Диагноз: не женат. Дилогия - Александра Шервинская

–Мы с Линдой собираемся наведаться в библиотеку, ты не хочешь пойти с нами, дорогой?– спросила мать, забирая лежавшую в кресле книгу, которую она, видимо, читала до моего появления.– Составь нам компанию.

–Эд, милый, нам без тебя будет грустно,– Линда кокетливо взглянула на меня из-под длинных ресниц, и мне тут же стало жарко,– а потом мы можем прогуляться по парку, и ты отдохнёшь от этих бесконечных государственных забот.

–А где Саманта, где Дин?– почему-то спросил я, сам не понимая, зачем. Просто вдруг показалось очень важным понять, где те, с кем свела меня судьба.

–Какое тебе до них дело?– капризно надула губки Линда, и в голове звякнул тревожный звоночек.– Фердинанд давно отошёл от дел, а княжна правит себе в своих горах. Пойдём же, чего ты ждёшь?

Тут она весело переглянулась с матерью, и они обе протянули ко мне руки. Я смотрел на любимое лицо той, по которой плакал столько лет и которая ждала только одного моего шага, и на ту, которая стала так важна для меня, хотя появилась в моей жизни лишь несколько дней назад. Я понимал, знал, чувствовал всем существом, что стоит сделать только один единственный шаг – и то, что я вижу, станет реальностью. Мама и отец снова будут со мной, Линда станет моей женой и матерью моих детей – нужно только отказаться от того, что есть в моей жизни сейчас.

На одной чаше весов оказалась жизнь, о которой можно только мечтать: сживыми родителями, любимой женщиной, детьми и счастьем. Наверное, именно об этом я втайне мечтал и сейчас получил возможность воплотить эти мечты в жизнь.

На другой же чаше была жуткая Башня, страшные тайны которой предстоит разгадать, не нужные мне невесты, чужие промахи и ошибки, друзья и данные обещания. Выбор был очевиден, и я…сделал шаг назад. Дверь начала медленно закрываться, а я стоял и не мог отвести взгляда от родных и таких любимых лиц, которые тихо гасли, растворяясь в солнечном свете.

Дверь закрылась, щёлкнул замок, и я медленно сполз по стене, даже не ощущая её ледяной стылости: внутри были такая боль и тоска, по сравнению с которыми весь холод мира казался незначительным. Сердце словно рвалось на части, и душу заполняло отчаяние и жгучее сожаление: как я мог отказаться от того, что готова была подарить мне судьба? От счастья, любви, семьи…Ради чего я это сделал? Почему не шагнул?

Я не чувствовал, как по щекам текут слёзы, как из груди вырывается стон, а ладонь сжимается вокруг рукояти кинжала. Зачем жить, если я сам отказался от счастья, от любви? Кому нужно такое пустое существование? Не лучше ли самому раз и навсегда покончить с этим фарсом?

Рукоять кинжала удобно легла в руку, которая словно сама собой поднялась и, помедлив секунду, вонзила лезвие прямо в сердце. Раздался скрежещущий звук, и я вскочил на ноги, ошалело оглядываясь, как только что проснувшийся человек. Медленно вытащил из нагрудного кармана пластинку амулета и увидел, что её пересекает достаточно глубокая царапина, оставленная лезвием кинжала. Странник всемогущий, если бы я не положил амулет в карман на груди…страшно даже представить, что было бы.

Оглядевшись и с удивлением отметив, что коридор свободен, я быстрыми шагами двинулся вперёд, загнав воспоминания о том, что показала мне Изнанка – теперь я был уверен, что это была она – на самое дно души.

Буквально через пять минут я вышел к огромным воротам, намертво перегораживающим дальнейший путь: гигантские створки были сделаны в виде достаточно изящной решётки, сквозь которую прекрасно просматривалось дальнейшее пространство. Если приглядеться, то можно было понять, что дальше идёт всё тот же коридор, но по сторонам расположены двери, ведущие, наверное, в камеры или что тут предусмотрено для узников.

Возле ворот никого не было, и я, пользуясь возможностью, сел прямо на пол, вытащил из вещмешка флягу с водой и сделал несколько жадных глотков. Не успел я отдышаться, как из бокового коридора вышел Дин, который выглядел настолько измученным, что я даже испугался и только молча протянул ему флягу. Благодарно кивнув, Дин напился и потом, налив воды на ладонь, умылся, словно стирая с лица что-то липкое и грязное.

–Думал, не справлюсь,– хрипло проговорил он минуту спустя,– даже не думал, что будет так…

Я ничего не ответил, только кивнул и мысленно согласился с орком: это не та история, которую хочется рассказать. И тут же вскочил на ноги, потому что из-за поворота показалась еле стоящая на ногах Линда. По её заплаканному лицу было видно, что ей пришлось ничуть не легче, чем нам.

–Эд, Дин,– подняла она на нас измученный взгляд,– мы просто обязаны найти способ уничтожить это страшное место. Такое не должно существовать в нашем мире.

А я подумал, что такое не должно существовать ни в каком мире, не только в этом.

–Вы все прошли испытание Изнанкой, сейчас она на какое-то время безопасна,– пророкотал рядом знакомый голос орка, который появился словно из ниоткуда и смотрел на нас с искренним уважением,– теперь вы должны решить, как поступите сейчас: можно попытаться войти, но пробыть там мы сможем только пять минут. Вы же хотите спасти узников?

–Хотелось бы,– без энтузиазма ответил я, всё ещё не придя в себя после последних событий,– а камеры мы сможем открыть?

–Сегодня нет, у нас буквально пара минут,– ответил Шатх,– потом Изнанка восстановится и не пропустит нас обратно. Так что нужно успеть хотя бы посчитать узников и понять, что нам понадобится в следующий раз.

–Я не уверена, что смогу,– тихо проговорила Линда,– я имею в виду, что смогу ещё раз…пройти через это…

–Посиди,– мягко улыбнулся девушке Дин, и меня обожгло воспоминание, как Линда поцеловала меня. Пусть это был морок, наваждение, но…было же…

–Давайте решать,– отодвигая воспоминания в глубину памяти, проговорил я и со стыдом услышал, как дрогнул мой голос,– нам всем пришлось непросто, но об этом мы подумаем позже, когда будет время.

–Предлагаю,– Дин явным усилием воли отогнал какие-то свои безрадостные мысли и присоединился к обсуждению,– сегодня быстро посчитать узников, успокоить их, сказать, что обязательно вернёмся. В течение пары дней подготовиться, взять всё, что понадобится: зелья, носилки, амулеты и…вернуться. Не знаю, как, но вернуться. Шатх, во второй раз будет…легче?

–Да,– могучий орк согласно наклонил голову,– вы доказали, что достойны, и горы вам помогут. Мне проще, я сам – сын гор, со мной их сила всегда. Теперь и с вами: горы уважают достойных и делятся с ними силой. А эльфу вашему,– тут он улыбнулся, и в пасти сверкнули белоснежные клыки,– тяжелее всех приходится. Мало того, что эльфам вообще в горах тяжко, так ещё и Изнанка почему-то именно их больше всего не любит. Почему – это мне не ведомо.

–То есть, когда мы вернёмся, нам будет проще?– постарался уточнить я главное.– Тогда давайте быстро посмотрим, и на выход. Могу сказать за себя – лично мне на сегодня впечатлений более чем достаточно.

Судя по выражению лиц остальных, они были со мной целиком и полностью согласны. Дин нахмурился, а наша ведьмочка болезненно поморщилась.