Рассвет на чужой планетой - Галина Львовна Романова

Едва на востоке немного посветлело и стало таким образом возможно определить стороны горизонта, Валентина вскочила и принялась разминаться, чтобы хоть немного согреть застоявшуюся в жилах кровь. Она размахивала руками, приседала, прыгала и кувыркалась, принимала боевые стойки, даже попробовала устроить небольшой «бой с тенью». Тиока наблюдала за нею, сидя на земле и обхватив колени руками.

— Тебе что, делать нечего? — воскликнула она, когда Валентина сделала паузу, перейдя на дыхательные упражнения. — Силы девать некуда?

— Она… права, — раздался прерывистый шепот. — Нельзя… расслабляться…

— Рози? — забыв про все на свете, обе подруги кинулись к медичке. — Ты очнулась? Все хорошо? Ты в порядке?

— Не… не знаю, — она прижала руки к животу. — Болит… и пить хочется…

— Вколоть тебе обезболивающее? — Валентина уже привычным жестом потянулась к чемоданчику.

— Там… много осталось?

— Еще три ампулы.

— Дай… посмотреть.

Девушка протянула их на ладони, поднеся поближе к лицу Рози. Та аж наморщилась, всматриваясь, но приподнять себя запретила.

— Вот эту… оставь. А другие — убери подальше. Вам… пригодятся.

— Там разные лекарства?

— Да. Эти две — очень сильные. Там… градуировка…присмотрись… Нельзя все сразу колоть. Можно… умереть. Во сне.

— И ты боишься, что я… я тебя, — Валентина уставилась на две ампулы со смертью, — я тебя могу… убить?

— Я, — Рози опять поморщилась, прислушиваясь к своим ощущениям, на висках и верхней губе у нее появились розовые капельки пота, — хочу, чтобы это осталось вам… На крайний случай. Если вдруг…

— Если вдруг, — дошло до Валентины, — за нами никто не прилетит?

Тиока тоненько заскулила, зажимая себе рот кулаками.

— Если вдруг… вдруг станет слишком тяжело… Травма или… м-м-м-м, — она опять застонала. — Больно…

— Давай я тебе сделаю укол?

— Потерплю, — процедила медичка сквозь зубы. — Немного…

— Но я не могу смотреть, как ты мучаешься!

Рози отвернулась, закусывая губу. Тиока, к которой она при этом повернулась, попятилась.

— Лучше… подумайте о себе.

Пришлось отсесть. Но Валентина не могла сидеть спокойно. Ее терзала тревога. Чтобы хоть чем-то себя занять, она стала снова перебирать вещи в капсуле, раскладывая их кучками. Нашлось довольно много инструментов, но некоторые из них девушка не знала, как применить. Она догадывалась, что большинство служит для ремонта оборудования в теплицах или устранения неполадок. Но где тут возьмешь теплицы? И что станешь ремонтировать вот этим резаком? Если, конечно, это резак…

— Валь, где у нас вода? — окликнула ее Тиока. — Я пить хочу.

— На, держи, — девушка протянула подруге бутылочку. — Только много не пей.

— Я только половину!

— Нельзя! Делим все на троих! Рози и мне тоже надо оставить.

— Но тут всего литр! Думаешь, этого нам хватит?

— Да. На сутки должно хватить.

— Сколько-сколько? — ахнула Тиока. — Да мы тут загнемся!

— Нет. Воду надо экономить. У нас ее только два литра…

— А вон тот баллон?

— Там техническая. Она для промывания двигателя и…

— Ерунда. Это же вода! И ее там много. Я тебе оставлю! — отвинтив крышку, Тиока сделала несколько жадных глотков. Валентина еле успела отобрать у нее бутылку, пока та не перестаралась. В результате немного драгоценной жидкости пролилось на землю.

— Вот видишь, что ты наделала! — воскликнула Валентина.

— Это все из-за тебя, — ощетинилась Тиока. — Подумаешь, пара глоточков!

— Пара глоточков? Это нам на сутки! Всем троим!

— Но я хочу пить!

— Я тоже, но…

— Вот и пей!

— Не стану, — огрызнулась Валентина.

— Ну и дура!

— Девочки, — послышался прерывистый шепот Рози, — Не надо… не надо ссориться… вода… оставьте себе мою порцию…

— Ни за что, — пристыженная, Валентина опустилась перед женщиной на колени, отвинчивая крышку бутылки. — Тебе надо…

— Мне нельзя, — медичка облизнула пересохшие губы. — Перитонит… нельзя… только если губы смочить…

Валентина нашла в чемоданчике ватные диски, пропитала один водой и осторожно промокнула губы Рози, вылив напоследок несколько капель ей на язык.

— Спасибо, — та слегка улыбнулась. — Хорошо…

Но тут же лицо ее исказилось, и она тихо застонала от боли.

— Чем помочь? — Валентина потрясла ее за плечо. — Скажи, и я…

Но женщина только стонала, временами вскрикивая и извиваясь от боли. На висках ее опять выступила испарина, обметанные губы оскалились, обнажив зубы.

— Я боюсь, — пролепетала Тиока, отползая. — Валь, что будем делать? Она сейчас умрет!

Валентина боялась сама. Боялась до дрожи в руках и желания убежать. Вместо этого она крепко стиснула запястье Рози, бормоча: «Потерпи! Потерпи немножечко…»

Через пару минут та немного успокоилась, перестала стонать и метаться, но лицо ее оставалось напряженным, взгляд устремился куда-то вдаль и вглубь. Пальцы буквально вонзились в живот, словно пытались задушить сидящую внутри боль.

— Что будем делать? — Тиока подползла к Валентине, посматривая на Рози с суеверным страхом.

— Не знаю. Я не врач. Я даже не понимаю, что тут можно сделать. У нас даже нет медицинского справочника! И инструментов для операции… И лекарств… Только аптечка первой помощи. Ей нужно в больницу, пока не поздно.

— Хоть бы спасатели успели прилететь! — девушки задрали головы к небу. Оно уже посветлело, выцветая до нежно-зеленого. — Как считаешь, долго им еще?

— Не знаю.

— Но они получили наше послание, как ты думаешь?

— Наверное. Мы тут больше полусуток. Сигнал распространяется довольно быстро. Уже ночью он мог покинуть пределы системы и уйти к другим мирам.

— И там его кто-нибудь услышал, — подхватила Тиока.

Валентина покивала головой, не желая напоминать подруге то, что обязан знать каждый штурман. Космос слишком огромен. Его размеры невероятны. И шанс, что их сигнал будет обнаружен в ближайшие несколько дней… он, конечно, есть, но настолько мал…

Нет, лучше не ждать помощи в ближайшие несколько дней, а обустраиваться на новом месте. Кто знает…

Катер извлекли из ангара и активировали быстро — все равно в планах экспедиции стоял обязательный облет поверхности планеты для более глубокой разведки. Техники во главе с механиком Джанго справились буквально в два счета, и они еще возились с заправкой и проверкой всех систем, когда Сомбу нашел Такту.