Русская семерка - Эдуард Тополь

– Видали, братцы, какие у нас красавицы живут! Алеха – не промах! Настоящую Жанну да Арк в Прибалтике отхватил! А, может, и не в Прибалтике! У них не поймешь, темнят они с Лехой. Ну, да ладно, вы с ней сами поговорите. Борис, ну что ты молчишь? Федора, ясное дело, девственник у нас, последний раз только мамку за сиську держал, но ты ж не целка! Подумаешь, зубов нет! Это не беда! Вот если бы ты чего другое в Афганистане оставил, это, может, девушкам не понравилось бы… – Николай раскатисто засмеялся, закидывая назад курчавую голову.

– А ты свою штуку в целости привез? Или в госпитале с медсестрами стер? – недовольно оборвал его Борис, старательно двигая пустым ртом.

– Поняла? – повернулся Николай к Джуди. – Слышишь, шамкает? Половину алфавита не выговаривает! А как зубы вставит и запоет – закачаешься! Не сердись, Борька! Ошалел я от радости, что вы прикатили. Тоска здесь, понимаешь! Сижу в этой конуре один. Лизка-то на работе целыми днями. Слава Богу, Леха приехал с Джудей. Да она все болеет, из комнаты не выходит. Леха тоже сам не свой, на себя не похож. Такой всегда был веселый парень! А сейчас как волчара огрызается. А чего ему плохо? Вернулся живым, руки-ноги целы, и будь рад! Вот смотри на Федору – руки нет, а он все равно лыбится. Ты чего, Федора, лыбишься?

Федор действительно все время улыбался, с любовью глядя на приятелей. Даже грубые подначки Николая не омрачали его чистое лицо.

– Да ничего, приятно просто. Как будто и не расставались. И ты, как всегда, хамишь для храбрости. Смешно это! – застенчиво пробасил он и посмотрел на Джуди: – Вы, случайно, не поете?

– Нет, а почему вы спрашиваете?

– Да что ты с ней на «вы»? – тут же вмешался Николай. – Это же Лехи невеста!

– У нас ансамбль, нам певица нужна, – не обращая внимания на Николая, сказал Федор негромко. – Вообще-то мы не профессионалы…

– Ха! Не профессионалы! – опять вмешался Николай. – Их из Саратова в Москву выступать пригласили, а они – «не профессионалы»!

– Не в Москву, а в Подмосковье, – сказал Федор. – Мы завтра в Подольске выступаем. Хотите послушать?

В комнату вошла оживленная румяная Лиза. Руки ее были заняты большой сковородкой с жареной картошкой. Борис поспешно освободил место на столе.

– Ну, вы, пацаны, похватайте, что есть, а я там еще грибы жарю, – громко, немного нараспев, сказала Лиза, ставя сковородку на стол.

Лизе было лет двадцать. Крупное, уже по-женски развитое тело свое она носила замедленно, широко переставляя полные, крепкие ноги. Цветастое ситцевое платье плотно облегало ее пышную грудь, еле прикрывало колени в шерстяных вязаных чулках. Войлочные серые валенки буззвучно скользили по полу. Проходя мимо Николая, она вдруг ловко подняла его с пола под мышки и посадила на стул к столу. Мужчины смолкли. А она, сделав свое дело, снова заторопилась на кухню.

– Ну, ребята, поехали! – покрасневший Николай заговорил еще громче, стараясь замять возникшую неловкость.

– За свиданьице!

– Может, Лизу подождем? – предложил Федор.

– Она свое наверстает! Вперед, ребята! – Николай одним глотком выпил всю водку из своего стакана, сморщился, скрипнул сжатыми зубами.

Борис и Федор тоже выпили. К еде никто не притронулся.

– Если не выпьешь, – обратился Николай к Джуди, – обидишь до смерти! Не каждый день у меня такие гости бывают. Приказываю – пей!

Джуди покорно поднесла стакан к губам, сделала маленький глоток и поставила стакан на стол. Николай, конечно, запротестовал:

– Разве так пьют? И кто тебя учил? Уверен, что не Леха! Он большой в этом деле специалист! Но и мы не пальцем деланые! Поехали еще по одной, парни!

Только после того, как опорожнили первую бутылку, разговор стал клеиться. Лиза уже сидела вместе с ними, подперев рукой румяную щеку. Борис, демобилизовавшийся после Николая, докладывал, шамкая беззубым ртом:

– Кавальчук из первого взвода убит на «блоке» под Кандагаром. Сашке Головину из взвода связи – счастливчик – всего три пальца миной оторвало, когда мы дорогу чистили в районе Кундуза. Васька Белов из нашего призыва еще оставался, когда я дембельнулся…

– А что с «Крысой»? Так и продолжает мордовать салаг? – казалось, водка совсем не подействовала на Николая. Только лицо его покрылось крупными каплями пота и светлые кудри потемнели, облепив мелкими кольцами лоб и виски.

– А куда он денется? Несколько раз кто-то ему в спину стрелял. Но живуч, паскуда! Все легкие царапины!

– Кто-то стрелял! – усмехнулся Николай. – Ты, поди, стрелял.

– Нет. Если бы я стрелял, я бы не промахнулся, – ответил Борис.

– Он «Крысе» свои зубы скормил, – сказал Федор.

– Как это? – изумился Николай.

– Ну, ты ж помнишь, как «Крыса» жрет? Не жует – глотает, – прошамкал Борис. – Ну, я ему свои зубы в кукурузную кашу подсыпал. Он их и заглотил – все восемнадцать. А через час уже в медбате оказался, заворот кишок. Врачи рентген ему сделали и чуть с ума не сошли – думали, он свои зубы проглотил…

– Слушайте, ребята, – зазвенел, когда все отсмеялись, мелодичный голос захмелевшей Лизы. – Я одного не пойму! Почему эти басмачи не сдаются? Ведь сколько уже наших ребят полегло!

– Да, я думаю, тысяч сто наших там уже убито и покалечено, не меньше, – сказал Борис. – А уж афганцев – больше миллиона…

– Больше миллиона?! – ужаснулась Лиза. – А все не сдаются! Все равно не победят они нас! Нас немец победить не смог, куда уж этим афганцам!

– Помолчи ты, Лизавета! – Николай зло стукнул кулаком по столу. – Сравнила жопу с пальцем! Немец к НАМ пришел! А туда МЫ пришли и их кишлаки под корешок сжигаем! Как фашисты! Детей их газом травим! Напалмом! Поняла разницу? Мы для них, как Гитлер для нас был…

– Ну, чего ты раскипятился, Коля, – неохотно начал Борис, не поднимая головы от тарелки. – Мы солдатами были. Нам приказали, мы их и выжигали. Не мы, так другие бы туда пришли. Американцы.

– Почему американцы? – изумилась Джуди.

– Потому что! – упрямо сказал Борис. – Американцы собирались в Афганистане свои военные базы разместить, у нас под боком. А мы их опередили. Не могли же мы себя под удар подставить!

– Да что ты тут еб…е политзанятие проводишь?! – вскипел Николай. – Ты же не «молчи-молчи» сучарное! Боишься сам себе правду сказать? Не то агитационное говно, которым нас в армии кормили, а то, что на самом деле происходит! Боишься? Так у нас теперь гласность!

– Да отстань ты! Ишь, набрался, так на стенку лезешь! – Лиза ласково обняла Николая.

– Подожди, Лиза! – высвободился из объятий жены Николай. – Ты, Борька, вообще про что на своих концертах поешь? Жалко, что у меня ног нет, а то б я пошел послушал! Если про любовь да цветочки-ландыши, так на хер вся эта гласность усралась? Нет, ты посмотри правде в глаза – сам Горбачев уже хочет эту войну закончить, только не знает как! Просто уйти – стыдно, всякие чехи и поляки нашу слабину почувствуют! Но если правду говорить – кому эта война была нужна? Какие, б…дь, американцы?! Ты их видел там? Нет! И я не видел! А мои ноги – там! И его рука! И твои зубы! А за хера? За афганский коммунизм? Да мне наш собственный на хер усрался! Купили они меня! За две ноги две тыщи компенсации дали сертификатными рублями! Чтобы я себе этот дом купил и глаза им не мозолил!..