Мистер Генофонд - Мария Коваленко

«Тот самый день» во всей красе.

Где-то впереди в черном квадрате телевизора отражалось окно и закат. Во внутреннем кармане пиджака тихо, на виброрежиме, звенел телефон. А я ничего не хотел, не мог и лишь медленно втягивал в легкие воздух.

Минуту.

Другую.

Третью…

Пока не почувствовал, как кто-то приятно мнет плечи. Со знанием дела. Настойчиво.

Как по затылку, рассылая по телу дрожь, скользят острые ноготки.

Это был кайф! Нирвана! Прямой экспресс в рай!

Меня расплющило от удовольствия настолько, что даже глаза открыть не мог.

— Если ты галлюцинация, пожалуйста, не заканчивайся, — с урчанием, как самый настоящий кот, произнес я.

— И кого же ты представляешь в своей галлюцинации?

Теплое дыхание коснулось ушной раковины, и остатки моего мозга сплыли по позвоночнику в трусы.

— Блондинку. С четвертым размером груди.

Пальцы на моих плечах прекратили массаж и сжали кожу, словно плоскогубцы.

— Кого?! — это уже был не прежний нежный шепот, а настоящее рычание.

— Красотку с голубыми глазами, круглым задом. И согласную на все, — вместо покаяния продолжил я.

— Лех, а ты не оборзел, часом, от вольной жизни?! — Пальцы исчезли совсем.

Моя длинноногая зеленоглазая галлюцинация в несколько шагов обогнула диван. Забралась ко мне на колени, как амазонка, верхом. И положила руки на плечи.

— У нас сейчас будет как в том мультике! «Я летела тысячи километров, а он не заболел»! — гордо задрала свой острый подбородок.

Фурия! Мышцы напряжены, во взгляде огонь. Лишь губы предательски дрожали, пытаясь разъехаться в улыбку. Точно видение. Вот как раз вчера ею такой бредил. Представлял, как прижму к себе на этом диване и… И просто буду держать в объятиях. Вдыхать запах и шизеть от счастья.

— Неправда, я очень-очень болен. Меня сглазила одна вредная ведьма, и теперь мне постоянно хреново, когда ее нет рядом. — Уже совсем не в силах держаться, я притиснул Полю к себе и зарылся носом в волосы.

Полный улет! Очень качественный глюк. Объемный, тяжелый и с запахом. «Надо будет сказать секретарше, чтобы почаще наливала мне свой противный зеленый чай. Дрянь, но уносит основательно», — подумал я и потянулся губами к губам.

— А как же грудастая голубоглазая блондинка? — мой воинственный Каспер как-то сразу сдулся, прильнул грудью к груди, обхватил шею руками.

— Не видать мне больше блондинок. — Я мазнул языком по губам. Вкусно! Яблоко с корицей. — Да и хрен с ними!

Накрыл губами рот и чуть не сдох от резкой передозировки счастьем.

Нет, это все же был не морок. Гребаная работа таки добила меня. Уморила. И теперь я в раю.

Тискаю самую сладкую гурию. Чувствую, как внизу пробуждается желание жить. А гибкое женское тело рядом извивается, трется, тянет куда-то резинку трусов, направляет рукой член и…

— По-о-ля…

Сердце чуть не остановилось от того, как вдруг стало тесно и влажно.

— Господи, хорошо-то как! — раздалось со всхлипом следом.

— Скажи, что ты настоящая и никуда не исчезнешь!

Я обхватил ладонями ягодицы, приподнял свое видение вверх и со звонким шлепком опустил на себя. До упора. Быстро, как с обрыва без страховки.

— Я больше никогда не исчезну.

Поля выгнулась дугой, закатывая глаза.

— Поклянись!

— Будешь умолять — не отпущу.

— Ни за что!

Можно было остаться здесь. Огромный кожаный диван так и просился помять его немного упругой женской жопкой. Но что-то внутри сопротивлялось. Проснулось от летаргического сна и потребовало другого, основательного…

— Девочка моя, если бы ты только знала, как соскучился.

Не раздумывая ни секунды, я встал вместе с Полей на руках. Ногой откинул мешавший пиджак и, не переставая целовать, понес свою ношу туда, где ей было самое место… давно и надолго.

Леха

Можно перетрахать тысячу баб, изучить вдоль и поперек Камасутру, наловчиться сношаться стоя на голове, но никакой экстремальный секс не сравнится с неспешными фрикциями в любимой женщине.

С ней в кайф хоть в миссионерской позе, хоть на бочку, хоть как двупалые ленивцы.

К слову, последняя поза к утру после Полькиного приезда стала для нас самой любимой. Сытые, счастливые, мы случайно цеплялись друг за друга, переползая с кровати или на кровать. Начинали целоваться. А потом вдруг оказывались одним целым.

Иногда на пушистом коврике у кровати, потому что свалились. Иногда поперек матраса. И всегда вместе до хриплого «Твою мать, что это было?».

За ночь, как супруг, разменявший второй десяток лет семейной жизни, я даже пару раз отключался после оргазма. Нет, не отваливался набок, начиная храпеть на всю квартиру. А именно вырубался. Еще в Поле. Опустошенный под ноль. И такой спокойный, будто уже успел в жизни все, что запланировал.

Своим приездом Поля устроила все же самый лучший сюрприз, о каком можно было мечтать. Несмотря на насыщенную ночь, к утру от переутомления не осталось и следа, а призрак импотенции растаял, как туман над Темзой.

Я был счастлив. Судьба наконец отвернула от меня филейную часть и стала ко мне лицом. Живи и радуйся! Но у одной голозадой ведьмочки оказалось свое видение на мечты и судьбу.

Завтрака из тостов и омлета Польке было мало. Гордый тем, что всю ночь лично заставлял ее сжигать калории, я не придал значения странному аппетиту.

Наоборот, записал необычную тягу к тортам на счет своего либидо. И пока мы ждали доставку из ближайшей пекарни, еще раз оприходовал оголодалую женщину в душевой кабинке.

Поля сильно не сопротивлялась. Сама, привстав на носочки, закинула мне ногу на бедро. Сама потребовала «Быстрее!». И спину мне расцарапала тоже сама. Качественно, до крови, как умела только она.

Ну и кончила намного раньше меня, не дожидаясь, пока я словлю нужный ритм и распробую свою девочку в новой позе.

Самостоятельная и горячая настолько, что не верилось собственному счастью.

В общем, поводов насторожиться было хоть отбавляй! Но пустые яйца сыграли со мной злую шутку. Голова отказалась анализировать странности. Серое вещество между ушей превратилось в малиновое желе, и следующий сюрприз чуть не стоил мне сердечного приступа.

***

Пришибленный от передозировки оргазмами, я любовался, как круглая розовая попа мелькает под моей майкой. Чуть не обляпался кофе, когда наблюдал за сервировкой стола. Медленной, важной, будто вот-вот обещала прибыть сама королева.