Играть, чтобы жить. Книга 9. Дорога домой - Дмитрий Рус

Вижу, как едва заметно попятился Элкил. Его приспущенные щиты вновь мигнули, выходя на максимальную мощь.

Я судорожно сглотнул. Что-то тут не так. Ну его на хрен, такое счастье…

Вежливо кланяюсь:

– Благодарю, но не стоит. Мы пришли сюда за цветком для нашего попавшего в беду товарища. Большего не ищем, чужого не нужно, своего не отдадим.

Дендроид неожиданно захохотал. Чисто, громогласно, без всяких там слез и страданий в голосе. Куда только мука подевалась?

– Хорошо сказано, юный бог! Что же мне с вами делать? Испытание алчностью вы прошли, хм… Ладно, должны же остаться живые свидетели моего триумфа?

Щиты вокруг Элкила уплотнились еще больше. Гамми с легким хлопком переместился в инвентарь, Гумунгус поудобнее переставил лапы. Ну и я… напрягся… со всеми вытекающими в виде взятых на короткий поводок боевых конструктов.

– Расслабьтесь, коллеги. Сегодня вы будете жить! Более того, получите бесплатный урок божественной мудрости! Ну что ж, во‐первых, позвольте еще раз представиться…

Сковывающие дерево цепи лопнули, как гнилые нити. Кора и ветви дендроида посыпались вниз, но, не долетая до земли, исчезали в воздухе. Сама фигура огромного древа стремительно таяла и оплывала очертаниями, пока не превратилась в трехметрового костяного лича, со ржавой короной на голове. Тысячи ликов смерти мелькали на украшении, сменяя друг друга и пугая своей натуралистичностью.

– Меня действительно зовут Мавет. Шестьсот седьмой уровень по вашей классификации. Бог смерти одного позабытого мира, почившего в Хаосе миллиарды лет назад…

Элкил осторожно склонил голову. Я подумал и решил повторить его жест.

– Наше почтение. А что же тут тогда происходило?

Мавет с удовольствием потянулся, хрустнув белоснежными костями.

– Ровно то, что вы видели. Пришлые лизарды думали, что пытают меня, а на самом деле своими руками сорвали этот созревший плод и принесли мне в жертву всех значимых существ этого мира.

Элкил понимающе хмыкнул:

– И приняли на себя весь кармический груз за убийство миллионов разумных?

Мавет доброжелательно улыбнулся и кивнул.

– Все верно, мой далекий брат, все верно. Целый мир принял мученическую смерть, напитывая меня верой и поднимая на девятнадцать уровней за раз. План длительностью в сорок миллионов лет почти завершен!

– Почти?

– Ну я же не прямолинейный бог первой реинкарнации? Из ситуации можно было выжать больше, значительно больше… Ваше вмешательство чуть подпортило мне планы, но это крохи, так что не дергайтесь… Дело в том, что все переправленные в Лизард ингредиенты и редкие растения заражены на уровне ауры одной очень неприятной хворью… Местные лепилы ее вовек не обнаружат. Так что пройдет буквально несколько лет, и еще один мир станет прекрасно пустынным! А ведь в Лизарде обитает двенадцать миллиардов разумных! Это, между прочим, тянет уровней на тридцать! Учитесь, юные боги, учитесь…

Я с трудом сдержал желание снести самодовольную башку. Сдержался, тупо понимая, что против этой махины смерти я ничто, тлен…

Зато теперь я немного понимаю логику стоящего перед нами существа. Уточняю:

– Но ведь и это еще не все?

Мавет, прищурившись, посмотрел на меня долгим взглядом. Наконец, когда уже последний волос на моем позвоночнике встал дыбом, он благожелательно кивнул:

– Далеко пойдешь, наивный бог… Ладно, раскрою вам и третий слой правды…

Мавет повел ладонью, срывая с планеты часть атмосферы и позволяя нам заглянуть в космос. Там, вдалеке и в чернильной тьме, сверкали огромные глаза, полные бесконечной пустоты. Они глотали парсек за парсеком, медленно приближаясь к добыче и уничтожая пространство вокруг себя.

Моя душа задрожала. Вся моя природа требовала бежать или убить. На мир Эрлоста надвигалось Небытие…

Бог Смерти величественно поднял палец:

– Малый Жнец Хаоса. Договор скреплен Силой, мир отдан стихии по согласию с его создателем и богом хранителем. Мною! Еще четырнадцать уровней на баланс. Учитесь юноши, учитесь…

Меня передернуло от ненависти, но Мавет, легко читающий мысли, эмоции и намерения, лишь рассмеялся. Я для него словно злящийся котенок, возжелавший ухватить его крохотными иглами прозрачных зубов.

Неожиданно заговорил Элкил:

– А четвертый слой правды?

Мавет хмыкнул, задумался на мгновение, но продолжил. И мне стало страшно. Ибо рассказали нам слишком много, а с такими знаниями долго не живут.

– Есть и четвертый и пятый… ты прав… Ну… учить так учить. После насыщения Малый Жнец впадет в короткую спячку перед трансформацией на следующую ступень развития. Его безопасность гарантирована богом природы Маветом, хе-хе… Так что, когда Жнец уснет, я убью его. Сколько и чего подкинет за такое деяние Творец, вам лучше не знать. Иначе собственные достижения перестанут вас мотивировать…

Бог Смерти мечтательно закатил глаза, с минуту помолчал.

– Что же касается вашей миссии… К сожалению, вся растительность этого мира пропитана моей силой и потенциально мертва. Хотя… – Мавет ткнул пальцем в крохотный цветок, что по-прежнему торчал за ухом у Гумунгуса. – Кое-что вам все же удалось отыскать. Пусть этот цветок будет вам наградой. Ну а сейчас вам пора домой. Помните об этом уроке и великом Мавете! Слава мне!

Бог махнул рукой, открывая портал и вышвыривая нас из пространства Эрлоста.

* * *

Я сидел на ступенях Чертогов и задумчиво крутил в пальцах крохотный цветочек. Невелик прибыток за миллионы растраченных молитв и еще один прожитый день.

Легкую поступь Сиреневого я услышал загодя. Да он и не скрывался. Подойдя, домовой требовательно протянул руку и осторожно взял пальцами цветок.

– Добыли-таки… – с ноткой удивления прошептал Сир. – Надо же, последний цветок погибшего мира. Редкость невероятная. Да еще и карму не испачкали, как это обычно бывает. Феечке несказанно повезло! Хм, а это что? Какая хитрая закладка…

Сиреневый наморщил лоб, а затем недоуменно посмотрел на меня:

– Ты где его взял? Там в коде ДНК такая гадость подсажена, что лет через тысячу этот цветочек сожрал бы мир любого размера!

Я облегченно выдохнул. Наконец-то я понял, что мне не давало покоя все это время.

– Пятый слой правды…

– Олифьэ?

Доброе утро начинается с присевшей в книксене зомби-подружки Дурина, держащей в руках поднос с чашкой ароматного кофе, жареными тостами и хрустальной вазочкой холодного оливье под майонезом ручной божественной работы. Вкус приведет к ссоре даже влюбленных. Аромат заставляет парализованных тянуть руки к ложке. Бафы позволят навалять Чаку Норрису в его лучшие годы. В общем, пища богов, амброзия отдыхает. А может, амброзия – это и есть оливье? Хм…