Играть, чтобы жить. Книга 9. Дорога домой - Дмитрий Рус

Фейка резко врубила реверс и, оттормозившись, оскалилась в ответ. Схватившись за адамантовую шпагу, она сделала несколько танцевальных па, вызывая кота на бой.

– А ну брейк! – скомандовал я, рассекая пространство силовым щитом. – Что за война, а я уставший?

– Он гребется в горшке с моим цветком Жизни! – выпалила фея и грохнула кулачком по прозрачной стене. Ярость придала ей силы. Слепленная на скорую руку защита предательски зазвенела.

– И что? – уточнил я, заливая в щит еще кроху силы.

– И сцыт! Он сцыт мне прямо в душу!

Дурин фыркнул, но тут же поправился. Сделав серьезное лицо, он неожиданно поддержал летунью. Крутанув на пальце связку ключей, задумчиво вбросил:

– Гребется. А земелька эта, между прочим, из вип-раздела аукциона – тысяча молитв за щепотку!

Элкил безразлично пожал плечами:

– Не обижайте котика, у него инстинкты. Лучше накапайте по плошке крови – мне Сынка прокачивать надо. Фея, тебя тоже касается!

– Я только насцать могу. Как он!

Пытаюсь успокоить обоих:

– Элкил, ты не обижайся, но я к своей крови трепетно отношусь. Врагов пусть доит. Фейка, а ты могла бы прикрыть цветок щитом.

– Да прикрывала я! Вскрывает он щиты на раз-два! Ворье потенциальное растет!

– Он такой… – с гордостью протянул Назгул и погладил Сынка по голове. – А насчет крови ты подумай, на благое ведь дело. Прокачиваем боевую единицу отряда.

Я посмотрел на скалящего иглы острых зубов кошака, изучающего меня с легким гастрономическим интересом. Нет уж, болт ему, а не комиссарского тела.

– У меня от этих благих дел – значок «Почетный донор» и бесплатный проезд в метро. Ну и на полях сражений пару бочек крови потерял. Хватит с меня. Короче, комрады. Фея, цветок забери в свою комнату. Если не поможет, закажи через Бэрримора супердвери «Гот Суприм», он в курсе. И хорош балдеть! Всем по местам, через пятнадцать минут отчаливаем на третий ярус, а затем в «Спиральный мир» – тур по святым местам Творца. Нужно смыть с меня метку Хаоса. Кто со мной?

Гляжу на Авося. Тот сожалеюще разводит руками и тычет пальцем в приседающие ноги:

– Пардон, но у меня лапки…

– Фея?

– Буду бронировать свою комнату! Чтобы ни одна зеленая морда…

– Я понял. Элкил?

Бог зла неторопливо реанимировал очередного паучка. Затем задумался на секунду и добавил ему на голову мощный рог. Ошалевший паук свел глаза в кучу, пытаясь рассмотреть божественный дар. Остальные арахниды замерли в тихом восторге. Даже шум великой битвы за пыльный угол комнаты на секунду притих.

Наконец, отряхнув руки от праведных дел, Элкил повернулся ко мне:

– Лаит, а ты читал Атлас по этому миру?

Спокойно киваю:

– Да. Всю открытую инфу, плюс сотка за «непроверенные слухи».

– Тогда ты, наверное, знаешь, что из «Спирали» возвращается не больше шести процентов вошедших? Это мир Творца. Мир, где он отдыхает душой и телом. И судя по всему, он вполне надежно защитил колыбель своей души.

И вновь я лишь сдержанно киваю. Мое спокойствие немного напускное, но все же я не так переживаю, как долгоживущие боги. Дело в том, что Творец не защищал свою зону отдыха. Наоборот. Вход туда свободный.

Просто… для того, чтобы выйти, нужно очиститься душой. Заново пережить все то, что беспокоит, и отпустить эти ситуации. Стоит ли говорить, что живущие многие миллионы лет боги попадают практически в нескончаемую петлю незакрытых гештальтов?

Другое дело я. У меня всей нити жизни – куцый огрызок в несколько десятков лет. И реальных, тревожащих душу моментов пересчитать по пальцам одной руки. Вряд ли Творец начнет закрывать детские обиды уровня «он мне совочком по попе, я ему ведерком по морде…»

– Знаю, Элкил. Я все же рискну. Ваш Глава Пантеона круче, чем тысячи затерявшихся в вечности богов. Ты увидишь.

Взгляд Элкила тяжел и недоверчив. Добра в нем как-то не особо прибавилось.

– Почему-то мне хочется тебе верить. Но если ты не против, я пока что выгуляю Сынка снаружи Чертогов…

– Э-э… – тут же вскинулся Авось. – Братишка, ты не обижайся, но я как раз планировал устроить моим ногам марафон на пару сотен кругов вокруг яруса…

Качаю головой. Вера в этом мире – все. И неверие подрывает мои силы.

Прочитавший что-то в моих глазах Авось чуть краснеет и резко дает заднюю.

– А впрочем, пусть осваивают прыжки! Так что я пока тут посижу. Тем более вон передача по ящику интересная идет… Творец ты мой, чем занимаются эти кристаллоиды?! Это что, канал для взрослых?!

Ав демонстративно уставился в маговизор, где две призмы принялись синхронно вибрировать. Я благодарно улыбнулся и посмотрел на остальных бойцов.

Фейка лишь махнула в воздухе знаком «Виктория» и задумчиво зависла в воздухе, ведя мысленный диалог с Бэрримором. Ну а Сиреневый без лишних слов подошел ко мне и встал рядом:

– Я с тобой. Мне туда нужно, я чувствую…

Переход на третий Ярус прошел штатно.

Я вежливыми пинками загнал всех в Чертоги и замаскировал шрам пространственного разлома дополнительной печатью «незначительности». Сам укутался щитами и чуть было не перекрестился. Вовремя одернул себя и осенил святым кругом Порядка. Пятью пальцами через лоб и сердце. Баф специализации очистил разум и бустанул мотивацию на свершения во имя упорядоченных структур.

С десяток секунд пошарил взглядом по изувеченной отметками переходов стене. На белом граните нет живого места, как на колоннах Рейхстага после визита вежливости Красной армии. Настал и мой черед… Коснулся теплой стены и подтвердил намерение переноса.

С баланса списало почти сто килограммов напитанных силой золотых монет. Концентрация энергий навечно вплавила отпечаток ладони в камень и отеческим пинком перебросила меня через локальный пробой пространства.

Дзень!

Звякнули струны реальности, портальная магия узнала родственную душу и радостным щенком лизнула в щеку. Когда-нибудь я обрету счастье и растворюсь в этой пустоте. Она ждет, она нежна и спокойна…

Мир вокруг меняется, забрасывая меня на новый ярус и награждая прогрессом малого достижения:

«Мамкин путешественник с пластмассовым компасом – посещено 5 макролокаций из 162».

М-да…

Набил бы шутнику морду, но ведь понимаю, что все эти статусы берутся из моего собственного разума. Сам виноват, что колючая ирония у меня подменила юмор.

Портальная муть развеивается, и я обнаруживаю себя среди густых зарослей коренастого орешника. Стволы матерого кустарника обхватом в пару метров и возрастом чуть ли не с саму макровселенную.