Подлецы и герои - Александр Афанасьев

1. Мы готовы принять сербских подданных Их Императорского и королевского Величества Эрнста на земле русской без каких-либо дополнительных условий. С этой целью Мы предлагаем открыть коридор для беспрепятственного прохода сербов, желающих покинуть земли хорватские, до порта Дубровник, где их примут на борт боевые корабли Моего Черноморского флота.

2. Начиная с двенадцати часов по Гринвичскому времени восемнадцатого мая сего года, во избежание новых бессмысленных жертв, Мы предлагаем прекратить обстрел Белграда и прочих населенных сербами территорий.

3. Их Императорскому и Королевскому Величеству Эрнсту дается двадцать четыре часа с момента вручения послания сего, дабы дать окончательный положительный ответ, который надлежит вручить чрезвычайному и полномочному посланнику Моему, Светлейшему князю Багратиону. В случае, если ответ не будет дан в указанный срок либо ответ будет отрицательным, Российская империя объявит войну империи Австро-Венгерской начиная с двадцати четырех часов по Гринвичскому времени девятнадцатого мая сего года.

Времени не было. Совсем.

Насчет того, что произойдет дальше, Эрнст не имел никаких сомнений. Еще в двадцатые годы русские специально приглашали иностранных военных атташе – и они с затаенным страхом наблюдали за исполинскими стратегическими бомбардировщиками типа «Илья Муромец», равных которым на тот момент не было ни у кого. Сейчас в серии были уже новые бомбардировщики, способные достичь Вены даже с аэродромов под Киевом и обрушить на город свой смертоносный груз. Тысяча тонн бомб каждые сутки. Город за городом, пока все не будет кончено.

Эрнст с ненавистью посмотрел на листок с ультиматумом. Проклятые британцы, как могли они так подставить его…

Оперативный план «Голубой Дунай» – план по ликвидации проклятых бунтарей и заговорщиков сербов был разработан при активной помощи специалистов британского генерального штаба. Он не был привязан к какой-то конкретной дате и был рассчитан на реализацию в тот момент, когда будет умирать русский император Алексей Второй. Бездетный и больной гемофилией император в последние годы не выходил из дворца, получив прозвище «Царскосельский затворник». У него не было ни жены, ни детей, он не мог ни править, ни радоваться жизни – он просто тихо угасал в роскошном дворце, позволяя править от своего имени совсем другим людям. Вместе с ним уходила из жизни великая династия Романовых, про которую кто бы что ни говорил, но она создала самую сильную империю в мире. Империю, которая должна была рухнуть вслед за последним представителем Романовых.

Не рухнула…

Просто удивительно, как быстро договорились между собой русские, возведя на трон уже тяжелобольного Михаила. Ведь сколько сил и денег было вложено в развал России, сколько интриг предпринято. И все – без толку.

И «Голубой Дунай» пришлось отложить. Отложить до смерти императора Михаила, потому что дальше откладывать уже было нельзя. Не получив желаемого в Белграде, Анте Павелич мог обратить свой взор на Вену. И итальянцы, и немцы, возомнившие себя римлянами, и британцы ведут двойную игру – Эрнст это отлично осознавал. Кое-кому очень надо, чтобы Австро-Венгрия стала первым государством в мире, где восторжествуют в полном объеме идеи фашизма. А ведь у Павелича и так стало слишком много мест в рейхсрате[69]…

Но этому – не бывать!

– Да кто там?!

Снова тот же лакей – как хочется взять письменный прибор и запустить им в его лысую голову. Или взять этот бесполезный револьвер и…

– Ваше Королевское Величество, министр-президент граф Сечен настойчиво просит Вашей аудиенции.

– Убирайся вон!

Обсидиановый письменный прибор хлестко раскололся о дверь…

Что же делать? Что?

Павелич солгал. Проклятый позер, он обещал, что через два дня после начала «Голубого Дуная» он вступит в Белград, а через четыре – в Великой Хорватии сербы останутся лишь в двух местах – в могиле или в лагере «Пожаревац», прикованными цепями к своим тачкам. Лагерь специально расширили по такому случаю.

А теперь Павелич уже седьмой день не может подавить сопротивление в Белграде, даже при поддержке артиллерии Землина.

Где они? Где все те, кто говорил, что это будет всего лишь карательная экспедиция? Где? Попрятались в норы как крысы?

Эрнст со злобой застучал по золоченой клавише настольного звонка.

– Эй, кто там?

Вошел лакей, робко остановился у двери, не смея поднять глаз.

– Пусть войдет граф Сечен!

Тучный, ожиревший до безобразия граф Сечен едва протиснул в дверь свою увесистую тушу. Э, как разжирел на казенных-то харчах! И на взятках – Сечен брал так жадно, что это было нонсенсом даже для Вены, погрязшей в коррупции от верха и до самого низа.

– Ваше Королевское Величество! – размер пуза не позволил графу Сечену поклониться своему королю, как того требовал этикет.

– Вы виделись с посланником Священной Римской империи? – Его Величество не был настроен на долгую беседу.

– Не далее как сегодня утром, экселленц[70].

– Вы ознакомили его с текстом ультиматума, предъявленного мне русскими варварами?

– Ознакомил, экселленц.

– Он дал ответ?

– Он его дал, экселленц.

– И каков же этот ответ?

Граф Сечен замялся.

– Говорите, Сечен!

– Он сказал, что лучше потерять нескольких подданных, чем империю целиком, экселленц!

Дверь шумно открылась, грохнув по стене, в кабинет не вошел, а ворвался граф Яворский, один из приближенных императора.

– Как смеете вы, граф, врываться ко мне? – дрожащим от ярости голосом начал император Эрнст.

– Умоляю, выслушайте, Ваше Королевское Величество! – граф Яворский бухнулся на колени.

От вида Яворского – белое как мел лицо, наспех застегнутый китель и безумные глаза – Эрнсту стало дурно.

– Что произошло?

– Ваше Королевское Величество! Посол Его Величества Короля Великобритании граф Хантли убит!

– Что?! Как?! Что вы несете, граф?!

– Это правда! Только что телефонировали во дворец! Он выезжал из здания посольства, когда произошел сильный взрыв! Машина сгорела дотла, никто не спасся.

Ледяная рука наигрывала Рахманинова на мокрой от пота спине.

– Вон! – тихо сказал Эрнст.

– Ваше Королевское Величество…