Россия против России. Гражданская война не закончилась - Леонид Млечин

В результате партийная молодежь досталась Сталину, который дал им то, в чем отказывал Ленин. Сталин возмущенно говорил, что «старики» мешают новым кадрам продвигаться, и ловко натравливал новых членов партии на своих политических соперников, на оппозицию, которая была представлена старыми партийцами еще с подпольным стажем. Это был один из главных его лозунгов — обновление руководства партии за счет партийного молодняка. Высшие должности отдавал людям, которые своим восхождением были обязаны не собственным заслугам, а воле Сталина. Они его за это боготворили.

Сталин ненавидел идейных анархистов как людей, которые принципиально не признавали власти государства и вождя. Сталин когда-то написал работу «Анархизм или социализм?». Он писал: «Краеугольный камень анархизма — личность, освобождение которой, по его мнению, является главным условием освобождения массы. Краеугольным же камнем марксизма является масса, освобождение которой, по его мнению, является главным условием освобождения личности».

9 °Cталину, его соратникам, сторонникам и последователям не нравилось, что идеи свободы от государственного аппарата и государственного угнетения вдохновляли пылкие сердца идейных анархистов, готовых до конца стоять за свои идеалы. Советскую власть преследовал страх перед крестьянскими восстаниями, идеологами которых были анархисты, восстаниями, гасить которые так же трудно, как тушить загоревшийся торф: только залили пожар в одном месте, огонь полыхнул в другом!..

Страх перед анархией перерос в страх перед свободой и свободомыслием. Тем более что для страны символом анархизма стал Махно.

Знаменитый анархист и предводитель крестьянского повстанческого движения Нестор Иванович Махно родился 26 октября 1888 года в Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии.

Первое убийство он совершил совсем молодым. На суде хладнокровно выслушал приговор: смертная казнь. Заболел туберкулезом и вряд ли собирался жить долго. Храбр был до безумия.

Восхищенно рассказывали, что он преспокойно разгуливал под пулями, как другие гуляют под дождем.

Не терял голову в бою. Но пьянел от первой рюмки. Учился всего четыре года. Зато был прирожденным оратором и артистом. Но если задавали неожиданный вопрос, а он не знал, что ответить, то глотал слова и заикался. Оттого в принципе предпочитал объясняться языком оружия. Отступление и поражение его не пугали. Невероятно энергичный, он поднимался вновь и вновь и упорно продолжал свое дело.

Человек, от которого зависела судьба юга России, не производил впечатления крупного политического лидера или большого военачальника. С виду был неказист:

«С землисто-желтым, нечисто выбритым лицом, с впалыми щеками, с черными волосами, падающими длинными прядями на плечи, в суконной черной пиджачной паре и высоких сапогах — он напоминал переодетого монастырского служку, добровольно заморившего себя постом».

Внешность обманчива. Нестора Ивановича выдавали глаза:

«Небольшие, темно-карие глаза, не меняющие выражения ни при редкой улыбке, ни при отдаче самых жесточайших приказаний, глаза, как бы все знающие и раз навсегда покончившие со всеми сомнениями, — вызывают безотчетное содрогание у каждого, кому приходилось с ним встречаться, и придают совсем иной характер его внешности и тщедушной фигуре».

Под внешней холодностью кипели страсти, которые он скрывал. Но бешеные эмоции все равно рвались на волю! Выросший без отца юный Махно начинал еще при царизме в Гуляйпольской группе Вольного союза анархистов-хлеборобов. И сразу проявил склонность к насилию. Послужной список для совсем еще молодого человека внушительный: убийства, налеты, экспроприации. Судил его в Екатеринославе военно-окружной суд в 1910 году.

Смертный приговор по малолетству заменили каторгой. Махно недолго посидел в Екатеринославе, потом его перевели в Москву, в Бутырки.

Тюрьма стала для него университетом. Он считал абсолютным злом любое государство и любые партии. Ему нравились только, как он говорил, «простые труженики, не вкусившие еще городского политического яда». Иначе говоря, он желал быть единственным политиком. Махно освободила революция в марте 1917 года. Он вернулся в родные места. Создал вооруженный отряд и объявил себя комиссаром Гуляйпольского района.

На Украине Гражданская война была особенно жестокой и кровопролитной. Ни одна политическая сила не могла объединить столь разнородное сообщество. Слабая власть постоянно менялась. И сама по себе вызывала отвращение.

Махно обещал защитить крестьянина от любой власти и от возвращения помещиков, желавших вернуть и землю, и разграбленное имущество. В центре Гуляйполя Нестор Иванович держал речь перед крестьянами:

— Я — революционер Махно. Я со своим отрядом несу смерть палачам свободы трудового народа Украины.

И когда он произносил эти слова, люди падали на колени в ужасе и восхищении. Крестьяне кричали:

— Отныне ты наш батько, и мы умрем вместе с тобою. Веди нас против врага!

«Крестьяне и отважные крестьянки, — описывал эту картину Махно, — выскакивали из своих дворов с вилами, лопатами, топорами, ружьями и беспощадно убивали панически убегавших солдат австрийской армии, гетманских стражников, кулаков».

«Во мне поднималось что-то непонятное, страшное», — вспоминал Махно.

Он приказывал:

— Убейте этих собак! Никому и никакой пощады с сего дня!

И торопил:

— Не возитесь долго!

В честь знатного земляка здесь поставили тачанку, есть и небольшой (частный!) памятник Нестору Ивановичу. А что представляло собой тогда Гуляйполе? Население: двадцать — тридцать тысяч человек. Несколько школ. И вот любопытная деталь: еще до революции Гуляйполе выступило против столыпинского закрепления земли в частную собственность. Покупать землю здесь не хотели.

Нестор Иванович вернулся домой с обещанием раздать землю. Бесплатно и по справедливости. Он повел крестьян разорять помещичьи усадьбы, богатые хутора и процветающие хозяйства немцев-колонистов, которых в тех местах было немало. Забирали все, что хотели, — скот, инвентарь. Остальное сжигали.

Махно хотел, чтобы владельцы мельниц и маслобоен отказались от своего имущества в общую пользу. А сельская беднота требовала взорвать их и сжечь. В чем смысл уничтожения чужой собственности? А это и есть затаенная мечта тех, кто не переносит чужого успеха: пусть все превратится в пепел, лишь бы больше никто на этом свете не обогащался!

В Гуляйполе был коммерческий банк. Нестор Иванович постановил перечислить деньги на революционные цели. Пришел в банк, предъявил подписанное им же постановление.

Руководители банка посмотрели на него. И выдали деньги.

Махно оседлал восстание деревни против города. Крестьянское самосознание строилось на уверенности в том, что между деревней и городом — непроходимая пропасть. Городские жители — паразиты. А государство — само по себе зло. Идеал — это вольная жизнь, в которой вообще нет места начальству.