Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере - Людмила Новикова

В первой половине марта 1919 г. Северная область переживала тревожные дни. Вторая годовщина Февральской революции дала повод для выражения недовольства белой властью. В Мурманске и поселках вдоль железной дороги, где по-прежнему находились многочисленные железнодорожные и строительные рабочие, недополучившие заработную плату от казны и ведшие полуголодное существование, прошли демонстрации с красными флагами и революционными песнями. Звучали угрозы в адрес генерал-губернатора и призывы к свержению Северного правительства[412]. Хотя организаторы демонстраций, в которых участвовало несколько сот человек, были арестованы, на Мурмане не прекращались слухи о готовящемся вооруженном восстании, очагом которого должны были стать казармы мобилизованных. Мурманские власти даже сочли необходимым на всякий случай окружить административные и военные учреждения колючей проволокой, снабдить запасами воды и продовольствия[413].

В Архангельске годовщина революции 12 марта была отмечена антиправительственными речами на утреннем собрании членов профсоюзов и социалистических партий в столовой судоремонтного завода «Труд». Вслед за меньшевиками Г.В. Успенским и С.М. Цейтлиным, обвинившими правительство в проведении реакционной политики, перед несколькими сотнями рабочих с резкой критикой белого режима выступил председатель губернского Совета профсоюзов меньшевик М.И. Бечин. Уже днями ранее под влиянием сведений о переговорах, которые вела с советским руководством уфимская делегация эсеров во главе с В.К. Вольским, он говорил на собрании союза металлистов об объединении всех социалистов в центре страны и призывал прекратить войну как «ненужную бойню». Теперь в своей речи по случаю годовщины Февраля он открыто выступил в поддержку советской власти, назвав ее «единственной и естественной защитницей интересов рабочего класса»[414]. Вечером 12 февраля Бечин, являвшийся, как и Успенский и Цейтлин, также делегатом городского самоуправления, продолжил атаку на власть на торжественном заседании городской думы. Он обвинил правительство в том, что оно держится только на штыках союзников, и призвал всех к борьбе с белой администрацией[415].

Несмотря на недавний демарш думцев против правительства, призывы Бечина шли значительно дальше той умеренной критики режима, которую были готовы принять большинство северных социалистов. Председатель думы энес М.М. Федоров прерывал выступление Бечина два раза и в конце концов вовсе лишил его слова[416]. Явно смущенные резкостью прозвучавших выступлений, на следующем заседании, 14 марта, думцы сами занялись чисткой своих рядов. По инициативе либерального блока «национального возрождения» они вынесли вотум недоверия руководству думы за попустительство «преступной манифестации». Городской голова, городская управа и президиум думы, представлявшие социалистический блок, подали в отставку[417]. Гласные, еще недавно упрекавшие правительство в «эпидемии арестов», не протестовали ни против произведенного властями ареста Бечина и других радикальных ораторов, ни против 15-летнего каторжного приговора, который был позже вынесен им военно-окружным судом[418]. Теперь, когда выступления против правительства, казалось, поставили под угрозу само существование Северной области, архангельские социалисты с пониманием отнеслись к политическим репрессиям, которые весной 1919 г. приобрели самый широкий размах.

14 марта 1919 г. правительственный «Вестник» вышел с угрозой властей «решительно и твердо» пресекать всякие попытки оказать содействие большевикам[419]. Вслед за этим по области прокатилась волна массовых арестов. Численность арестованных только правительственными следственными комиссиями, не считая арестов, производимых военными властями, в марте составила 351 человек и немногим уступала числу арестованных теми же комиссиями за всю вторую половину 1918 г.[420] Это были авторы антиправительственных речей, организаторы и участники уличных демонстраций. Помимо них во многом неожиданно для властей в тюрьме оказались члены небольшого подпольного большевистского комитета, на след которого белая юстиция вышла во время обыска в Совете профсоюзов. В результате большевистское подполье в Архангельске перестало существовать, большинство его участников были расстреляны[421]. Также, чтобы уменьшить число недовольных, прежде всего в беспокойном Мурманском крае, командующий войсками генерал В.В. Марушевский организовал высылку за линию фронта «сторонников большевиков». Всего, по его сведениям, край покинуло таким образом до шести тысячи человек[422]. Вероятно, значительную часть из них составляли находившиеся в крае со времен мировой войны строительные рабочие-контрактники, не сумевшие ранее вернуться на родину.