Обитель страсти - Виктория Холт

Моя помощь потребовалась и тут.

— Не спускайте глаз вот с этой кастрюли, мисс. Как только она закипит, сразу же зовите меня!

По мере нарастания волнения в речь мечущихся по кухне женщин все сильнее вторгался местный диалект, так что понять некоторые фразы было весьма непросто.

Я бессмысленно улыбалась, уставившись на противень с только что извлеченными из печи пирогами, покрытыми золотистой корочкой и источающими умопомрачительный аромат мяса и лука, когда в кухню вбежала Китти с истошным криком:

— Мэм, там оральные певцы!

— Так скорее пригласи их войти, глупая девчонка! — в тон ей ответила миссис Полгрей, охваченная волнением и начисто забывшая о необходимости сохранять достоинство. Она ладонью утерла пот с раскрасневшегося лица. — Что ты стала как вкопанная? Разве тебе неизвестно, дорогуша, что нельзя заставлять ждать оральных певцов? Это приносит в дом несчастье!

Я последовала за Китти в зал, где собралась толпа парней и девушек из деревни. Когда мы вошли, они уже начали петь. Только тут я поняла, что «оральные» певцы на самом деле являются хоральными певцами.

Они исполнили «Радуйся, Мария», «Плющ и остролист», «Двенадцать дней Рождества» и «Первое Рождество». Мы пели вместе с ними.

Затем солист этого хора затянул:

Услышав этот тонкий намек, миссис Полгрей подала знак Дэйзи и Китти, которые помчались за угощением для певцов.

Гостям налили медовухи, а также вина из бузины и ежевики. Кроме того, их угощали огромными пирогами с мясом и рыбой.

Когда они закончили пить и есть, внесли большую миску, перевязанную красными лентами и украшенную утесником. Ее вручили миссис Полгрей, которая царственным жестом положила в нее несколько монет.

Затворив за певцами дверь, Дэйзи обернулась ко мне.

— Так, эта компания отоварилась. Что дальше?

Конечно же, она пришла в восторг от моего невежества, когда я поинтересовалась, что значит «отовариться».

— О Господи Боже мой, мисс, да вы ничего не знаете! «Отовариться» — значит «ходить по домам, петь рождественские песни и собирать угощение». Что же еще это может значить?

Я поняла, что мне предстоит еще очень много узнать об обычаях местных жителей. Однако их рождественские традиции мне совершенно определенно нравились.

— Ой, мисс, я совсем забыла вам сказать, — опять возопила Дэйзи. — Там посылка! У вас в комнате. Ее принесли как раз в то время, когда пришли оральные певцы, и я совсем о ней забыла. — Заметив мою нерешительность, она чрезвычайно удивилась. — Посылка, мисс! Разве вам не хочется поскорее взглянуть, что там? Она такая большущая. Во-от такая коробка! — показала она руками.

Я встряхнулась. «Чего тебе действительно хочется, — сказала я себе, — это чтобы у сказочной истории был сказочный конец. Ты хочешь стать хозяйкой «Маунт Меллина». И незачем себя обманывать…»

Поднявшись в свою комнату, я обнаружила там посылку от Филлиды. Под крышкой коробки лежала черная шелковая шаль, расшитая зелеными и янтарного цвета узорами. Там же был янтарный гребень в испанском стиле. Я подобрала им волосы и накинула на плечи шаль. Отражение в зеркале поразило меня. Смотревшая оттуда девушка выглядела настолько экзотично, что походила скорее на испанскую танцовщицу, чем на английскую гувернантку. В коробке лежало что-то еще. Я поспешно раскрыла сверток и обнаружила платье — одно из платьев Филлиды, вызывавшее мое особое восхищение. Оно было сшито из зеленого шелка, оттенок которого в точности совпадал с зеленым узором шали. Из складок платья выпало письмо.

Дорогая Марти! Как твоя работа?

Из последнего письма следовало, что ты находишь ее довольно интересной. Мне кажется, твоя Элвин — настоящий чертенок. Готова поклясться, она жутко избалована. Они хорошо с тобой обращаются? Мне показалось, что эта сторона дела обстоит неплохо. Кстати, что с тобой произошло? Ты раньше писала такие смешные письма. С тех пор как ты поселилась в этом доме, твоя общительность куда-то испарилась. Подозреваю, что дело в том, что ты либо обожаешь свою нынешнюю жизнь, либо ненавидишь ее. Мне не терпится узнать, права я или нет.

Шаль и гребень — мои рождественские подарки. Надеюсь, они тебе понравятся, потому что я очень долго их выбирала. Или они слишком легкомысленные? Быть может, ты предпочла бы шерстяное белье или какую-нибудь назидательную книгу? Но я слышала, что такие подарки тебе уже купила тетя Аделаида. В письмах ты звучишь как настоящая гувернантка. «Громкие, но пустые слова»[9], за которыми, моя дорогая Марти, совершенно ничего не стоит. Хотелось бы мне знать, пригласят тебя хозяева к столу на Рождество или ты будешь восседать во главе стола на пирушке со слугами. Я уверена в первом варианте. Они будут вынуждены тебя пригласить. В конце концов, это же Рождество. Ты будешь праздновать вместе с семьей, даже если это будет один из обедов, когда за гувернанткой посылают только для того, чтобы заменить неявившегося гостя и избежать числа «тринадцать» за столом. Итак, наша Марти отправляется праздновать Рождество в моем старом зеленом платье и своих новых шали и гребне. На балу она влюбляет в себя романтически настроенного богача, а затем супруги живут долго и счастливо.

А если серьезно, Марти, то я подумала, что тебе может понадобиться праздничная одежда. Так что дарю тебе и зеленое платье. И не воспринимай это как обноски с чужого плеча. Я его обожаю и дарю тебе вовсе не потому, что оно мне надоело, а потому что оно тебе было всегда больше к лицу, чем мне.

С нетерпением буду ждать подробного рассказа о том, как пройдет праздник. И еще одно, дорогая сестричка. Когда ты усядешься в качестве четырнадцатой гостьи за праздничный стол, не замораживай перспективных кавалеров ледяным взглядом и не отпугивай их своими остроумными репликами. Будь просто милой и симпатичной девушкой. К вашему сведению, моя прекрасная леди, карты сулят вам любовь и деньги.

Счастливого тебе Рождества, дорогая Марти. Напиши мне поскорее, и мне очень хотелось бы узнать, что же на самом деле происходит в твоей жизни. Дети и Уильям передают тебе привет и наилучшие пожелания. Я тоже.

Филлида.

Я расчувствовалась. От письма повеяло домом. Милая Филлида, так значит, она действительно часто думает обо мне. Шаль и гребень поистине изумительны, хотя и несколько неуместны, учитывая мое более чем скромное положение. И она позаботилась о том, чтобы у меня было нарядное платье!

Я вздрогнула от вопля за спиной. Резко развернувшись, увидела Элвин. Она стояла у двери в классную комнату.