Русская повседневная культура. Обычаи и нравы с древности до начала Нового времени - Татьяна Георгиева

Перед народом Алексей Михайлович появлялся во всем блеске и великолепии. Царь ехал либо на широких санях, либо в богато украшенной карете. Двое бояр стояли с обеих сторон кареты на специальных подножках, еще двое — на запятках. Государя сопровождал отряд стрельцов, а перед кортежем подметали улицу и разгоняли народ. Москвичи, завидев вдали царский поезд, прижимались к заборам и падали ниц. Всадники слезали с коней и тоже вставали на колени. Но большинство, когда царь проезжал по улице, предпочитали прятаться в доме.

Надо признать, что многое, если не все, в русском царстве держалось на принуждении. Так, казенные предприятия, обеспечивавшие царский двор оружием и предметами роскоши — Пушечный и Хамовный дворы, Оружейная, Царская, Золотая и Серебряная палаты, — были основаны на принудительном труде. Массу земледельческого и ремесленного населения охватывали разного рода подати, повинности и поборы.

С каждым новым государем и новым сводом законов — от Судебника великого князя Ивана III (1497) до Соборного уложения царя Алексея Михайловича Романова (1649) — тягло становилось все более непосильным. А значит, усиливалось стремление избавиться от него — бегством, а то и мятежом.

Недовольство народа время от времени выливалось в серьезные волнения. В 1648 году разразился «Соляной бунт». Поводом к восстанию послужило увеличение налогов с населения взамен вызывавшей ранее возмущения повышенной соляной пошлины. Государство отвечало по-своему: в 1653 году был принят Указ о наказании воров и разбойников вместо смертной казни ссылкой в Сибирь с предварительным битьем кнутом и отсечением пальца. Дело тут не в смягчении законодательства, а в том, что «разбойников» стало слишком много — убивать их было не по-хозяйски, тогда как в Сибири требовались рабочие руки.

К воцарению династии Романовых поиссякли былые пушные и бортевые богатства лесов и не накопилось достаточных навыков в рудознатстве и ремеслах. Чтобы иметь серебряный рубль, приходилось перечеканивать ввозимые с Запада иоахимсталеры (прозванные «ефимками»); затем решили выпустить в обращение медную монету, приравняв ее по стоимости к серебру. В итоге деньги обесценились, цены выросли в три-четыре раза и торговать стало невыгодно. Попытки заменить серебро медяками закончились в 1662 году новым бунтом, вошедшим в историю под названием «Медного», причем в нем участвовала не только беднота, но и богатые купцы. Бунтовщики отправились в село Коломенское и потребовали у царя Алексея Михайловича выдачи «изменников» — бояр, придумавших медные деньги. Царь для виду, чтобы протянуть время, согласился и, пока мятежники грабили в Москве богатые дворы и винные погреба, собрал в Коломенском верных стрельцов. Бунтовщики спохватились с опозданием — и восстание было жесточайшим образом подавлено.

Все это стимулировало разведку собственных недр и выведывание заграничных производственных секретов, которое Алексей Михайлович возложил на особый Приказ тайных дел. Впрочем, о мехах не забывали — с покоренных в Азии народов от имени царя взимали ясак — налог пушниной. Русские землепроходцы из государевых служилых людей и казаков в поисках мест, где соболя «и всякого зверья» много, неутомимо двигались в заполярную тундру и за «каменный пояс» Уральских гор. К середине XVII века, пройдя сквозь сибирскую тайгу, они добрались аж до берегов Тихого океана.

В 1656 году в день приезда царя Алексея Михайловича в Полоцк ему были поднесены приветственные вирши. Их автором был монах Симеон (в миру — Самуил Емельянович Петровский-Ситнианович; 1629–1681), позже получивший топонимическое прозвище Полоцкий. Когда Полоцк в 1661 году перешел в руки поляков, Симеон, боясь преследований за свои симпатии к русскому царю, бежал в Москву и стал преподавателем в Спасской школе. В 1667 году он был приглашен преподавателем к тринадцатилетнему царевичу Алексею Алексеевичу, а после его смерти стал учить восьмилетнего царевича Федора. Предметами обучения были: латинский и польский языки, политика, риторика и богословие. Под его влиянием проходило образование и царевны Софьи. Годы скитаний не прошли для Симеона Полоцкого бесследно, до приглашения ко двору он получил два высших образования: православное (в Киево-Могилянской академии) и католическое (в иезуитской Виленской академии).

Симеон Полоцкий ценился при дворе не только как сведущий учитель, умевший «подсластить» науку и заинтересовать ученика, оживляя рассказ разными остроумными сравнениями и пояснениями. Вскоре он стал официальным проповедником, придворным стихотворцем и драматургом; тут надо подчеркнуть — одним из первых русских поэтов и драматургов. В литературе второй половины XVII века исследователи находят черты барокко и даже говорят о «русском барокко», связывая его прежде всего с С. Полоцким и его учениками. Вклад Симеона Полоцкого в русскую культуру трудно переоценить.

Это было время значительных перемен в русской жизни. После долгих лет совместной жизни с Марией Ильиничной Милославской — как говорят, в любви и согласии — 3 марта 1669 года царь Алексей Михайлович овдовел. Через два года, 20 января 1671 года, он женился во второй раз на сироте Наталье Кирилловне Нарышкиной, воспитаннице боярина Артамона Сергеевича Матвеева. Он-то и сосватал царю Наталью, которой дал очень хорошее воспитание. Матвеев был не просто близок Алексею Михайловичу — он был человеком высокообразованным, знал иностранные языки, прожил немало в Европе. Его дом был не только меблирован и оформлен по-западному, но и — чуть ли не единственный в Москве — украшен картинами светского содержания и другими произведениями искусства. Жена Матвеева единственная из придворных женщин не употребляла белила и — что было удивительно смело по тем временам — не сидела в тереме, подобно прочим женщинам, а принимала участие в мужских беседах.

Неудивительно, что их воспитанница Наталья, мать будущего императора Петра I, была первой русской государыней, отдернувшей занавеску у носилок и явившей народу свое лицо. Наталья была противницей всякого рода косметики, любила театр, искусство.

Матвеев имел огромное влияние на Алексея Михайловича как истинный друг. До нас дошло письмо Алексея Михайловича к Матвееву. «Приезжай поскорее, — пишет царь, — мои дети осиротели без тебя, мне не с кем посоветоваться»

Матвеев покровительствовал иностранным художникам и архитекторам. Он устроил в Немецкой слободе в Москве в 1673 году драматическую школу, в которой 26 мальчиков из мещанских семейств обучались «комедийному делу». Это была первая театральная школа в России.

Таким образом, в царствование первых царей из дома Романовых, с одной стороны, еще строго соблюдаются домостроевские требования благочестия, поста и молитвы, но с другой — сказывается и влияние Запада как на обстановке, так и в быту царя и царицы. Большой орган стоит в Грановитой палате, другой — в Потешной палате; немецкая органная игра служит уже постоянным увеселением для царицы, ее детей и всего ее придворного чина. Во дворец проникают и скоморошные потехи («походячие народные спектакли»), и кукольные комедии, особенно забавлявшие царских детей; балансеры, немецкие фокусники, странствующие немецкие и польские актеры с их небольшими шуточными пьесами, а позже настоящие театральные представления со сценой и декорациями появляются при дворе. Наконец, в селе Преображенском строится специальная Комедийная палата — первый театр.