Тамплиеры. История ордена рыцарей-храмовников - Чарльз Эддисон

59. При вступлении в орден каждому брату дают такую веревку.

60. Они носят ее в поклонение своему идолу.

61. Им было велено подпоясываться этими веревками, как было указано выше, и постоянно носить.

66. Тех, кто отказывался делать все вышеупомянутое при принятии или после, убивали или заключали в темницу»[289].

Остальные пункты, числом двадцать один, касались, главным образом, формы исповеди, практиковавшейся среди членов ордена, и ереси. Обвинение, подобное этому, как справедливо замечает Вольтер, опровергает само себя.

Брат Уильям де ла Мор в присутствии тридцати своих собратьев на допросе, учиненном инквизиторами, решительно отрицал вину ордена и утверждал, что французские тамплиеры, давшие признательные показания, солгали. После чего было принято решение допрашивать братьев поодиночке.

23 октября брат Уильям Райвен, в процессе допроса о способе его принятия в орден, заявил, что он был принят братом Уильямом де ла Мором, магистром ордена в Темпл-Кумб, в диоцезе Бата. Он просил братьев-храмовников принять его в орден, чтобы служить Господу и Пресвятой Деве и закончить свою жизнь на этой службе. Его спрашивали, тверд ли он в своем решении, и он отвечал утвердительно. Братья рассказали ему детально о строгости и суровости порядков в ордене и объявили, что ему не будет позволено действовать по собственной воле, но только по воле прецептора; что, если он пожелает сделать одно, ему будет приказано сделать другое; что, если он пожелает находиться в одном месте, его отправят в другое.

Он подтвердил, что будет поступать так, как ему велят, и поклялся на святом Евангелии повиноваться магистру, не иметь никакой собственности, хранить целомудрие, не брать чужого и не допускать, чтобы кто-либо был несправедливо лишен своего состояния и никогда не применять насилия, кроме как для самозащиты или же против иноверцев. Райвен утверждал, что приносил клятву ордену в часовне прецептории Темпл-Кумб, в присутствии только членов ордена; что устав зачитывал ему один из братьев, а ученый брат-служитель по имени Джон де Уолпол наставлял его в течение месяца по поводу предписаний, содержащихся там.

После допроса Райвена доставили обратно в Тауэр, с приказанием изолировать его от остальных братьев, чтобы никто не узнал, о чем он рассказал инквизиторам.

В следующие два дня (24 и 25 октября) были допрошены братья Хью де Тедкастр и Томас ле Чемберлен. Они дали такие же показания, как и Райвен. Брат Хью, помимо прочего, сообщил, что поклялся защищать Святую землю до последней капли крови от врагов христианской веры и что после того, как он принес клятвы, принял обеты целомудрия, бедности и послушания, ему вручили плащ храмовника, крест и головной убор в церкви в присутствии магистра, рыцарей и братьев, в отсутствии всех мирян.

Брат Томас де Чемберлен пояснил, что в Англии были те же правила вступления в орден, что и за морем, и те же правила принесения обета. На вопрос, почему никому, кроме храмовников, не позволено присутствовать при принятии нового брата в орден и принесении обетов, он ответил, что так записано в их уставе.

Между 25 октября и 17 ноября были допрошены 33 члена ордена, капелланы и братья-служители. Все они категорически отрицали направленные против ордена обвинения. Они подтвердили, что действительно носят под рубахой веревки, но не со злым умыслом. Они никогда не обвязывали ими идолов, а носили их для покаяния, или, как утверждал рыцарь, состоявший в ордене сорок три года, по наставлению св. Бернарда Клервоского. Их называли поясами целомудрия. Допрошенные свидетельствовали, что при принятии в орден целовали друг друга христианским поцелуем, но все остальное – ложь, мерзость и никогда этого не было.

Брат Радульф де Бартон, священник ордена Храма, заявил, что великий магистр на капитуле имеет право отпускать братьям прегрешения за нарушение устава и правил внутреннего распорядка, но не за грехи пред Богом и людьми. Также Брат Радульф утверждал, что братьям не запрещали исповедоваться священникам, не принадлежащим к ордену Храма. Он никогда не слышал о преступлениях и беззакониях, упомянутых в обвинительном акте.

Многие братья, допрошенные таким образом, состояли в ордене двадцать-тридцать, и более лет, некоторые были старыми воинами, сражавшимися на Востоке, и явно заслуживали лучшей участи.

Брат Гимберт Бланк, рыцарь, прецептор Оверни, состоял в ордене тридцать восемь лет. Он вступил в братство в Тире в Палестине, сражался против неверных и до последнего, защищал Акру. Он утверждал то же, что и другие братья: ни один религиозный орден не верует в святость алтаря больше, чем тамплиеры; что они истово верят всему, чему учит церковь, и что если великий магистр признался в обратном, то он солгал…

Брат Ричард де Пьетвен, состоявший в ордене сорок два года, показал, что в дополнение к прочим клятвам он обещал никогда не обнажать меч против христиан, кроме как в случае самозащиты или защиты прав ордена. Он заявил, что о чудовищных преступлениях, упомянутых в статьях обвинения, он ничего не слышал до того, как Бернар Пелетен привез его повелителю, королю Английскому письма, направленные против тамплиеров.

Братьев Филиппа де Мьюза, Томаса де Бертона и Томаса де Стаундона настойчиво призывали отказаться от служения в ордене, но те, будучи допрошенными поодиночке, заявили, что предпочтут умереть, нежели пойдут на это.

19 и 20 ноября в часовне монастыря Святой Троицы инквизиторы допросили семерых свидетелей-мирян, не состоящих в ордене. Те не сообщили ничего серьезного, что послужило бы доказательством еретичества тамплиеров.

Магистр Уильям ле Дортюре, нотарий, заявил, что тамплиеры встают в полночь и проводят свои капитулы до рассвета и что «ему кажется, что тайная процедура принятия объясняется скорее дурными, нежели хорошими побуждениями», однако он никогда не видел, чтобы тамплиеры совершали или намеревались совершить нечто неправедное или противозаконное.

Магистр Жильбер де Брюр, клерк, заявил, что никогда не подозревал тамплиеров ни в чем более дурном, чем излишняя строгость к братьям.

Уильям Ламберт, бывший нунций ордена Храма, не сказал ничего дурного о тамплиерах и считал их невиновными в преступлениях, которые им приписывают.

Ричард де Бартон, священник, и Радульф де Рэйндон, олдермен, оба заявили, что знают об ордене и его братии лишь хорошее и достойное уважения.

25 ноября архиепископ Кентерберийский, повинуясь папской булле, созвал в соборе Святого Павла высочайший церковный совет. На нем присутствовали епископы, аббаты, настоятели, главы капитулов и все высшие церковные иерархи, собравшиеся, чтобы обсудить следующие вопросы: реформация английской церкви, возвращение Святой земли, а также вынесение решения об оправдании или осуждении отдельных лиц из ордена тамплиеров в диоцезе Кентербери, в соответствии с тем как того требовал папа.