Казачий спас - Ерофей Трофимов

— Это одежда для занятий. Точнее, тренировок. Я инструктор казачьего полка и студент политехнического университета. В этом году поступил на первый курс.

— Инструктор? И бумага соответствующая есть? — улыбался купец благожелательно, но в глазах то и дело мелькала непонятная злость.

— Есть, — спокойно кивнул Гриша. — Что ж, сударь. Я свое дело сделал. Дочь ваша под вашим приглядом в целости. Благодарность свою мне вы выразили. Позвольте откланяться.

— Вот так просто? И ничего себе не попросите? — не сдавался купец. — Я человек богатый, и ради дочери ничего не пожалею. Только скажите, мигом прикажу доставить.

— Благодарствую, но Анастасию Михайловну я спасал не ради наживы. Да и не знал тогда, чья она дочь. Да и дела мне до того нет. Я любому помогать стану, кто в такую беду попадет.

— Странный вы юноша, — помрачнев, пробурчал купец.

— Каков есть. Честь имею, сударь, — резко склонив голову и одновременно щелкнув каблуками, Гриша четко, как на строевом смотре, развернулся через левое плечо и широким шагом покинул кабинет.

Только спускаясь по лестнице, он вдруг сообразил, что невольно повторил жест генерала Келлера, когда тот прощался с графиней Зоей. Усмехнувшись собственным мыслям, парень легко сбежал в прихожую и, не обращая внимания на замершего, словно статуя, мажордома, вышел на крыльцо. Он уже отвязал Грача и перекинул повод, когда дверь дома распахнулась и на крыльцо выскочила Настя.

— Гриша, ты чего? — спросила она, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Чего? — не понял парень.

— Батюшка даже расстроился. Он хотел тебя отблагодарить, а ты как гвардеец на плацу. Честь имею. И вышел, словно вызов на дуэль приносил.

— Так сказал он мне спасибо, чего еще-то? — развел Гриша руками. — Я ж не ради денег тебя спасал. Так чего огород городить?

— Ты и вправду странный, — вздохнула Настя, спустившись с крыльца и подходя к парню вплотную. — Странный, но интересный. И сильный. Очень, — последнее слово она произнесла еле слышно, вскинув голову и глядя ему прямо в глаза.

Чувствуя, как по жилам разливается жидкий огонь, Гриша едва сдержался, чтобы не сжать ее в объятьях и не впиться в губы долгим поцелуем. В голове шумело, словно от кружки крепкой браги, а дышать было просто нечем. Кое-как втолкнув в грудь глоток воздуха, Гриша откашлялся и, сделав глубокий вздох, хрипло сказал:

— Мне ехать надо. Ты уж больше не катайся в таких местах. Я не по всему городу езжу.

— Мы еще увидимся? — спросила Настя, отступив на шаг.

— Как бог даст, — пожал Гриша плечами и одним прыжком взлетел в седло.

* * *

Следующим утром, едва проводив князя до конторы, Гриша заметил в стороне одного из забайкальцев. Приметив взгляд парня, казак коротким жестом показал ему, что нужно поговорить, и Гриша, чуть кивнув, прошел в здание. Дождавшись, когда Николай Степанович займется своими делами, выяснив у секретаря расписание дел князя, парень предупредил его, что отлучится, и быстро выскочил на улицу.

Забайкалец дожидался его на углу. Подойдя, Гриша вежливо поздоровался, и тот, ответив на приветствие, тихо добавил:

— Капитан с тобой говорить желает.

— Где он?

— Кофейня через дорогу.

— Случилось чего? — на всякий случай уточнил парень.

— Да слава богу, нет пока. Но до тебя у него дело есть.

— Добре, — кивнул Григорий и быстро перешел на другую сторону улицы.

Пройдя в кофейню, он быстро осмотрелся и, приметив знакомую фигуру, подошел к столу.

— Присаживайтесь, — улыбнулся капитан одними губами. — Я позволил себе заказать для вас несколько пирожных и чаю. Знаю, к кофе казаки относятся равнодушно. Местные пирожные очень рекомендую. Свежайшие.

— Это верно, — благодарно кивнул парень. — С удовольствием попробую.

Половой, словно материализовавшись из воздуха, быстро протер стол чистой тряпочкой и выставил на столешницу тарелочку с указанным лакомством. Аккуратно налив чаю в широкую кружку, он, все так же молча поклонившись, исчез.

— Лихо у него это, — оценил действия официанта Гриша.

— В роскошном французском ресторане когда-то работал. Да как-то пьяного клиента бутылкой по голове за хамство приголубил. Едва не посадили. Дело его ко мне случайно попало, я и решил человеку жизнь не ломать. Тот купец и правда изрядной скотиной был. В общем, теперь тут служит.

— Правильно поступили, — одобрительно кивнул Гриша, поглощая пирожное.

— Ну да бог с ним, — усмехнулся капитан. — Я вас вот чего позвал. Вчера, кажется, вы снова столкнулись с крайне неприятными людьми, но в полицию не обратились. Я прав?

— Почти.

— ?..

— Не я столкнулся. Девчонка одна.

— Расскажите. Только подробно.

Выложив всю историю, Гриша виновато вздохнул, делая вид, что очень сожалеет о содеянном. Заметив его вид, капитан качнул головой и, глотнув кофе, с непонятной интонацией проворчал:

— Вы, юноша, убиваете так, словно морковку из грядки дергаете. И не надо изображать мне тут виноватого. Таковым вы себя ни разу не считаете. Впрочем, даже передай я это дело в суд, вас в первом же заседании оправдают. Четверо против одного, застигнутые на месте преступления, да еще и с оружием. Вот уж не думал, что казацкая нагайка может быть таким страшным оружием.

— А что было делать, ваше благородие? Отпустить? Так они еще кого прихватят, или того хуже, зарежут. Полицию звать? Так от того места до ближайшего городового скакать и скакать. А на руках девушка, которую снасильничать хотели. Вот я и решил.

— Так-то оно так. Да и решил, по сути, правильно. Исходя из того, чему тебя учили. Но у нас другая служба, и живой пленник, которого допросить можно, очень бывает нужен. Это я говорю так, чтобы ты понял. В армии за пленными особо ходят. Знаю. Но тут у нас не фронт. Тут своя драка. С другими правилами. Понимаешь?

— Не очень, — честно покрутил головой Григорий. — Вы сказали, в вашей службе, но я-то по вашему ведомству не служу. Я теперь вообще войсковой инструктор.

— Знаю, — скривился капитан. — Опередил нас генерал.

— Как это? — снова не понял Гриша, доедая очередное пирожное.

— Думал я тебя к себе определить. Для начала тоже инструктором. Казаки мои чего-то там в тебе разглядели. Говорят, в предках у тебя великий боец был. Вот и уговорили меня на эту тему подумать.

— Это кто ж там был такой глазастый? — на минуту задумался Гриша. — Не иначе тот унтер-офицер. Уж больно внимательно он на меня смотрел.

— М-да, вас послушаешь и поневоле начнешь во все эти истории про казаков верить, — удивленно покачал головой капитан. — Но что сделано, то сделано. Хотя я бы тебя все-таки попросил о моем предложении как следует подумать. В деньгах не обидим, да и дружба с нашим ведомством всегда пригодиться может. Особенно если вспомнить, что на тебя и твоего попечителя регулярно нападают.