Психология женского насилия. Преступление против тела - Анна Моц
Шрифт:
Интервал:
Процесс развенчания свидетеля-эксперта можно также понимать как негативную реакцию против тех, кто видит и называет своим именем что-то принципиально невыносимое с точки зрения глубоко укоренившихся убеждений о материнстве. Лишение голоса Медоу и, косвенно, других свидетелей-экспертов аналогично молчаливому удушению детей, голоса которых таким образом не будут услышаны. Действительно, свидетелей-экспертов можно обвинять в том, что за своими шорами они видят только то что хотят видеть, но дело в том, что тщательное наблюдение за ходом дела и оценка беспристрастных экспертов часто имеют решающее значение для защиты детей.
Особенности предыстории матерей, у которых выявлено FII
Было установлено, что женщины с схематизированным расстройством составляют значительную долю матерей с MSBP. На основе проведенных клинических интервью и изученных доступных медицинских отчетов данное явление было охарактеризовано как «материнское соматизированное расстройство» (Livingston, 1987). Ливингстон связал сложные истории болезней матерей с MSBP с многочисленными необъяснимыми симптомами, повторными госпитализаииями и хирургическими процедурами без признаков того, что наблюдавшиеся у них симптомы были подделаны добровольно. Он отметил, что в этих историях болезни были найдены соответствия диагнозу соматизированного расстройства в той его формулировке, которая была указана в третьем издании «Диагностического статистического руководства» Американской психиатрической ассоциации (DSM-III, АРА, 1980) и сохранена в четвертом издании DSM. Описание таких матерей как лиц, страдающих от соматизированного расстройства в большей степени, нежели от сфабрикованных ими заболеваний, подобных синдрому Мюнхгаузена, впервые было предложено в специализированной литературе Ливингстоном (Livingston, 1987).
Особенности личных историй женщин с диагнозом MSBP включают в себя совершенные правонарушения и судимости по уголовным делам в подростковом возрасте, нарушения пишевого поведения, самоповреждение, насилие, включая сексуальное, или пренебрежение ими со стороны родителей (Adshead, 1997). В случае если женщины подвергались насилию, их представление о ценности их тела и о том, как допустимо его использовать, может быть сильно искажено, и они могут посредством своих тел выражать свою боль и отчаяние, а также гнев на родителей, которые, как они чувствуют, подвели и предали их. Чувство идентичности таких женщин может находиться в их телах, поскольку в их раннем детстве у них не было возможности развить четкое представление о себе как об отдельных от своих тел, которые рассматривались как объект, подлежащий наказанию или сексуальной эксплуатации со стороны взрослых. Область контроля и чувство самости прочно закреплены в теле, что, следовательно, наделяет его для таких женщин ключевым значением и функцией выразительности.
У женщин, занимающихся самоповреждением, и у женщин, которые наносят травмы и/или фабрикуют болезни у своих детей, есть весьма много общего. Развитие этих форм насилия может быть рассмотрено в контексте как социальных, так и индивидуальных факторов. Существуют важные взаимосвязи между самоповреждением и FII. И то и другое — явные выражения искаженного и поврежденного чувства самости, часто связанного с пережитым насилием.
Женщины с FII могут также иметь в анамнезе нарушения пищевого поведения, депрессию и самоповреждения. В этих проявлениях женского насилия агрессия женщин направлена против самих себя или против детей — главных объектов их власти и контроля. Тело самой женщины или, в дополнение, тело ее ребенка является фокусом женского насилия (Welldon, 1992).
Было высказано предположение, что корни риска того, что у детей будут сфабрикованы либо искусственно вызваны заболевания, могут лежать в характере привязанности женщин в их собственном детстве и в их отношении к миру, в их чрезмерной предрасположенности к принятию социально предписанных ролей матери или опекуна:
Основная роль лица, осуществляющего уход за ребенком, — это функция матери. От женщин ожидают, что они будут для своих детей главными взращивающими фигурами, будут к ним привязаны и нацелены на их защиту. Тем не менее матери с MSBP, совершившие преступления, связанные с данным синдромом, явно демонстрируют нарушения привязанности и способности сопереживать своим детям. Они вредят своим детям, не чувствуя их боли. Дети становятся объектами, которые их матери используют самым ужасным образом — для того, чтобы удовлетворить свои собственные потребности. Причины, по которым привязанности не удается развиться, разнообразны, но они проистекают из нарушенных объектных отношений начиная с самого детства матерей, из их опыта физического, сексуального и эмоционального насилия.
(Day, Parnell, 1998, р. 163)Клинический случай.
Грейс: 24-летняя женщина, подозреваемая в фабриковании/искусственном инициировании заболевания у ребенка (FII)
Харриет, десятимесячная девочка, была доставлена с проблемами дыхания в хирургическое отделение ближайшего приемного покоя ее матерью Грейс, 24-летней женщиной, которая за три года до этого проработала в этом отделении санитаркой в течение примерно года и трех месяцев. Она была очень обеспокоена состоянием ребенка и хорошо осведомлена о возможных его последствиях, таких как астма или бронхит. Врач-терапевт не обнаружил ни явной органической причины состояния ребенка, ни признаков скопления жидкости в грудной клетке, ни хрипов. Первоначально
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!