ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том II. Главы XI-XXVII. - А. В. Марков

или, вернее, видение, будто на языке его выросла виноградная лоза и наполнила всю поднебесную. Она была весьма благоплодной, и птицы небесные прилетали и ели виноградные плоды. И чем больше они ели, тем больше становилось плодов.

11. Некто из святых отцов созерцал в видении сонм ангелов, нисходящий с неба по повелению Бога и несущий на руках свиток, который был исписан снаружи и изнутри. Ангелы спрашивали друг друга: «Кому следует вручить его?» Одни называли одного старца, другие другого. Наконец решили: «Поистине все они святые и праведные, но никто не может получить этот свиток, кроме Ефрема».[135] И увидел старец, что свиток был передан Ефрему.

Встав утром, он стал слушать, как учит Ефрем: будто поток живой воды преизобильно изливался из уст его, когда он открывал их. И понял старец, что исходящее из уст Ефрема – от Духа Святого.

12. Рассказывали нам ученики аввы Евлогия: «Когда старец посылал нас в Александрию для продажи рукоделия, тогда он давал нам заповедь не проводить там больше трех дней. Он говорил: „Если вы задержитесь там дольше, чем на три дня, то я не отвечаю за ваши грехи“. Мы спросили его: „Почему же тогда монахи, живущие в городах и селах, днем и ночью общаясь с мiрянами, не терпят вреда?“

Тогда старец отверз уста, совершенно не знающие лжи, и ответил: „Поверьте мне, чада, что, став монахом, я тридцать восемь лет ни разу не выходил из Скита. Через тридцать восемь лет я отправился вместе с аввой Даниилом к папе Евсевию в Александрию по какой-то надобности. Достигнув Александрии, мы увидели там множество монахов: на одних справляют нужду вороны; других обнимают нагие женщины, которые шепчут им что-то на ухо; третьих обнимали юноши, также нагие, и мазали их человеческим калом. А еще некоторые, как мы видели, держали в руках ножи, отходили в сторону, отсекали человеческую плоть и давали другим монахам есть. Из этого я понял, что какой страстью одержим каждый из монахов, такие бесы и следуют за ним, и беседуют с ним в помыслах.

Потому-то, братия, я и не желаю, чтобы вы задерживались в городе и были смущаемы таковыми помыслами, а лучше сказать, бесами“».

13. Говорили об авве Зиноне, что, подвизаясь в Скиту, он однажды ночью вышел из своей келии и отправился в Елос. Но, сбившись с пути, он блуждал три дня и три ночи и наконец, выбившись из сил и изнемогая, пал на землю, ожидая смерти. Но тут к нему подошел юноша, держа в руках хлеб и кувшин с водой, и сказал: «Вставай, поешь». Старец поднялся и начал молиться, думая, что это призрак. Юноша сказал ему: «Ты правильно делаешь». Старец помолился во второй и в третий раз. Пришедший вновь сказал: «Ты правильно делаешь». Тогда старец взял хлеб и поел. Затем юноша сказал: «Сколько ты проблуждал, настолько далеко ты сейчас от своей келии! Но вставай и следуй за мной». И тотчас старец оказался у своей келии в Скиту. Он сказал юноше: «Зайди и сотвори молитву» – и вошел вслед за ним. Но тот, войдя, стал невидим.

14. Авва Иоанн рассказывал, как некий старец, находясь в восхищении, видел трех монахов, стоящих на берегу моря. И был им голос с другого берега: «Берите огненные крылья и летите ко Мне». Двоим были даны крылья, и они перелетели на другую сторону, а третий остался на берегу, горько плача и громко стеная. Но позднее были даны и ему крылья, но не огненные, а слабые и немощные. Он с большим трудом, падая в море и вновь взлетая, добрался до другого берега.

Таково нынешнее поколение: оно если и получит крылья, то не огненные, а слабые и немощные, которые едва могут удержать их.

15. Пришел некто из старцев в келию аввы Иоанна и увидел, что старец спит, а рядом стоит ангел и обмахивает его опахалом. Увидев это, он удалился. Авва Иоанн, проснувшись, спросил ученика: «Приходил ли кто сюда, когда я спал?» Тот ответил: «Да, такой-то авва». И понял авва Иоанн, что старец тот достиг его меры, раз увидел ангела.

16. В лавре Епистимия, которая находится на расстоянии пятнадцати стадий от лавры святого отца нашего Саввы, жил удивительный отшельник по имени Иоанн, вместе с учеником. Ученик, видя смятение и скорби от набега персов на святой город Христа, Бога нашего, и всеобщую неуверенность, устоит ли город, спросил духовного отца: «Авва, я уверен, что от тебя не сокрыто ничто из того, что Бог хочет сотворить. Умоляю тебя, скажи мне, будет ли город захвачен?»

Старец ответил: «Откуда мне это знать? Я человек грешный». Но ученик не отступал от него, и тогда старец со слезами сказал: «Вижу, чадо, что ты от скорби желаешь это узнать, поэтому скажу тебе то, что открыл мне Бог. За пять дней до нынешних событий я молился и увидел себя восхищенным прямо к святой Голгофе. Весь народ и клир восклицал там: „Господи, помилуй!“ Подняв глаза к небу, я увидел Господа нашего Иисуса Христа, пригвожденного к Древу, и Пресвятую Богородицу, Владычицу мира, заступающуюся за народ. Но Он отворачивал Свой лик от народа, говоря: „Не послушаю их, так как они осквернили Мой жертвенник“.

Долго со слезами и стенаниями восклицая там „Господи, помилуй!“, мы затем перешли в храм Святого Константина, продолжая взывать: „Господи, помилуй!“ Я вошел в храм вместе со всем священством, т. е. с клиром.

Когда затем я пошел искать место, где были обретены „честные древа“ Животворящего Креста, я почувствовал что оттуда в храм исходит зловоние. Там стояли два величавых, священнолепных старца, и я сказал им: „Неужели вы не боитесь Бога, что мы даже помолиться здесь не можем от зловония? Откуда этот смрад?“ Они ответили: „От беззаконий местных клириков“. – „И вы не можете это место очистить, чтобы мы могли молиться?“ Они ответили: „Поверь, брат, такое ничем не очищается, кроме огня“».

После этих слов старец заплакал и сказал ученику: «Вот что я тебе скажу, чадо: меня обезглавят. Я много просил Бога простить меня, и Он мне открыл, что все это непременно произойдет, но Он один знает, что я не проливал ничью кровь на земле».

Вскоре после этого разговора на монастырь напали варвары. Ученик от страха убежал, а старца схватили и убили. После этого варвары поспешно удалились. Когда ученик вернулся обратно и увидел старца мертвым, он горько заплакал и, взяв его тело, похоронил с отцами.