2048 - Мерси Шелли

# # # # #

Полеты на скатах в черте города были запрещены всем, кроме патрулей, «скорой помощи» и еще парочки спецслужб. А вылетать из высоких окон не рекомендовалось даже им, благо вблизи зданий воздушные потоки вытворяли Баг знает что. Но Басс вырос на здешних крышах, и как всякий местный, еще подростком научился тому, чего нельзя. Не то чтобы ему очень нравился такой способ передвижения — просто без этого не брали в уличную банду. Спустя годы лихаческий опыт молодости не раз выручал его, и при случае он специально проделывал кое-какие старые трюки, чтобы не потерять навык.

На улицу уже опустились сумерки, и если не считать одной медсестры, испуганно шарахнувшейся от окна, никто не заметил, как фигура в зеленой униформе выпорхнула с седьмого этажа зубной клиники Марека Лучано и камнем полетела вниз. На уровне второго этажа фигура резко присела на левую ногу, разворачивая под собой белоснежный скат с красным крестом. Траектория падения круто изогнулась в полуметре от тротуара — скат на огромной скорости прошел параллельно земле, взмыл вверх и ушел в вираж за угол.

На этом Басс собирался закончить воздушное хулиганство и направил скат к побережью, в зону, разрешенную для полетов. До воды оставалось метров триста, когда он заметил преследователей.

Форма врача давала лишь грубый камуфляж; если полифемы подберутся близко, их камеры и детекторы засекут все несоответствия. Басс, только-только начавший набирать высоту, снова бросил скат вниз, в надежде поймать прибрежный ветер. Преследователи повторили маневр, не отставая ни на метр. Он уже начал обдумывать, не сигануть ли под воду, как вдруг заметил яркую раскраску на крыльях преследователей. И обругал самого себя за панику.

За ним летели вовсе не патрульные полифемы, а рекламные махаоны. Пульсирующие пятна психотропных логлей на крыльях в точности повторяли узор со дна тарелки в ресторане Марека. Можно было даже догадаться, кто заказчик: выборы мэра в конце недели.

Накопленная за последние дни злость требовала выхода. Басс развернул скат навстречу бабочкам и одновременно врубил креветку на полную мощность. Реальность вокруг стала чуть слышно похрустывать, как свежий халат на груди молодой медсестры. Бабочки сделались контрастнее и медлительнее.

Лазерная наводка обеспечивала махаонам не только попадание суггестивного логля в поле зрения атакуемого, но и точный угол разворота крыльев для получения стереопары. Бабочке достаточно было лишь на секунду зависнуть в нужном положении, чтобы логль крепко впечатался в визуальную память человека, не успевшего закрыть глаза. Впоследствии этот дисгармоничный узор доставлял бы ему неясное беспокойство до тех пор, пока…

Но до «пока» никто ждать не собирался. Басс закрыл глаза задолго до того, как махаоны приблизились на расстояние рекламной атаки. Одновременно он перевел веки в режим инфракрасного фильтра с прицельной сеткой, а игломет — в режим стрельбы статиком.

Из-за влияния креветки казалось, что бабочки движутся со скоростью двух умирающих камбал. Не говоря уже о моментах неподвижного зависания: для Басса каждое такое мгновение растянулось так, что можно было успеть нарисовать на любом из крыльев герб Мексики-3 со всеми деталями входящих в него орниторептилий. Первого махаона он сбил с полусотни метров, целясь вручную.

Вторая бабочка забеспокоилась, перестала зависать и быстро полетела прочь по извилистой траектории. Басс дважды промахнулся, после чего подключил к глазам камеру игломета и велел искину корректировать прицеливание. Еще выстрел — и второй махаон тоже плюхнулся в воду.

«Логли-логли, логли-ло!», весело пропел Басс, делая круг почета.

Исполнение следующей строки старой считалки было сорвано слишком громким всплеском позади, там, где упала вторая бабочка. Басс прервал пение и оглянулся.

Вслед за треугольной щелью рта, всосавшей махаона, на поверхности воды появилось и разлеглось на волнах широкое тело невиданной желто-зеленой твари. Если бы кто-то испек пиццу со шпинатом на двадцать человек, а когда гости не пришли, выбросил бы ее в море — это выглядело бы именно так.

На огромной спине водоплавающего блина тоже начал разгораться рекламный логль. Его наверняка было хорошо видно даже с киба, который летел в полумиле над морем.

Сверкая логлем, рыба-пицца поплыла — но не за кибом, а за Бассом. Она двигалась на удивление быстро. Не успел Басс и развернуться, а в паре метров под его скатом уже сияла и пульсировала живая мандала.

«Ну нет, разрывные я на тебя тратить не буду…», пробурчал Басс. Он снова поймал ветер и стал набирать высоту. Десяток махов «челноком» — и сияние снизу ослабло, а потом исчезло совсем. Очень хотелось поглядеть, что там делает отставшее пиццеобразное — вернулось на глубину? разбилось в волнах? бежит следом по суше, превратившись в волкота? — но Басс не позволил себе оборачиваться. И даже на всякий случай приглушил креветку, подозревая, что именно ее боевой задор отвлекает его от дела.

Кладбище, сначала кладбище. А с самого начала — инструменты.

# # # # #

Местоположению «Клевера» позавидовал бы любой бар не только Старого Города, но и всего континента. Слева от паба Шона приютился магазин православно-коммунистической, квантово-механической и прочей опасной литературы. Заодно это было местом сходок сексуально-неопределившейся молодежи, которая может сутками дискутировать о том, что лучше: коллективный эмпадремль или индивидуальный эробот. Дом справа от «Клевера», морфированный сегодня под чайный домик эпохи Хэйан, был известен как самый дорогой добрель города. Напротив через дорогу, в здании салатного цвета и формы, находилась школа бальных танцев для девочек.

В общем, для полного процветания заведению Шона не хватало поблизости только римской бани и немецкого университета. Но чудес, как известно, не бывает.

Время вечерних променадов еще не настало, и улица была пуста. Лишь на веранде добреля сидела фея в образе гейши и играла что-то печальное на кото. Увидав в небе человека на скате, девушка отключила нейрограмму и в тот же миг снова ощутила собственные руки. А они словно того и ждали: безвольно шлепнулись на струны.

Гулкое «бу-бум-м!» прокатилось вдоль улицы. Фея испуганно вжала голову в плечи и стрельнула глазами в сторону двери добреля — видел ли кто ее ошибку? Конечно, некоторые и так догадываются, что она еще не умеет играть сама и потому использует нейрограммы из серии «Руки Мастеров». Но все-таки не стоит так явно это показывать. На всякий случай гейша провела еще разок по струнам, двигая пальцами самостоятельно. И только после этого подняла глаза на человека, спланировавшего на землю перед добрелем.

Басс свернул скат и тут заметил фею на веранде. «Никто еще не умирал оттого, что получил немного сочувствия!» — было написано на ее глупом и добром личике. Однако сквозь эту профессиональную гримасу пробивалось удивление по поводу прибытия человека в форме «скорой помощи». Сразу видно, новенькая, только-только с курсов по наротерапии. Восточные черты лица имитированы небрежно, глаза и ресницы так и остались светлыми. Наверняка вчера эта японка была чешкой, а чайный домик — копией какой-нибудь синагоги.