы истолковать это как недобрый знак.

Снейп как свидетель пока ничем не помог, но, если верить Аберфорту, мог оказаться крайне полезен. Как выковыривать Снейпа из школы, Лэйнор не имела ни малейшего представления. Замечание Аберфорта, что нервный профессор пытался применить заклинание, за которое вполне мог бы занять пустующую камеру Блэка, оптимизма тоже не прибавляло, но вытрясти из Снейпа все, что он знал о предсказании, было необходимо.

Флитвик. Аберфорт признался, что тот ведет свою игру, но это Лэйнор подозревала и без трактирщика. Флитвик, как и Люпин, делился только тем, чем считал необходимым, словно направляя действия Лэйнор в нужную ему сторону. И создавалось впечатление, что он определенным образом догадывался, что она может узнать, а что нет. Но Флитвик обеспечил ей защиту и пути отхода.

Аберфорт был разговорчив. Он был человеком Флитвика, но раскрыл перед Лэйнор часть карт, и она не сомневалась, что это было благодарностью за ее версию происшедшего с Арианой.

Лэйнор дернулась, пронзенная еще одной смелой догадкой, но она была сейчас лишней.

На лобовое стекло шлепнулись несколько тяжелых капель, и не успела Лэйнор включить стеклоочистители, как на машину обрушились потоки воды. Впереди все мгновенно слилось в темно-серое пятно, подсвеченное фарами, поднявшийся ветер швырял в машину листья и дождевые струи. Лэйнор остановила джип, откинула назад спинку сиденья и уставилась в потолок.

Случайная зацепка завещания и кража документов из кабинета Мэйсона оказались камешками, грозящими обрушить лавину, которая погребла бы под собой Коммерческий банк Эссекса. Сообщник глупенькой Челси Фокс был установлен быстро, но незаметная должность операциониста филиала указывала на куда более влиятельных лиц. Лэйнор вплотную подбиралась к совету директоров, и ее внезапная командировка была хорошим отводом заинтересованных глаз. Но к завещанию махинации с отмыванием денег никак не вели. Дурсли несколько месяцев были под пристальным вниманием Лэйнор, даже не подозревая об этом, но никакой связи сотрудников филиала в Лидсе с Верноном или Петунией Дурсли так и не обнаружилось.

Экспертиза не смогла подтвердить факт подлога завещания. Но исправление, растекшееся под каплями воды чуть сильнее, то самое, которое давало Дурсли право распоряжаться наследством Гарри в обход первоначальной воли миссис Эванс, было сделано, как и прочие изменения, рукой миссис Дурсли. Это доказывали найденные образцы ее почерка.

Петуния Дурсли быстро легализовала пребывание в своем доме чужого ребенка, понимая, что племянник со временем окажется куда больше источником дохода, нежели обузой. Но Люпин был уверен, что Дамблдор об афере не знал.

Поттеры надеялись оставить Гарри под опекой Блэка, а Дамблдор это надежду уничтожил надежнейшим способом. По словам всех опрошенных магов, Дамблдор мгновенно вычислил предателя, поскольку выдать тайну Фиделиуса мог только Хранитель.

Лэйнор резко села, подтянула колени и обхватила их руками.

После второго взрыва сильно пахло газом. Лэйнор знала, что для взрыва необходимо скопление летучего вещества, и версию случайности она не отметала.

Сириус Блэк не существовал вне мира магов. Даже будучи пойманным и осужденным за предательство Поттеров, он оставался бы законным опекуном Гарри и мог официально передать опеку тому же Люпину. И Гарри остался бы в магическом мире.

И на всякий случай Люпин был отрезан от Гарри так же, как и прочие. А Гарри оказался отрезан от мира магов.

О распоряжении Поттеров знали три человека — Блэк, Люпин и кто-то третий, и Лэйнор подозревала, что это Петтигрю. Дамблдор не мог предугадать, что произойдет через несколько часов, и, забрав ключ и документы, он перекрыл Блэку все пути к воспитанию Гарри Поттера. Никто не поверил бы трем двадцатилетним мальчишкам, если бы им возражал величайший маг современности.

В банке было достаточно только ключа, а версия с опекой Дурсли устраивала всех.

Взрыв газа объяснял случившееся ленивой провинциальной полиции и исключал возможность параллельного расследования авроратом, для которого имелась готовая версия с необычайной магией годовалого мальчика, версия в исполнении все того же Дамблдора. И у Лэйнор мелькнула мысль, что на глупого инспектора Шелла директор Хогвартса мог воздействовать такими же методами, как и министерство — на дело о взрыве на улице Королевы Марии.

Дамблдору было нужно, чтобы Гарри остался у Дурсли. Он опасался влияния Блэка на мальчика.

Лэйнор протянула руку и выключила двигатель, стекла моментально запотели. Удар грома встряхнул машину, небо до самой земли распорола молния, а Лэйнор вдруг ухватила истину за хвост.