Малыш от чужого папы. Неслучайная связь - Вероника Лесневская

Тварь бывшая все никак не желает становиться таковой. Продолжает жизнь мне отравлять. Еще и с Софи умудрилась пару раз по телефону связаться. Эмма знает, что малышка – мое слабое место, и пытается манипулировать ею. Это ее тактика.

В свое время именно беременностью она ускорила нашу свадьбу, хотя я не собирался торопиться. Тогда мне надо было поднимать бизнес в Австрии. Я был полностью погружен в дела, не до семьи как-то. Поднял, да. Успешно. Чтобы меня потом подставила собственная жена.

И теперь она при помощи дочери планирует вернуть разрушенный ею же брак.

Вот только предательство ничем не перекрыть. Жалею, что связался с Эммой когда-то, повелся на нее, решил, что влюблен. Идиот. Если бы можно было повернуть время вспять…

Нет, я бы не отказался от Софи. Она – мое все. Но мамашу ее следовало прогнать сразу же после родов. Это избавило бы нас от многих проблем. И сейчас Эмма бы не угрожала забрать у меня дочь, которая ей самой на хрен не нужна.

И не мешала бы мне жить дальше.

Кажется, рыбка не такая, как Эмма. Полная противоположность. И внешне, и, надеюсь, внутренне. Добрая, искренняя, не пытается привязать меня. Наоборот, отдалилась после скандала с Софи. Правильная она. По крайней мере, я хочу видеть ее именно такой.

Хотя сам себе больше не доверяю. Ведь страсть сильнее голоса разума. А она так и искрит между нами. Невозможно находиться рядом с Лилей и не касаться ее.

Вот и сейчас.

Прижимаю хрупкую Лилю к корпусу лексуса, а сам упираюсь руками в крышу по обе стороны от нее. Впиваюсь пальцами в металл, согнуть его готовый. Но Лилю не трогаю. Потому что не сдержусь. Разорву ее. Сломаю в объятиях. Я и так на грани.

Хочу затолкать Лилю в машину, отвезти домой и не выпускать из постели. Если вообще мы доедем, а не остановимся по пути где-нибудь на обочине. Слишком клинит меня на этой женщине. Но из последних сил я беру себя в руки.

Потому что Лиля подозрительная сегодня. То признается, что ей нужны деньги, но не говорит, зачем, то выходит из клиники заплаканная, растерянная, но с улыбкой странной, то льнет ко мне, будто ищет поддержки.

И я готов помочь ей. Знать бы, как. А она молчит.

Целует так, будто прощается, благодарит за что-то, сбегает. Ненормальная.

Ясно одно.

С Лилей что-то случилось. И я обязательно выясню, что. Страшно за ее здоровье. Только бы ничего непоправимого не произошло. Остальное решим. Вместе.

Проводив рыбку взглядом, спешу за руль. Мельком смотрю на кресло рядом, где совсем недавно нервно ерзала Лиля, и стопорюсь. Замечаю под сиденьем смятый листок.

Слегка улыбнувшись, укоризненно качаю головой. Рассеянная рыбка. Наклоняюсь за справкой, вчитываюсь в неразборчивый почерк – и хмурюсь.

Направление на УЗИ. Врач Трошина.

Засунув бумажку в карман, резко трогаюсь с места, чтобы уже через полчаса припарковаться у клиники. И еще через пять минут постучаться в кабинет врача-гинеколога.

- Инна Васильевна? – окликаю женщину в очках, предварительно прочитав имя на табличке. – Я по поводу Лилии Ворониной. Она была на приеме у вас сегодня…

Сминаю листок с направлением на УЗИ. Нервно.

- Да, уехала уже. Разминулись вы, - доброжелательно сообщает врач. - А вы муж?

- Муж, - соглашаюсь. Знаю, что так больше информации мне предоставят. Как родственнику.

- Ой, хорошо, что зашли, - спохватывается она. - Воронина результат скрининга оставила. Передайте ей. И напомните, что я жду ее послезавтра становиться на учет. А лучше сами проследите, а то в таком положении женщины забывчивые.

Протягивает мне какой-то лист, и я машинально пробегаю текст глазами. Судорожно диагноз ищу. Моей Лили.

И нахожу… «Диагноз». А потом впиваюсь взглядом в срок.

Ну и идиот же ты, Мейер!

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍«Я пью таблетки. Безопасно», - звенят в мозгу слова Лили, сказанные в ту ночь. Отборные ругательства эхом разносятся по полупустому коридору. Хорошо, что здесь меня мало кто понимает.

Я должен свалить из клиники как можно скорее, чтобы не видеть сияющего лица врача и не слышать ее радостных поздравлений. С чем? С тем, что я в очередной раз позволил бабе обвести себя вокруг пальца?

Все эти месяцы голову ломал, как могла такая шикарная женщина переспать с первым встречным. Мы ведь и не познакомились толком. Но теперь все на свои места встало.

Мое изначальное предположение оказалось правдой: Лиля заранее знала, с кем ложится в постель. И целенаправленно не предохранялась. Наоборот, солгала. Бдительность усыпила. Точнее, ее остатки. На тот момент я мало, о чем думать мог, кроме того, как сильно хочу незнакомку.

Я не снимаю с себя ответственности – должен был сам о безопасности позаботиться. Но черт! В тот день я собирался объехать берег моря и осмотреть площадки, подходящие для строительства отеля. Не привык я как-то с презервативами в кармане вопросы бизнеса решать. Откуда мне было знать, что ночью я окажусь в захудалом отеле с полуобнаженной девицей, имени которой даже не спросил?

И что у меня так резко сорвет крышу рядом с ней, что и ядерный взрыв не остановит.

До сих пор плыву, стоит лишь вспомнить дрожащую Лилю в моих руках, ее идеальное тело, которое так бурно реагировало на каждое прикосновение. Затуманенные страстью глаза, почти влюбленные. Стоны, звонкие и сладкие, ради которых хотелось всю ночь доставлять ей удовольствие. Пока не охрипнет.

Отлично сыграла.

А позже, видимо, результат закрепить хотела. Отсюда и тесты на овуляцию, которые Лариса у нее нашла. Лиля день подходящий ждала, а меня целенаправленно мариновала. Недотрогу изображала. Просто так ей спать со мной было неинтересно. Исключительно для дела.

«Я пью таблетки. Безопасно».

Дерьмо!

Второй раз. На те же грабли. Только страна производителя другая.

Бросаю взгляд на смятый лист со скринингом. Еще раз цепляюсь за срок. Лиля так долго скрывала от меня беременность. Зачем? У меня только один вариант: хотела дождаться срока, когда нельзя делать аборт. Чтобы я не отправил ее к гинекологу.

Хотя я бы и не смог. В этом я тоже идиот. Не могу детей своих убить, пусть даже в зародыше. И чем чаще смотрю в чистые глаза любимой Софи, тем сильнее убеждаюсь в своей правоте.