Миссия спасения - Георгий Лопатин

– Мне нравится вот этот, – указал Юрий на ламинарку из тонких и узких пластин внахлест, в три параллельные полосы, скрепленных железными кольцами.

Брал с расчетом, что если вдруг неконтролируемо обернется в медведя, хотя делать этого не собирался (но кто знает?), то доспех расползется по бокам и в принципе останется целым и годным для дальнейшего использования. Для этого на боках он ослабил привязку ремней крепления, чтобы легко рвались.

– Великолепный выбор, – тут же подобострастно закивал продавец.

Юрий только усмехнулся. Таковы уж продавцы, что у них что ни выбери, все великолепный выбор, даже если это откровенное дерьмо, но дорогое.

– Сколько?

– Пять сотен золотых, господин…

– Сколько?! – воскликнул Зарлон.

– Пять сотен…

– Четыре сотни, пройдоха, и ни медяка больше. И за вот эти не больше чем по двести пятьдесят, – указал на чешуйчатые доспехи, что выбрали себе Зарлон, Лолт и Тард. – Или мы идем в другую лавку.

Продавец сокрушенно кивнул головой. Покупателей было мало, а эти хоть и за дешево брали, но все же не в убыток, но много. Пришлось продать, иначе неизвестно еще, как долго пролежит это железо, того и гляди проржавеет.

Юрий еще подобрал себе шлем, поручи и поножи, еще на сотню золотом. И товарищам оплатил всю дополнительную защиту конечностей и головы. В целом вышло на довольно кругленькую сумму. Почти две тысячи.

– А зачарованные доспехи есть? – запоздало поинтересовался Медведев.

– Увы, такой товар мы не держим. Да и ни у кого другого торгующего доспехами нет, – быстро добавил продавец, опасаясь, как бы покупатель не отказался от покупки.

– Точно?

– Клянусь.

– Жалко…

– Но вы можете зачаровать доспех у мага… магистра Лонгеро.

– И во сколько мне это удовольствие обойдется? – поинтересовался Юрий.

– Тысячи две.

– Ого! – невольно вырвалось у Юрия, хотя экономить на собственной защите он не собирался, и деньги в этом смысле просто пыль.

Тут вопрос во времени.

– Как долго он будет работать над доспехом?

– Порядка трех недель… Если сейчас никакой срочной работы у него нет.

– Наверняка есть… – сказал Зарлон. – Война на носу, и чтобы маг в такое время бездельничал? Это вряд ли… Наверняка крутится как белка в колесе.

– Согласен, – кивнул Лолт. – Разве что приплатишь еще за срочность.

– Да я бы и приплатил, шкура дороже, но слишком долго даже эти три недели…

– Но зато он зачарует каждую пластиночку…

– Слишком долго, – повторил Юрий. – Заворачивайте.

Далее в списке покупок оказались магические амулеты. Три сотни штук по сотне боевых, защитных и целебных. Плюс усиленно защитил и вооружил себя и свою тройку, истратив больше трех тысячи золотых. Давно улица лавок по продаже магических амулетов не знала такого щедрого покупателя.

Потом Юрий скупил всю оставшуюся в городе серу и кучу всего, еще и сделал себе бомбы, воспользовавшись прописанным в договоре правом на изготовление пороха для собственных нужд.

Пороха получилось совсем немного. На три бомбы в бутылках из-под вина объемом в литр и пять гранат, изготовленных из небольших склянок, умещающихся в руке а-ля лимонка, в которых на кухне обычно хранятся дорогие специи.

Сходил еще раз в банк и, сняв дополнительно тысячу золотых, закупил также лошадей, крепкие телеги и отменного провианта на всех наемников.

Оставшиеся деньги положил обратно в банк, но не на свой счет, а в качестве вознаграждения Варну и своим товарищам, на тот случай, если ему все же удастся найти череп и сразу вернуться в свой мир.

При себе остались деньги лишь на мелкие расходы, сто монет серебром и пригоршня бронзы с медью.

В день выхода отряда как назло начался дождь, по-осеннему затяжной, холодный. Конечно, все были готовы к проявлению стихии, накинули капюшоны плащей, но дорогу очень быстро развезло, не зря говорят: летом ведро воды – ложка грязи, осенью ложка воды – ведро грязи. А уж сколько ее становится, когда по дороге проходят пятьдесят с лишним пар человеческих ног, дюжина лошадей и полдюжины волов, тащивших телеги.

Юрий еще беспокоился по поводу пороха, как бы не отсырел, хоть и по максимуму защитил свои поделки, запаяв все воском. Но сырость это такая поганая штука, что проникнет даже в самые защищенные места.

Тем не менее отряд, несмотря на все неудобства, двигался довольно споро. Все же это наемники, не неженки, привыкли ко всяким условиям перехода. Матерились, конечно, вполголоса, но перебирать ногами им это не мешало.

Кстати, по поводу наемников. Выглядели они как сброд. Конечно, глупо от них ждать какой-то унификации доспехов и вооружения, но в том-то и дело, что нательную защиту из железа имели от силы треть бойцов. Вооружены, конечно, все, но кто во что горазд: мечи, короткие копья, алебарды, луки, арбалеты. Сброд, одним словом. Особенно выделялись пятнадцать голодранцев, хуже всех вооруженных, в каких-то войлочных жилетках.

– Варн, этих, как я понимаю, ты взял исключительно для количества? – поинтересовался Медведев.

Наемник с примесью орочьей крови только улыбнулся.

– Я понимаю, уговор есть уговор, и менять его условия в походе не дело, но скажи мне, сколько ты им пообещал? Я это хочу знать исключительно для того, чтобы посмеяться.

– По серебряному в день.

– Да, Варн, обратно ты вернешься богачом. Наемник только вновь улыбнулся, но все же сказал:

– Не беспокойся, они выполнят свою работу. К тому же я брал их не столько для возможных драк, сколько как носильщиков.

– Думаешь, там будет так много человеческих черепов?

– Уверен. Свежесть черепа трудно определить, так что нести будут все, что найдут, что скопились за многие десятилетия.

– Ясно. Кстати, я только сейчас подумал, а есть люди, знающие язык гоблинов?

– А он у них есть? – засмеялся Варн.

– А почему бы и нет? Все-таки они разумны.

– Может, и разумны, спорить не стану, но они дикие дикари. Лично я не слышал, чтобы хоть один человек знал язык гоблинов. Как его вообще изучать? Сами гоблины человеческий язык тоже вряд ли знают. Кто их учить будет?! А чтобы учить самим, надо гоблина поймать и содержать в плену долгие годы, пытать или, наоборот, умасливать, чтобы добиться от него чего-то путного, и то не факт, что хоть что-то выйдет. Да и сам подумай, зачем его кому-то изучать? Чужой язык изучают в первую очередь ради торговли, чтобы купцы могли договориться о товаре и цене. Ну или для войны, чтобы допрашивать пленных. Ни того ни другого с гоблинами нет.