Лёгкое пёрышко. Как падающий снег - Мара Вульф

Я с ужасом посмотрела на бабушку.

– Она сошла с ума, потому что эльф бросил ее?

Бабушка покачала головой.

– Возможно, она бы это пережила, но после его исчезновения, она везде и всюду говорила, что эльфы существуют. Ты можешь себе представить, что тогда все считали ее сумасшедшей. Она была беременна, но и мать, и ребенок умерли во время родов. Акушерка разболтала людям, что у младенца были заостренные уши, после чего пастор отказался крестить ребенка. Его похоронили в безымянной могиле. Это было ужасно. В то время здесь царили нравы, как в Средневековье. Люди были чрезвычайно суеверны. Они всерьез думали, что эльфы из чувства мести украдут другого ребенка. Гвин была такой милой девушкой. Она сама была очень похожа на эльфийку. Она была сестрой дедушки Фрейзера, – шепотом добавила бабуля. – Их мать не выдержала такого скандала, эта история разрушила их семью. Прадедушка Фрейзера стал величайшим ловеласом во всей округе, а его прабабушка потихоньку угасала.

– Девушку звали Гвин?

– Она была моей лучшей подругой. Мы всегда воображали, что я выйду замуж за ее брата, и тогда мы станем сестрами.

Грустная улыбка осветила бабушкино лицо.

– Но с твоим дедушкой мне было гораздо лучше. Я всегда могла на него положиться.

– Что Гвин рассказывала тебе про эльфов?

– Она ходила в лес собирать грибы и обнаружила эльфийское кольцо. Ты знаешь, что это?

Я покачала головой.

– Это круг из грибов. Раньше все знали, что входить в такое кольцо нельзя, что оно обладает магическими свойствами. Но Гвин вошла в круг, а затем откуда ни возьмись появилась дверь из света и пыли, вокруг нее порхали бабочки, и она прошла через эту дверь. Для Гвин все произошло в мгновение ока. В тот день она вернулась из леса, но уже никогда не была прежней. Он ее околдовал или зачаровал, как это принято считать.

Мне показалось, что небо потемнело. Я взглянула на солнце, его не заслоняли облака, но мне все равно было холодно.

– Давай зайдем в дом. Как думаешь?

Бабушка встала и плотнее запахнула кардиган. Мы пошли через сад к задней двери дома.

– Как часто эти двое встречались? Она бывала в Лейлине? Что она тебе рассказывала?

– Только самое необходимое. Я была единственной, кому она доверилась. Она знала, что может посвятить только троих людей. Сначала она рассказала мне, позже – матери и брату. Времена тогда были другие. Люди действительно верили, что магические существа среди нас, но при этом они были куда боязливее.

– Все равно я сейчас тоже не стала бы распространяться, что эльфы действительно существуют.

– Это очень хорошо. Однажды он взял Гвин с собой в Лейлин. Как же я ей завидовала. А потом я совершила самую большую ошибку в своей жизни, – бабушка остановилась и задумчиво оглядела сад. – Это произошло случайно. Нам тогда было всего лишь пятнадцать, хотя, разумеется, меня это не оправдывает. Я выдала секрет.

Ее голос задрожал.

– В том, что она сошла с ума, виновата я. Если бы я держала рот на замке, все было бы иначе.

– Кому ты об этом рассказала?

– Это вырвалось само. В деревне была одна девушка, которая высмеивала Гвин, когда всем стало ясно, что она ждет ребенка. Я хотела защитить подругу, показать этой глупой корове, что Гвин гораздо интереснее, чем она. Тогда-то это и произошло. Я прокричала ей прямо в лицо, что отец ребенка – эльф, что он любит Гвин. Это был конец.

– И она больше никогда ничего от него не слышала? Это ужасно.

– Да, так и было. Я никому не могла об этом рассказать, иначе меня бы тоже посадили под замок.

По щеке бабушки скользила слеза.

Я взяла ее за руку.

– Ты сделала это не специально. Ты и представить себе не могла, что такое случится.

– Я годами пыталась убедить себя в этом, но в глубине души знаю, что такая судьба Гвин – это моя вина.

– Чушь какая. Виноваты те, кто посадил ее в психушку.

– Все, что я хотела сказать: не отдавай свое сердце эльфу. Это плохо кончится. Хорошо, что мы живем в разных мирах.

Я кивнула, понимая, что бабушка права, но чувства подсказывали мне, что с этим советом она уже опоздала.

– Элиза? Ты в порядке? – Фрейзер обеспокоенно наклонился надо мной.

– Да, конечно.

Он мне не поверил, я увидела это по глазам.

– У нее немного болит голова, – вмешалась Скай.

– Может, отвезти тебя домой? В последнее время ты такая тихая. Сама на себя не похожа.

Я попробовала улыбнуться. Что бы я была готова отдать пару недель назад за то, чтобы Фрейзер обратил на это внимание? Чтобы он вообще заметил меня?

– Я провожу ее, – Скай протиснулась между нами.

Фрейзер поднял руки.

– Простите. Не хотел вмешиваться.

– Но вмешался.

– Не надо, Скай. Фрейзер хотел помочь, – попыталась я все уладить, но, учитывая взгляды, которыми эти двое обменялись, это была бесполезная затея.

Когда утром мы пришли в школу, я увидела Фрейзера, стоящим посреди школьного двора. С обеих сторон на нем висели две длинноногие блондинки, а руки парня лежали на их талиях. Возможно, они не целовались, но им определенно было весело. Скай опустила все щиты, и Фрейзер потерял все бонусы, которые он с трудом набирал.

– Я могу доехать одна. Няня мне не нужна. Может, вам двоим стоит сходить попить кофе.

– Не в этой жизни, – вырвалось у Скай.

– В любое время, – произнес одновременно с ней Фрейзер.

Я не смогла удержаться от смеха, потому что после ее отповеди он смотрел на мою подругу, как промокший пудель.

Я покачала головой, чувствуя себя бабушкой.

– Наверное, единственное, что тут поможет, – запереть вас на время в одной комнате. После этого вы либо помиритесь, либо убьете друг друга. Тогда мы хотя бы узнаем, на каком мы этапе.

– Как я сказал – в любое время, – Фрейзер снова нахально ухмыльнулся. Потом схватил сумку и исчез, пока Скай не ударила его по голове за очередную наглость.

– Дай ему хотя бы крошечный шанс доказать, что он милый парень.

– Для меня он немного слишком милый.

– Ты ему нравишься. Я точно знаю.

– Но он лишь пользуется нами. Тобой – ради театра, а мной – ради математики.

– Неправда. Ты ему очень нравишься.

– Это он тебе сказал? – спросила Скай, и на мгновение у нее загорелись глаза.