Брошенные тела - Джеффри Дивер

«Инстинкт, помни о нем».

— Она у озера Мондак.

— Глуши мотор. Вылезай из машины.

Быть может, потянуться и вынуть ключи из замка? Но что, если у парня нога соскользнет с педали тормоза? Один из рабочих Грэма тяжко пострадал, когда попытался остановить двигавшийся грузовик и дотянуться до рукоятки ручного тормоза, на который машину забыл поставить водитель. Что наши тела против двух тонн огнедышащего металла?

Его взгляд упал на пассажирское сиденье. Господи! У парня духовое ружье! Грэм сразу понял, что это мощная складная модель. С близкого расстояния из него можно стрелять так же точно, как из двадцать второго калибра. Белку или ондатру из такого убивали наповал.

«Бринн запретила ему иметь оружие. Где же он его взял? Уж не украл ли?» — размышлял Грэм.

— Джоуи, остановись немедленно! — повысил он голос. — Ты ничего не сможешь сделать. Твоя мама скоро вернется домой. И очень рассердится, если тебя здесь не будет.

Еще одна уступка в игре «Я родитель, и у меня все под контролем».

— Нет, не рассердится. Что-то не так. Я знаю, с ней случилась беда! — Мальчишка отпустил педаль, и машина покатилась вперед.

Даже не успев обдумать свои действия, Грэм обогнул пикап и уперся руками в капот.

— Грэм! — окликнула его Анна с порога дома. — Не надо. Не превращай все это в войну.

А он подумал: «Вот уж нет! Самое время кому-то начать настоящую войну».

— Вылезай из машины!

— Я поеду искать маму!

Грэм оставался в живых только благодаря не зашнурованной кроссовке на ноге двенадцатилетнего мальчишки, удерживавшей педаль тормозной системы, которую не проверяли уже много лет.

— Ты никуда не поедешь. Выключи двигатель, Джоуи. Я больше повторять не стану.

— Я еду!

Пикап немного подался вперед.

Грэм дрогнул, но не двинулся с места.

«Если отойдешь, проиграешь», — сказал он себе.

Но вместе с тем он невольно прикидывал, куда смог бы отскочить, нажми парень на педаль газа. И понимал, что сделать этого просто не успеет.

— Уйди с дороги! — злобно кричал мальчишка. — Убирайся!

Грэму хотелось сказать, что это не их дело — нужно предоставить все полиции, там работают специалисты. Но вместо этого он спокойно произнес:

— Вылезай из пикапа.

Теперь он ясно осознавал, что инстинкты могли в любой момент оборвать его жизнь.

— Так, может, ты поедешь ее искать? — Парень пробормотал что-то еще. Грэму послышалось в его тираде слово «трус».

— Джоуи!

— Уйди с дороги! — взвизгнул мальчишка. Глаза его сверкали бешенством.

На мгновение — мгновение, тянувшееся целую вечность, — Грэм поверил, что сейчас парень надавит на газ.

Но затем с недовольной гримасой Джоуи посмотрел на рукоятку коробки передач и перевел ее в парковочный режим. Он выбрался из машины и потянулся за ружьем.

— Нет! Оставь его.

Грэм подошел к мальчику, обнял его за плечи и сказал как можно мягче:

— Пойдем домой, Джоуи. Давай-ка по…

Но все еще вне себя от пережитого поражения тот сбросил его руку и убежал в дом, не обратив внимания на бабушку и не издав ни звука.

Вновь сверившись с «компасом», женщины продолжили свой путь по той части заповедника, где заросли кустов были не столь густыми, а земля покрыта более тонким слоем опавшей листвы, чем местность, оставшаяся возле озера Мондак. Теперь им попадались открытые пространства — травянистые поляны и луга. И все чаще — внушительные нагромождения огромных камней, принесенных сюда ледниками миллионы лет назад.

Какое-то время шли молча.

Преодолев примерно полмили после проверки направления, Бринн хотела спросить Мишель о ее лодыжке. А вместо этого вдруг сказала:

— Мой муж тоже…

Шокировав этим саму себя.

«Неужели я это произнесла? — подумала она. — Бог ты мой, неужели?»

Мишель окинула ее хмурым взглядом.

— Что твой муж?

— Как и твой. — Бринн глубоко вдохнула холодный пахучий воздух. — У моего Грэма тоже интрижка на стороне.

— О, господи! Мне очень жаль. Вы с ним разъехались? Собираетесь разводиться?

После паузы Бринн ответила:

— Нет. Он не подозревает, что я все знаю.

Она сразу же пожалела, что завела этот разговор. «Это совершенно абсурдно, — подумала Бринн. — Заткнись и топай дальше». И тем не менее ей хотелось рассказать свою историю. Хотелось отчаянно. Что было странно, поскольку прежде она не делилась этим ни с кем. Ни с матерью, ни с лучшей подругой Кэти из пожарного управления, ни с Ким из школьного родительского комитета.

Хотя, на самом деле, она осознавала, почему именно здесь, в столь экстремальных обстоятельствах и с абсолютно незнакомым человеком смогла заговорить о том, что мучило ее уже несколько месяцев. Отчасти она надеялась, что девушка отделается несколькими словами сочувствия, а потом они снова сменят тему, и их мысли вновь целиком сосредоточатся на том, как завершить скитания. Но Мишель проявила к ее личной жизни неподдельный интерес.

— Пожалуйста, рассказывай. Как все получилось?

Бринн собралась с мыслями и вернулась к своей истории:

— Я была замужем за офицером полицейского управления штата Кейтом Маршаллом.

Она бросила взгляд на Мишель, проверяя, говорит ли ей что-нибудь эта фамилия.

Было очевидно, что нет. И Бринн продолжила:

— Мы познакомились на учебном семинаре в Мэдисоне.

Она живо помнила рослого, широкоплечего мужчину, стоявшего у стола, который заменял им парты.

Кейт тогда достаточно долго смотрел на нее, чтобы показать, насколько она привлекла его внешне. Но по-настоящему она его заинтересовала после практических занятий по ведению переговоров с предполагаемыми преступниками, захватившими заложников, — проводивший их психолог назвал тогда ее работу блестящей. А окончательно завоевала она Кейта во время соревнований по разборке-сборке глока в полевых условиях. Она установила спусковой механизм и загнала предварительно снаряженную обойму в рукоятку пистолета, пока ее соперник все еще возился с кнопкой предохранителя.

— Очень романтично, — заметила Мишель.

Бринн тогда тоже так показалось.

По окончании занятий они встретились за чашкой кофе, обсуждая работу полицейских в маленьком городке и свидания там, где все друг друга знают. Однажды Кейт болезненно поморщился, и она спросила, все ли с ним в порядке. Он объяснил, что совсем недавно вернулся от врача — его ранили во время операции по освобождению заложников, которая, однако, закончилась благополучно для всех, кроме бандитов.