Рихард Зорге - Вячеслав Кондрашов

Изменившаяся расстановка сил в мире осложнила стратегическое положение СССР как на западе, так и на востоке. Антикоминтерновский пакт способствовал активизации агрессивных устремлений Германии и Японии. Гитлер стал готовить воссоединение с германским рейхом Австрии, аннексию Судетской области, в последующем и всей Чехословакии. Ускоренными темпами развивались вооруженные силы Третьего рейха. Разведывательное управление в своих докладах военно-политическому руководству страны отмечало, что ведущую роль в антисоветском фронте на Западе к началу 1937 года стала занимать Германия, которая становилась серьезной силой, «неудержимо растущей под фашистскими, антисоветскими лозунгами». Однако напасть на СССР она пока не в состоянии, ей необходимо объединить свои силы с Польшей и Финляндией. Для этого требовалось создание нового антисоветского военного союза, который пока еще не был сформирован.

Реальную военную угрозу Советскому Союзу в тот период представляла Япония. Сближение с Германией позволило Токио начать в более широких, чем прежде, масштабах экономическую, военную, дипломатическую и идеологическую подготовку страны к войне. Начался быстрый рост военного производства, вооружение и военная техника самых современных видов производились для сухопутных войск, ВВС и военно- морского флота. Ускоренная милитаризация экономики сопровождалась увеличением численности вооруженных сил, одновременно возрастали ассигнования на армию и флот. Япония становилась грозным военным противником, способным к масштабным наступательным военным действиям.

В Токио большое внимание уделялось дипломатической подготовке войны, чтобы никто не препятствовал реализации агрессивных планов в Восточной и Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке в целом. Японские правящие круги лавировали между Англией, США и Германией, стремясь убедить их в своих намерениях напасть на СССР. Это позволяло сохранить крупные поставки сырья и материалов, необходимые для военной промышленности. Япония не соглашалась подписать с СССР пакт о ненападении, но вела переговоры о налаживании торговых отношений, подписании соглашения о рыбной ловле, что создавало атмосферу неопределенности в отношении дальнейших действий Токио.

В Японии практически открыто велась идеологическая подготовка к будущей войне. В стране был создан мощный пропагандистский аппарат, который занимался подготовкой населения и личного состава вооруженных сил к выполнению «священного долга». Большое внимание уделялось внушению японскому народу и военнослужащим ненависти к Советскому Союзу, который путем «мировой революции пытался подчинить себе все народы мира». В то же время население убеждалось в том, что именно Япония призвана господствовать над другими народами и странами.

Особую обеспокоенность Наркомата обороны и военного командования Красной армии вызывали военные приготовления Японии в Маньчжурии, граничащей с Советским Союзом. В качестве плацдармов для нападения на Советский Дальний Восток готовились также Хоккайдо, Курильские острова и Южный Сахалин. Ухудшение обстановки на восточной границе СССР требовало укрепления обороны союзной Монголии, советские войска должны были прикрывать отдельные участки монгольской границы. Японцы продолжали провоцировать пограничные инциденты, явно стараясь найти слабые места советской стороны.

Всё это требовало усиления восточной группировки Красной армии, чтобы она была способна не только отразить нападение японцев, но и нанести ответный удар. На Дальнем Востоке формировались дополнительные дивизии и бригады, создавались склады вооружения и боеприпасов, необходимые для мобилизационного развертывания новых соединений. Эти мероприятия требовали привлечения дополнительных ресурсов Советского государства, которых в то время явно не хватало. В этих условиях Наркомат обороны нуждался в достоверной информации о намерениях японцев в отношении СССР, составе и боевом потенциале японской армии, планах ее действий в случае нападения на Советский Союз. Нелегальная резидентура в Токио давала ответы на многие из этих вопросов, ее сведения отличались высокой достоверностью и оперативностью, что не могли не видеть в Разведывательном управлении. Так, несмотря на все сложности периода чисток и разоблачения «врагов народа», группа Зорге была сохранена, а количество срочных разведывательных заданий Центра, направлявшихся резиденту, было по указанию Гендина значительно увеличено.

Рихард, конечно, не знал, что происходило в Разведупре, где решалась его судьба. До середины 1937 года переписка с Центром носила обычный характер. Однако позже по форме и содержанию поступавших ему указаний Рамзай понял, что в центральном органе военной разведки что- то произошло. Однако думать о том, чем это вызвано, времени не было — обстановка требовала основные силы направлять на ведение разведывательной работы.

Руководство Японии практически открыто говорило о подготовке к войне. В качестве главных противников назывались СССР и США, но первому направлению уделялось наибольшее внимание. В Токио считали, что после нападения Японии на Советский Союз Германия предпримет соответствующие шаги на его западных границах, что еще больше ослабит Советское государство. Правительство Японии, Тайный совет, командование армии и военно-морского флота вели между собой оживленную переписку по этим вопросам, готовили различные планы и меморандумы. Часть этих документов попадала в германское посольство.

Резидентура Рамзая работала с повышенной активностью. Зорге по-прежнему удавалось фотографировать большое количество закрытых материалов, которые он получал от посла Дирксена и военного атташе Отта. Нередко с очередной почтой Рамзай направлял в Центр по несколько сотен кадров отснятых им документов. Это были политические и экономические обзоры, доклады посла и военного атташе о политической обстановке в Японии, а также приходившие из Берлина запросы по различным направлениям японо-германского сотрудничества.

Стабильным оставалось положение Зорге в германском посольстве и немецкой колонии в Токио. Его назначили заместителем руководителя германского информационного бюро в Японии. Теперь известный немецкий журналист непосредственно контактировал по служебным вопросам не только с послом и военным атташе, но и другими ответственными сотрудниками диппредставительства. Это давало дополнительные возможности получать необходимую информацию. В Москву уходили новые важные донесения.

Центр получил от Рамзая донесение о содержании политического годового отчета посла Дирксена, в котором тот делал вывод, что Япония будет готова к войне только через несколько лет, и предостерегал Берлин от переоценки реальной военной мощи японской армии. В других донесениях сообщалось о плане развития японской авиационной промышленности при помощи Германии, раскрывались другие важные вопросы. В Москве из телеграммы Рамзая узнали о встрече Гитлера со всеми военными атташе Германии, специально прибывшими из-за рубежа, на которой лидер Третьего рейха сделал ряд важных заявлений. Он, в частности, объявил, что сроком готовности германской армии к крупномасштабной войне в Европе определен 1940 год.

Не менее важные данные добывал Одзаки, контролировавший политическую жизнь Японии. На основании его информации Рамзай подготовил сообщения о политической программе кабинета министров Хероты, предусматривавшей отказ от мирного разрешения конфликтов, в которые была вовлечена Япония; о начавшейся подготовке к выступлению против Китая; о продолжающемся перевооружении японской армии. Когда правительство Хероты сменил новый кабинет, возглавлявшийся генералом Хаяси, Одзаки узнал, что тот намерен усилить борьбу с коммунистами в соответствии с Антикоминтерновским пактом. Это могло означать подготовку к войне против СССР.