Анифа. Пленница Севера - Деметра Фрост

до крови закусила собственную губу, чтобы не закричать от мощной волны удовольствия, взорвавшей ее тело и сознание.

На несколько секунд Сигурд замер, позволяя той в полной мере насладиться своей эйфорией. А после мягко выскользнул, аккуратно поглаживая женщину по животу и промежности, успокаивая и лаская.

— О боги! — ошеломленно выдохнула Анифа, и ее грудь высоко вздымалась вверх, пока ее бедра конвульсивно подрагивали, отражая волну за волной всепоглощающего наслаждения.

При этом сам Сигурд логичного окончания не достиг. Лишь наклонился к запрокиному и улыбающемуся от удовольсвтия лицу женщину, чтобы медленно и лениво покрыть его невесомыми поцелуями.

***

Анифу будто поглотил самый настоящий водоворот. Рассудок покинул ее окончательно, а ночь превратилась в бесконечное сладострастие и воплощенную в неустанных телодвижениях и стонах похоть.

Она словно вернулась в прошлое. Она уже переживала подобный шквал эмоций и бурю мужских желаний когда-то, но в то же время на этот раз всё было… по-другому… чувственней… тоньше.

Свен и Сигурд не всегда были нежны и аккуратны. Иногда они брали ее грубо и жестко. Но границу не переходили, а лишь выше возносили ее на пик удовольствия. А потом, будто преклоняясь перед ее женственностью, нежно ласкали пальцами и губами, успокаивая и словно принося трепетные извинения.

Ей удалось поспать всего ничего, и к утру Анифу почувствовала невероятную усталость и изможденность. Несмотря на это, прикорнувшие подле нее мужчины все равно снова овладели ее — сонно и аккуратно, сразу в оба разработанных ими за ночь входа. И хотя достичь очередного оргазма ее утомленное тело не смогло, она все равно слабо постанывала и качалась на волнах удовольствия, как в своеобразной лодке. И снова буквально провалилась в беспамятство, лишь отвлеченно подумав о том, как нехорошо будет, если Лиа застанет ее уже не только в компании Сигурда, но и его брата. Крайне неоднозначная получится ситуация…

Однако когда прислужница разбудила ее с обеспокоенным выражением лица, в постели она оказалась одна. И почувствовала странную смесь противоречивых чувств — облегчения и сожаления. И, разумеется, мгновенно стыдливо покраснела.

— Доброе утро! — лучезарно улыбнулась Лиа, старательно делая вид, что ничего не замечает, — Как спалось, госпожа?

“Крайне мало и непродуктивно”, - подумала Анифа отвлеченно, покрываясь еще более ярким пунцом.

Или же, наоборот, продуктивно?

Низ живота был тяжелым, промежность и анус саднили, а на внутренней стороне бедер до сих пор не высохли семя и ее собственные выделения. К тому же под одеялом она до сих пор была обнажена и стыдилась этого, не зная, как лучше объяснить подобное… недоразумение. Да и постель была все переворошена — так что только слепой не поймет что этой ночью в ней происходило…

И все же Лиа была максимально тактична и совершенно спокойно отреагировала на все эти детали “преступления”. Более того — после того, как она помогла Анифе обмыться, обтереться и одеться, расчесать волосы и заплести косы, девушка совершенно спокойно убрала испачканное постельное белье и постелила свежее, достав его из сундука. И даже заменила два одеяла, чтобы вытряхнуть и проветрить на улице.

И лишь один раз украдкой спросила:

— У тебя все хорошо, госпожа? Тебя… не обидели?

Анифе была приятна забота девушки, и она даже растрогалась. В нежных глазах прислужницы она не увидела ни осуждения, ни недовольства — лишь немного любопытства и беспокойства. И эта нежность была так трогательна, там мила… Что женщина едва не расплакалась.

Лиа была подле нее чуть ли не с самых первых дней ее жизни в Торхилде. Юной девочкой она стала служанкой в их с Риксом домом, трепетно заботилась о Ране, а после и о Далии и Инге, и была рядом в самые тяжелые для нее моменты жизни. Сейчас она выросла и превратилась в очень привлекательную молодую женщину. И ей бы серьезно задуматься о собственной семье и собственных детях, но… Она по-прежнему была рядом. И даже не думала осуждать свою хозяйку.

За что Анифа, разумеется, была ей невероятно благодарна.

Несмотря на бурную ночь, этот день прошел как обычно. Анифа была слишком усталой и удовлетворенной, чтобы беспокоиться о чем-либо и привычно занялась своими обычными делами.

***

После обеда, на котором Хильда снова отсутствовала, женщина решила устроиться в горнице за шитьем. На этот раз, как ни странно, к ней присоединилась Далия, усевшись за ткацкий станок, чем безмерно удивила свою мать.

Между ними даже завязался незамысловатый и вполне приятный разговор. Далия рассказала, что накануне обыграла Лиа и Инга и почти выиграла у Рана, что, по ее мнению, было превосходным достижением, ведь являлась не самым умелым игроком.

А еще с утра она виделась со Свеном и немного потренировался с ним в рукопашном бое. Воин показался ей новые приемы и ей удалось два раза пробить его защиту, за что Свен похвалил ее и пообещал продолжить тренироваться с ней.

Потом дочка поделилась, что чуть не подралась с мальчишками из поселения. А все потому, что их старшие сестры положили глаз на братьев из Рагланда, а Далия легкомысленно заявила, что один из них совсем скоро станет ее отцом и чтобы всякие девицы шибко губу не раскатывали.

Разумеется, Анифе очень хотелось возмутиться такому скоропостижному и необдуманному заявлению, но Далия поспешно проговорила:

— Мам, ты прости, я брякнула не подумав. Сейчас-то я понимаю, что мне надо было промолчать. Мне правда очень-очень жаль, поэтому, пожалуйста, не злись. Я опять доставила тебе проблемы…

Женщина, может, и разозлилась бы. Но, услышав слова извинения и искреннее сожаление в голосе девочки, она молча кивнула и вернулась к вышивке. Правда, через минуту все же спросила:

— Я не понимаю — с чего ты взяла, что я собираюсь замуж за кого-то из этих мужчин?

— Но как же иначе? — искренне удивилась Далия, — Разве не для этого вчера приходили Свен и Сигурд? Чтобы сделать тебе предложение? Ты же ответила им, да? Ты согласилась, правда?

В глазах дочери было столько чувств и эмоций… Они горели в таких ярких и красивых голубых глазах, делая их необыкновенно выразительными и красноречивыми.

Анифа видела любопытство и страх. Недоумение и тоску. А еще… надежду?

— А ты бы этого хотела? — осторожно спросила Анифа, — Разве тебе не страшно, что, когда у меня появится муж, наша жизнь измениться?

К ее удивлению, девочка легкомысленно пожала плечами.

— Разве? — негромко проговорила она, — Ну, не знаю… У некоторых ребят тоже нет родных отцов, но есть отчимы. И в этом нет никакой проблемы. Это жизнь.

— Неожиданно мудрое замечание, — улыбнулась Анифа. — И все-таки — ты действительно