Мужчина в отрыве. Игры, порно и потеря идентичности - Никита Коломбе

Тема изнасилования мужчин вообще игнорируется, забалтывается или превращается в шутку — как в реальной жизни, так и в СМИ. У ФБР даже нет статистики о сексуальном насилии, когда потерпевший — мужчина. Эту информацию настолько трудно выудить, что начинает казаться, будто данной проблемы вообще не существует443. Но это неправда. Хотя гораздо больше женщин, чем мужчин, заявило, что их насиловали хотя бы раз в жизни, примерно равное количество тех и других (5,6% женщин и 5,3% мужчин) сообщают о случаях сексуального домогательства444. Man Kind Initiative, благотворительная организация по борьбе с бытовым насилием в Великобритании, располагает данными, что в каждом втором из пяти таких случаев страдают именно мужчины445. Хотя женщины чувствуют себя в меньшей безопасности, по данным ОЭСР у мужчин риск стать жертвой нападения или другого криминала, связанного с насилием, гораздо выше446.

Довольно высока и статистика о сексуальном насилии мужчин лицами того же пола. Цифры, скорее всего, были бы еще внушительнее, если бы в понятие «изнасилование» были включены и такие определения, как «сексуальное домогательство со стороны женщины» или «принуждение к проникновению». Но дело в том, что жертвы-мужчины, независимо от сексуальной принадлежности субъекта угрозы, редко идут в полицию и вообще обращаются за помощью. В Национальной коалиции против бытового насилия дали следующие пояснения: «страх остаться с клеймом “терпилы”, осознание, что ты не смог соответствовать стереотипу крутого мачо, страх, что тебе не поверят, нежелание смириться с произошедшим, отсутствие поддержки со стороны общества, родных и друзей... Молодые ребята тем более не станут сообщать о факте сексуального насилия, боясь прослыть геями: а еще они хотят остаться во мнении окружающих людьми самостоятельными и независимыми»447.

Есть и более простая причина — стыд. Если только речь не вдет о педофилии (всем известны многочисленные скандалы, связанные с католическими священниками), люди не очень-то расположены — можно сказать, совсем не расположены — вести речь о том, что над мужчиной было совершен акт насилия. Более того — обществом наложены табу на подобные темы. А если мужчина-жертва подает голос, люди не знают, как себя вести. Законодательство никак не регулирует подобные случаи. Кроме того, люди не понимают, каким образом мужчина, у которого возникла эрекция, может одновременно являться жертвой. Если он возбудился, значит, он сам хотел сексуального контакта, разве не так?

«Нет, не так», — утверждает молодой актер Эндрю Бейли. Это он исполнил душераздирающий монолог от лица 13-летнего мальчика Уилла, изнасилованного учительницей, и залил его на YouTube. В конце видео Уилл говорит, что быть изнасилованным женщиной — это «забавно», поскольку, по мнению подростка, насмотревшегося порно, так и должно быть448. Ведь об этом мечтает любой парень.

Если женщина испытывает оргазм в процессе изнасилования, это не значит, что все произошло по ее воле. Тогда почему кто-то решил, что у мужчины-жертвы все должно происходить по-другому? Если зеркально перевернуть ситуацию, описываемую Бейли, общество бросилось бы жалеть и помогать пострадавшей девочке, а травматический опыт мальчика точно в такой же ситуации оно всерьез не воспринимает. Если пооткровенничать с мужчинами на эти темы, вы бы сильно удивились, узнав, что многие теряли невинность не самым идеальным способом. Некоторые признались, что их первая женщина буквально набросилась на них и им пришлось отдаться, потому что у них не было другого выбора. Таких женщин мы не обвиняем в изнасиловании, а мужчин — обвиняем.

Важно поднять вопрос о двойных стандартах. Если общество не посмотрит правде в глаза, признав, что природа сексуальности сложна и имеет свои темные стороны, мы никогда не сможем разобраться, что же такое сексуальное насилие, а главное — почему оно происходит. Парням внушают, что женщине нехорошо отказывать. Это не по-мужски. Никто не учит их, как вести себя в случае сексуальных домогательств. Социально ребята просто обречены исполнить свой мужской долг с любой женщиной, которая начинает себя предлагать. В то время как некоторые мужчины охотно ассоциируют себя с героями фильма «Угнетенное большинство», многие другие не находят ответов на свои вопросы. Исключая из повестки дня тему мужчины-жертвы, требуя от него «быть мужчиной», мы закрываем глаза на множество других ситуаций— оскорбления и побои в семье, приставания и шантаж.

Возможно ли улучшить ситуацию? Давно пора принять закон о допустимых границах сексуального поведения, но пока этого не случилось, мы, родители, должны объяснять своим детям, что такое настоящее согласие и где допустимые границы, не ограничиваясь только двумя пунктами:

1. Согласен ли данный человек?

2. В состоянии ли данный человек приять адекватное решение?

Мы проводим множество исследований, связанных с угнетением женщин, формируем соответствующее общественное мнение, когда попираются женские права, но нужно дать слово и мужчинам, чтобы они рассказали то, о чем общество умалчивает. Мы ждем от женщин, что они наконец откроют глаза на собственные предрассудки, двойные стандарты и наличие сексизма по отношению к мужчинам. Этот диалог нужен не для того, чтобы обвинять женщин в сексуальных домогательствах или преуменьшать степень их страданий в случае мужского насилия — просто обе стороны должны искать точки соприкосновения, чтобы остановить сексуальное насилие как таковое. Ведь оно является посягательством на человеческое достоинство.

Многих мужчин угнетает роль, возложенная на них обществом, и они страдают не меньше, чем женщины. Разница в том, что мужчина не умеет выявить причины своей фрустрации — ведь никто не учил его разбираться в своих чувствах. Иногда фрустрация может перерасти в гнев. Мужчина доходит до точки кипения, вымещая свои эмоции на женщине через агрессивный секс или побои. За свои поступки нужно отвечать, но нельзя обходить вниманием прессинг системы, провоцирующей ту или иную ситуацию. Признавая слабость только за женщиной, мы автоматически превращаем мужчину в злодея, а женщину — в жертву. Этим мы только усугубляем ситуацию, поскольку чаша весов все время будет перевешивать в пользу женщин.

Предпосылкой изнасилования является объективизация. Во многом мужчина воспринимает женщину как сексуальный объект потому, что именно он первый подходит, чтобы познакомиться, именно он приглашает на свидание или инициирует близость. Очень часто мужчина получает отказ, иногда — уже находясь в отношениях достаточно долго, и для многих наименее травматичный способ реакции — просто объективизировать партнершу. Со временем может появиться презрение к любой представительнице слабого пола, не ответившей взаимностью. Вместе с неуверенностью в себе происходит и обесценивание женщины. По мере того как все больше женщин становятся инициаторами романтических и сексуальных связей, они лучше начинают понимать мужчин, которые их объективизировали и получали отказ. А у мужчин, в свою очередь, открываются глаза на собственное отталкивающее поведение, которое так долго беспокоило женщин. Происходит и другой обмен ролями: например, все больше женщин начинают хорошо зарабатывать, а мужчины сидят дома с детьми. Подобные тенденции в обществе позволяют мужчине и женщине не проецировать эмоции друг на друга, а действительно понять противоположный пол. У каждого увеличивается широта взглядов, каждый пересматривает свое поведение — а это и есть настоящая свобода. Мы с Никитóй были шокированы реакцией ее соседки, когда Никитá рассказала ей про изнасилования в мужских тюрьмах. Женщина не всплеснула руками, не воскликнула: «Боже, какой ужас, как такое возможно?», а резко заключила «Ну, мужчины ведь такие властные». На этом разговор был закончен, потому что если продолжить его дальше, то окажется, что случаи изнасилования могут быть следствием бессилия перед обстоятельствами, а не властности. Собеседник теряется, когда черное нельзя назвать черным, а белое — белым. Если мы не будем замалчивать подобные темы, то, может, перестанем быть такими категоричными, а общество отучится ставить следствие впереди причины.