Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский

того момента, когда, пожав плечами, господин Швецов покинул трибуну, освободив место для Михаила Калинина, который заменил13 в должности председателя ВЦИК отстраненного и арестованного Якова Свердлова.

Помешать ему попыталась уже эсеровская фракция, но я бросил на центральные и правые скамьи заклинание «путалки», так что у вскочивших со своих мест депутатов большинства получилась настоящая куча-мала. Чем-то это напоминало знаменитую борьбу в грязи, только, собственно, без самой грязи. Веселье на левых скамьях достигло апогея.

- Давно я уже так не смеялся, товарищ Серегин... - сказал мне Ленин, утирая платком слезы. -Цирк, да и только.

Тем временем будущий всесоюзный староста, невозмутимый, как индеец Джо, поднялся на трибуну. Первым делом он поприветствовал присутствующих, после чего выразил надежду, что Учредительное собрание утвердит все декреты советской власти, а также ратифицирует подписанный несколько дней назад мирный договор между Советской Россией и Германской империей. Ответом на эти слова были стук, свист и яростные выкрики: «Долой!».

- Отказ от ратификации уже подписанного мирного договора сделает этих деятелей врагами примерно девяноста процентов российского населения, ужасно уставшего от войны, - сказал я Ленину. - Все прочее на этом фоне - мелочь, не заслуживающая внимания.

- Пожалуй, вы правы, - хмыкнул в ответ Ильич. - Никогда еще не видел людей, с таким энтузиазмом копающих себе политическую могилу.

- Ну почему же, - пожал я плечами, - видели. Я имею в виду бывшего царя и его царицу. От Ходынки и по сей день... Все сами, сами, сами, сами. И это при том, что монархические настроения в стране никуда не делись, просто династия Романовых пала, исчерпав сама себя, и сейчас народ ищет глазами нового настоящего царя.

- И это тоже верно, - не стал спорить Ленин. - Большевики на эту роль оказались пригодны, ибо, взяв власть, занялись делами, а эта вечно болтающая ни о чем публика - нет.

Пока мы так мило беседовали, Учредительное собрание выбрало председателем господина Чернова, потом по предложению депутата от большевиков Скворцова-Степанова в полном составе спело Интернационал. Затем депутат от большевиков Мещеряков внес предложение утвердить декреты Совнаркома и ратифицировать подписанное в Брест-Литовске мирное соглашение, но Учредительное собрание большинством голосов отказалось даже рассматривать это предложение, вслед за чем, согласно предварительной договоренности, депутаты от большевиков и левых эсеров в знак протеста встали и покинули зал заседания.

- Ну вот и все, пора ставить точку, - сказал я, выпуская своего архангела на свободу. - Зажмурьтесь, товарищи!

Миг - и помещение озарил Истинный Свет, после чего в воздухе запахло паленой шерстью. Еще один миг - и через раскрывшиеся двери в зале заседаний появились бойцы разведывательного батальона капитана Коломийцева, с оружием наизготовку. Господа депутаты загомонили, повскакали с мест и принялись озираться по сторонам, будто угодившие в ловушку зверьки. И сразу же все они как один уставились на бывшую императорскую ложу, где находились я, Ильич, Сталин, Марк Натансон и Прош Прошьян.

Усилием воли притушив сияние атрибутов, чтобы свет не резал глаза, я поднял руку и заговорил громовым голосом:

- Российская Советская Социалистическая Республика была учреждена на Втором съезде Советов, и более ничего в России учреждать не требуется. У вас был шанс признать существующие порядки и тихо самораспуститься, но вы им не воспользовались, а посему Властью Защитника Земли Русской, данной мне Всемогущим Творцом Всего Сущего, и от имени Совета Народных Комиссаров Российской Советской Социалистической Республики, за попытку контрреволюционного переворота и разжигание гражданской войны на просторах бывшей Российской империи приговариваю вас, господа, к пожизненной ссылке в другой мир, без права возвращения на родину ни в каком виде. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит и приводится в исполнение немедленно! Любой, кто попытается бежать или оказать сопротивление, будет убит моими людьми на месте.

Сразу после моих слов вместо декоративной стены за местами президиума разверзся огромный проем, через который, наверное, мог бы пролететь штурмоносец, явив взору синее море, пляж, пальмы и лесистые прибрежные холмы. Бойцы капитана Коломийцева взяли оружие наизготовку, а нехорошо ухмыляющиеся бывшие дикие амазонки обнажили свои акинаки. Жалобно гомонящие депутаты учредилки, спотыкаясь и падая, бесформенной толпой кинулись в указанном направлении, с двух сторон обтекая возвышение президиума. А там, наверху, сидел господин Чернов, в оцепенении глядя, как его соратники спасаются бегством от безжалостных сатрапов, тыкающих их кончиками штыков или остриями мечей при малейшем неподчинении. И вот, наконец догадавшись, что его это тоже касается, господин председатель суетливо вскочил с места и, подхватив саквояж с бутербродами, одним из последних сбег из зала заседаний Таврического дворца в Каменный век. Портал закрылся, и наступила тишина.

- Вот и все, товарищи, - сказал я. - Исторические слова сказаны, и нет больше у вас Учредительного собрания, и партии правых эсеров как таковой тоже нет, ибо в эту дыру провалилось все их ЦК вместе с Черновым и Гоцем. Как видите, ничего особо сложного. Теперь необходимо извлечь из Петропавловки томящихся там кадетов и присоединить их к господам эсерам. Потом, дней через пять, а может, через десять, когда бражка в головах созреет, туда прилетят аквилонцы и начнут отделять человеческое вторсырье от тех людей, из которых ничего путного сделать уже нельзя.

Семьсот девяносто второй день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Утром девятнадцатого января по григорианскому стилю (шестого января по юлианскому) газеты «Известия», «Правда», «Земля и воля», а также некоторые другие, вышли с аршинными заголовками: «Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета „О роспуске Учредительного Собрания"». А под заголовком, шрифтом помельче, но все равно достаточно крупно, было напечатано:

«Российская революция с самого своего начала выдвинула Советы Рабочих Солдатских и Крестьянских Депутатов как массовую организацию всех трудящихся и эксплуатируемых классов, единственно способную руководить борьбой этих классов за их полное политическое и экономическое освобождение.

В течение всего первого периода Российской революции Советы множились, росли и крепли, изживая иллюзии на собственном опыте соглашательства с буржуазией, обманчивость форм буржуазно-демократического парламентаризма; приходя практически к выводу о невозможности освобождения угнетенных классов без разрыва с этими формами и со всяким соглашательством. Таким разрывом явилась Октябрьская революция, передавшая всю власть в руки Советов.

Учредительное собрание, выбранное по спискам, составленным до Октябрьской революции, явилось выражением старого соотношения политических сил, когда у власти были соглашатели и кадеты.

Народ не мог тогда, голосуя за кандидатов партии эсеров, делать выбор между правыми эсерами, сторонниками буржуазии и левыми, сторонниками социализма. Таким