Гипноз. Скрытые глубины. История открытия и применения - Робин Уотерфилд

Можно сказать, что в каком-то смысле виноват в этом опять-таки Пойен. Ведь именно он прямо или косвенно повлиял на формирование мировоззрения многих известных людей, например, доктора Джеймса Стенли Граймса (1807–1903) и Финеаса Паркхерста Квимби (1802–66). В жизни и работе третьего поколения американских проповедников месмеризм уже не играл практически никакой роли, однако он дал исходный толчок и инициировал все последующее движение в данном направлении.

Квимби, задумчивый человек респектабельной внешности, встретился с Пойеном в Белфасте (штат Мэн) в 1836 или 1838 году. Лекция и демонстрация Пойена произвели на Квимби громадное впечатление. Он буквально засыпал лектора вопросами, и тот сказал, что каждый может стать месмеристом, если, конечно, постарается. Именно это Квимби и хотел услышать; он оставил работу часовщика и следовал за Пойеном до тех пор, пока не почувствовал в себе силы к самостоятельным выступлениям. Он нашел собственного сомнамбулу, семнадцатилетнего Люциуса Бекмара, и вскоре стал самым знаменитым месмеристом Америки. К его услугам прибегали все и всюду.

Через некоторое время одна незначительная, на первый взгляд, мелочь привлекла внимание Квимби: чем же являются паранормальные феномены на самом деле — ясновидением или телепатическим контактом с пациентами? Если верно последнее, значит, Люциус лишь определяет то, во что пациенты верят сами, и причина действенности лечения совсем не обязательно связана с эффективностью трав, которые предписывались по результатам сомнамбулического диагноза, скорее, она определяется верой пациента своему врачу. В 1859 году в Портленде (штат Мэн) Квимби, наконец, нашел здание с достаточно большими помещениями, пригодными для приема и консультирования сотен приходящих к нему людей. Он нашел, что посредничество Люциуса в лечении пациентов ему больше не нужно. Достаточно было удобно усадить клиента напротив себя и пристально смотреть на него, пока не наступит состояние транса, а затем с помощью психической силы передать от себя пациенту целительную энергию и подкрепить лечение каким-нибудь травяным средством.

Однако сомнения не уходили, а, скорее наоборот, подтверждались сделанным Квимби открытием. Небогатые пациенты, приходившие к нему за помощью, не могли позволить себе многие из лекарств, которые обычно выписывал Квимби. Тогда он стал рекомендовать им лекарства подешевле, но зато и менее сильные. К своему удивлению он обнаружил следующее: выздоровление, если и наступало, то с той же эффективностью. Так Квимби понял, что все дело в вере пациентов в его целительные способности. Он отказался от лекарств — и от магнетизма — и стал целителем верой. Причем позиция Квимби была довольно радикальной для того времени: он видел причину болезни в дурных убеждениях и неправильной вере. Заболевания, говорил он, суть «расстроенное состояние ума». Искоренение негативных убеждений, по его теории, не только избавляет от текущей болезни, но и сохраняет человека здоровым в дальнейшей жизни; официальная медицина в попытках лечить заболевания принимает следствие за причину. Своей важнейшей задачей Квимби ставил разъяснение пациентам причин и источников болезни и метода исцеления от нее, он больше разговаривал с ними, чем действовал, и этим напоминал, скорее, современного психотерапевта, а не месмериста-молчуна викторианской Британии. Квимби считал, что магнетизм может принести лишь временное облегчение, тогда как правильная жизненная позиция способна вылечить по-настоящему. Как и следующий за ним Куэ, он полагал оптимизм (и стремление к высшим целям) лучшей защитой от любого заболевания.

Граймс был странствующим лектором и демонстратором того же поколения, что и Сандэрленд с Додсом, только меньшего «калибра»[37]. Как-то раз одно из его представлений в Покипси посетил портной Уильям Левингстон. После выступления Граймса он почувствовал в себе непреодолимое желание проверить собственную месмерическую силу и обнаружил, что у него все здорово получается с молодым человеком по имени Эндрю Джексон Дэвис, родившимся в 1826 году в Блуминг Гроув (штат Нью-Йорк) и переехавшим в Покипси незадолго до этого, в 1839 году. Дэвис продемонстрировал необычайные способности к ясновидению, и Левингстон стал ездить с ним по стране. Вдобавок к обычному набору трюков (медицинская диагностика, предсказания будущего) «Провидец из Покипси» прославился за счет, выражаясь современным языком, ченнелинга — видения божественных и вселенских сил и общения с ними. Сам Дэвис вскоре пришел к выводу, что его устами глаголет новое откровение, предназначенное для всего человечества. По мере возрастания собственной славы он оставил Левингстона и перебрался в Нью-Йорк, чтобы распространение откровения происходило более эффективно. Там он нашел нового магнетизера, доктора Лиона, и секретаря, его преподобие Фишбо. Через некоторое время самовхождение в транс стало казаться ему более предпочтительным по сравнению с трансом, наводимым кем-то извне. По крайней мере, именно так он надиктовал обширную и малосодержательную книгу объемом восемьсот страниц о науке, любви, религии и духовном мире, получившую название «Принципы природы, ее божественные откровения и обращение к человечеству». «Несомненно, малокровие, которым отмечено детство бедного Эндрю Джексона, сказалось и на его духовной жизни. Мало найдется предсказателей со столь ограниченным и близоруким видением вещей небесных. Он практически целиком лишен страстей, как человеческих, так и божественных. Идеалом поведения для него является выхолощенный стоицизм, высшей добродетелью — безликая благотворительность, Богом — растущее бельмо». Однако при всех этих недостатках книга имела невероятный успех и переиздавалась тридцать пять раз за тридцать лет с момента выхода в свет первого издания (1847). На всех портретах того времени Дэвис изображался с лучащимися от интеллекта и энтузиазма глазами, а его обаяние помогало убеждать тысячи людей в истинности пришедших к нему видений.

Эндрю Джексон Дэвис стал первым настоящим американским проповедником. За ним последовали многие другие, например, Томас Лейк Гаррис (1823–1906). После Дэвиса уже больше никто не придавал значения практическому использованию месмеризма. Благодаря месмеризму Дэвис обнаружил в себе ясновидческие способности, что дало толчок его будущей карьере, тогда как в случае Гарриса роль месмеризма свелась к подготовке аудитории к восприятию его посланий. История месмеризма в Соединенных Штатах имеет одну отличительную черту: в Европе месмеризованные субъекты, выступавшие в роли провидцев, считались не более чем посредниками между людьми и высшим разумом. В Америке же некоторые из них, такие, как Дэвис и Гаррис, утвердили за собой религиозный статус пророков, распространителей нового учения.

Бесспорно, самым знаменитым из американских «пророков» была Мэри Бейкер Эдди, основательница Церкви Христианской науки. Месмеризм, несомненно, сказался на ее деятельности. Во-первых, хотя она это позже и отрицала (как и многие вещи, относящиеся к ее детству), Эдди была ученицей Квимби, который фактически и придумал название «Христианская наука» вместе с руководящими принципами. Ее жизнь была постоянно связана с мужчинами (часто более молодыми, чем она), причем все отношения заканчивались одинаково — с каждым из них она расставалась и каждого обвиняла в непорядочности. Например, после основания Церкви она доверила некоему Ричарду Кеннеди проведение исцелений, а себе оставила лекции. Кеннеди позже подал на нее в суд за нечестное распределение денег и неправильную оплату собственного труда и выиграл дело вместе с пожизненной ненавистью бывшей партнерши. Страстное негодование по поводу обвинений в заимствовании кое-каких идей Квимби, чьи произведения, вне всякого сомнения, послужили основой для ее книги «Наука и здоровье» (1875), — всего лишь один из примеров типичного для нее поведения в отношении противоположного пола. Во-вторых, позднее, в, скажем так, параноидальный период жизни, Эдди прониклась убеждением, будто ее болезни (как и все, что не по ней) вызваны силой, которую она называла «зловредный животный магнетизм» (или «красный дракон»). Дракона на нее натравили, разумеется, враги. Вера в действенность магнетизма тут налицо. (И сегодня адепты Христианской науки упорно продолжают называть гипнотизм «животным магнетизмом», кстати, они в числе первых осудили гипнотизм как безусловное зло.) Для отведения зловредного магнетизма в своем особняке в Бруклине она держала команду постоянно меняющихся студентов, попутно они еще и присматривали за хозяйством. Однако враги оказались сильнее (или студенты не слишком добросовестно выполняли основную функцию) — Эдди пришлось участвовать в серии судебных процессов, затеянных бывшими пациентами, обвинявшими ее в том, что она слишком зарядила их. В-третьих, так же как и вера Квимби в силы позитивного мышления, некоторые методики приверженцев Церкви Христианской науки откровенно напоминают самогипноз.