Гнилое яблоко - Ната Фокс

встречаться чаще. Мы гуляли каждый раз, когда я находился в том мире по делам, иногда даже повода не нужно было – достаточно было появиться в этом мире. Я чувствовал себя юнцом, помолодевшим на пару тысячелетий.

В его голосе чувствовалось невероятное тепло. С таким, пожалуй, он говорил только о своих детях.

– Я собирался выкупить её из борделя, а после жениться. И она ответила мне согласием на предложение.

Он глубоко и обречённо выдохнул, а уши его прижались к голове.

– Но потом возникли трудности, и я долгое время не мог попасть в тот мир, забрать её, как и обещал. И она пропала. Я не знал куда, по какой причине – она просто исчезла, не оставив ни следа. Сутенёр того борделя сообщил, что она как неделю сбежала, и никто её больше не видел.

Мужчина сжал грубой ладонью рубашку на груди, в том месте, где висела вторая уменьшенная обручальная тиара. Когда-то давно Фредерик хотел подарить её той самой девушке. Но этого так и не случилось. А тиара до сих пор хранится у него на шее, припоминая облик той, чей образ до сих пор греет сердце.

– Три года от неё не было никаких вестей, пока одним вечером мисс Хагс не нашла на пороге корзинку с ребёнком и записку с его именем.

Фредерик прошёл к полкам в книжном шкафу, открыл один из них ключом. Сола знал, что в этом ящике находились вещи, особенно дорогие для Главы. Там лежали вещи Сциды, матери Аралая, с которыми он так и не смог расстаться после её кончины. Среди её вещей он вынул малюсенькую плетёную корзинку, дно которой выстлано пелёнкой с вышитыми на ней грианьскими лилиями.

Подойдя к корзинке поближе, Сола заглянул внутрь и увидел потрёпанную временем и почти выцветшую записку. Ничего, кроме имени ребёнка. Неужели, Ярико был настолько крошечным, как эта корзинка?

Сола помнил тот день, когда в особняке Гельгаров появился новый житель. В Северном форградии – так пор называют часть Столицы под управлением магов земли, – произошёл обвал канализации. Сола прилетел как только смог, чтобы помочь с решением этого вопроса и, по возможности, прислать своих подручных и ускорить устранение проблемы. Но помощь была нужна не за пределами особняка, а на кухне. Не поняв смысл слов Главы, Сола отправился на кухню, чтобы узнать, какая помощь могла понадобиться.

Не дойдя до дверей, ещё в начале коридора, он услышал громкий детский плач – надрывный и отчаянный. Агорт немедленно поспешил к дверям и, распахнув их, влетел в кухню. К его удивлению, всегда спокойная мисс Хигс, кухрка, летала над полом с книгой в руках. В углу кухни сидел перепуганный Аралай – его измученное лицо показывало, что он как минимум, не спал целую ночь.

В его руках он увидел источник шума, свёрток с младенцем, который не переставал кричать и плакать.

– Что случилось? – спросил Сола, подбегая к другу.

– Мы не можем его успокоить, – едва сам не плача, произнёс Аралай, при этом не переставая укачивать ребёнка на руках. – Он плакал всю ночь. Возможно, он голодный, но из-за плача мы не можем его покормить.

– Можно я попробую? – спокойно сказал Сола и склонился над свёртком. Малыш, увидев новое существо в своём окружении, в страхе замер. Его глаза смотрели сквозь Солу, но маленькие и лысые ушки прислушивались к любому звуку.

Юный Агорт взял из рук Аралая свёрток с младенцем – магия воздуха создавала на изгибах его крыльев невидимые, но осязаемые ладони, и это помогало ему бережно взять ребёнка. Сола начал напевать старую песню, которую в детстве ему напевал отец, и качать ребёнка из стороны в сторону. Он так же качал головой в такт мелодии, и это словно убаюкивало малыша. Маленький, с белой кожей, белыми редкими волосками. Мягкие, ещё не затвердевшие копытца пинали Солу в крыло, а ручками с крохотными пальчиками он пытался схватить его за длинный и острый нос. От него пахло морской солью и мылом.

– Где вы взяли такое чудо? – с умилением спросил Сола, когда младенец перестал плакать и с беззубой улыбкой протянул к нему ручки. – И как его зовут?

– Это Ярико. Ярико Гельгар, – облегчённо выдохнул Аралай. Не смотря на дикую усталость, он светился от счастья. – Мой младший братик.

Сола блаженно улыбнулся, вспоминая, как тепло приняли ребёнка в семье. Фредерик не сомневался, что это его сын, хоть до сегодняшнего дня не говорил, кто его мать. Аралай же души не чаял в младшем братике, настолько, что даже отказался от гувернантки, когда малыш Ярико подрос.

– Я сам буду его учить, – твёрдо и уверенно заявил старший Гельгар, когда отец предложил няню. – Не хочу, чтобы им занимался кто-то чужой.

Это было счастливое время для семьи земляных магов. Время, когда солнце светило ярче, а мир казался красочнее.

Но как это обычно бывает, гром прогремел и над их особняком.

– Вся эта пылкость и жажда большего у него от матери. Я вижу в его глазах такой же неистово пылающий огонь, что и у неё. Голод к приключениям. Его тянуло за пределы Столицы с двадцати лет, – голос Главы возвратил Солу из воспоминаний обратно в реальный мир. Фредерик сложил корзинку обратно в ящик и запер на ключ. В его глазах блеснули слёзы. – Мне так жаль, что я попытался затушить его огонь. Я потерял сына так же, как потерял свою последнюю любовь.

Сола притронулся крылом к плечу наставника, тот улыбнулся. Но улыбка эта была натянутая и болезненная.

– Получается, вы нашли Ярико у себя на пороге? И у него была только записка с именем? – дождавшись кивка, Сола выдохнул. – Даже если она и правда была такой, как вы описываете, у меня остаются сомнения. Она не дождалась и сбежала. Возможно, мои слова покажутся вам грубыми, но она не могла сбросить на вас… «лишний груз»?

– Я в это никогда не поверю, – без сомнений ответил Фредерик. – За свою достаточно долгую жизнь я научился различать лживых и циничных существ. Она была не такой.

– А Ярико знает?

– Да. Он знает, что его нашли под порогом и что его мать где-то в межмирье. Но я не открывал ему тайну её происхождения.

– В таком случае, она всё ещё может быть жива. Мы могли бы её найти, – Сола вдруг взбудоражился, его энтузиазма могло хватить на двоих. – Фредерик, почему вы не искали её всё это время?

– Я пытался. Но