Закон рукопашного боя. Таран - Леонид Влодавец

— Это что же, сами ход копать будем?

— А те, по которым ходили, думаешь, не люди копали? И тоже, брат, жрать хотели.

Пошли вдоль стены, Клещ осторожно выстукивал стену костяшкой согнутого среднего пальца. Чем дальше шел, тем больше мрачнел.

— Толста… — пробормотал он, переходя к другой стене. Но и тут утешения не было.

— Дедушка, — спросил Агап, — а может, через ту, где лестница?

— Хм… Думал об том, еще когда в нужник дыру пробивали. Где начнем-то знаем, а вот куда выйдем? А ну как за стенкой на первом этаже французы? Тут ведь Кремль, сам ихний стоит, значит, и солдат до хрена. Опять же, от развала у них чуткости прибыло, не спят, поди, караулят. Начнем долбить — услышат. В таких делах под пол уходить надо, да тут, вишь, залито водой, и сочится она из-под пола. Стало быть, и глубже вода… Пойдем-ка, все стены обстучим.

Но сколько ни стучали, такого тонкого места, как у нужника, не нашли.

— Да, брат, — покачал головой Клещ, — и вправду, выходит, надо через лестницу. Иного места нет. Не забоишься, тамбовский?

— С тобой-то нет, дедушка.

— Ну, коли так, с богом. Бери кирку.

Агап размахнулся, клюв кирки отскочил, будто от железа.

— Камень, — заметил Клещ, — это тебе не кирпич. Покрепче будет. Старайся в швы бить. Поди, ломом сподручнее.

— Дедушка, — Агап припомнил, как начало у него выходить дело с той стенкой, что он вчера продолбил…

— А что — и то затея! Хм! — Клещ с Агапом в две струи полили стену по краям, а затем дружно взялись долбить — один ломом, другой — киркой.

Некоторое время из стены выпадали кусочки раствора. Но потом вдруг зашатался и выпал, с грохотом расколовшись, огромный каменюка. И сразу вся стенка вздрогнула, треснула и повалилась.

— Берегись! — заорал Клещ.

Агап шарахнулся, отскочил, но сам Клещ не уберегся: пудовый камень с хрустом ударил его по носку сапога. От страшной боли Клещ коротко вскрикнул и повалился наземь, потеряв сознание.

Проем открыл им выход на свежий воздух, впрочем, сильно задымленный. Была ночь, но зарево освещало все окрест так, будто солнце еще не зашло. Совсем неподалеку на фоне багряного неба рисовались купола соборов, колокольня Ивана Великого, шатровые верхушки башен с кроваво-блестящими медными орлами.

— Дедушка! — взвыл Агап, бросаясь к неподвижному Клещу, затормошил старика.

— О-о-ох! — выдохнул Клещ. — Ногу-то мне расшибло, начисто… Беги! Сам беги! Мне пропадать, а тебе еще жить!

Откуда-то справа по каменным плитам затопали сапоги.

— Ки вив?! Ки вив? — загомонили чужие голоса.

— Не могу я, дяденька! — Слезы покатились у Агапа из глаз.

— Обое пропадем, дурак! Тикай! Убью! — Клещ выдернул из-за пазухи пистолет и прицелился в Агапа, но тут боль снова выбила его из сознания. А топот ног все приближался, хотя солдаты еще не видели ни Агапа, ни Клеща.

Агап было попытался волочь старика. Но ему сразу стало ясно, что так и впрямь не уйти. Тогда Сучков втянул Клеща обратно в пролом, протащил по лестнице и укрылся в промежутке между лестницей и полом — в небольшой нише.

Топот приблизился. К алым и багровым отсветам зарева прибавился желтоватый свет фонарей.

— Кес ке се? — озадаченно произнес кто-то. — Лабреш…

Французы лопотали, стали спускаться вниз. Агап сжался — Клещ лежал без памяти, но стоило ему застонать…

На всякий случай Агап положил руку на рот старика, но, слава богу, Клещ молчал.

Солдаты спустились под лестницу, мельком посветили в угол, но Агапа с Клещом на коленях в нише не заметили. Они прошли дальше, убедились, что подвал пуст и не содержит ничего стоящего, а потому вернулись и поднялись наверх.

Клещ пришел в себя и тихо простонал:

— Чего ж ты не ушел-то, дурак?

— Солдаты были, дедушка. Все одно поймали бы.

Агап осторожно выбрался из-под лестницы, прислонив Клеща спиной к стене, и, поднявшись наверх, выглянул из дыры. Поблизости никого не было, но по всему Кремлю слышались гогот, пьяные песни, ругань на чужом языке. Агап вернулся.

— Дедушка, я ведь и куда идти не знаю. Тута дома кругом большие да стены…

— Это так… Ворота, поди, стерегут. А стены тут по многу сажен, каменные, не перескочишь. Уи-я-а… Не сдюжаю. Силов нет терпеть! М-м-м… Вот что: попробуй-ка пойти направо, может, до Тайницкого сада доберешься. Там с горки слезешь, внизу стена будет… Есть там в одном месте дырка, лопухами заросла. Пролезешь, к реке выйдешь…

— Да пропаду я без тебя, дедушка! Я ведь Москву эту вашу только из-под земли и видал!

— Экой ты… Ну, выходит, так и так пропадать. На закукорки-то возьмешь? Удержишь ли?

— Удержу! — решительно ответил Агап и, взяв Клеща за руки, взвалил на плечи.

Благополучно поднявшись по лестнице, Агап вынес Клеща на двор; стараясь не высвечиваться из темноты, двинулся направо.

Проулком выбрались к освещенному месту. Тут пылало несколько костров, стояли две или три бочки с вином, ружья, составленные пирамидкой.

Барабаны. Часть французов уже дрыхла на расстеленных шинелях и попонах, другие горланили песни, третьи, пошатываясь, бродили, размахивая кружками, кто в обнимку, кто поодиночке. Валялись обглоданные кости, тряпки, какие-то детали амуниции…

— Не пройти, — пробормотал Агап, — все заполонили…

— Шинелишку бы да кивер добыть… — помечтал Клещ. — Под эдакий запой и не отличили бы… Они небось и пароль не спрашивают. А нога саднит поменее. Пошли бы на манер вон тех питухов… Глядишь, и выбрались бы.

— Гля, деда, — испуганно зашептал Агап, — никак сюды идут…

— Идут, — скрипнул зубами Клещ, присаживаясь и вытягивая из-за пазухи пистолет.

Пошатываясь, в проулок вошли два очень пьяных француза.

— Пар бле… — мутно пробормотал один и осел у стены. Шинель, надетая внапашку, сползла с плеч.

Второй француз, бородатый, помочился, постоял, а затем уселся рядом с приятелем и захрапел.

Клещ, опираясь на плечо Агапа, осторожно глянул.

— Готовы, поди. Ну, Агап, теперя изловчись-ка. Вон с того не худо бы сапоги снять, чтоб лапти твои не показывались. А с обоих еще — и шинели.

— А ежели проснутся?

— Зарежешь, — спокойно сказал Клещ. Того…

— Не смогу… — виновато произнес Агап. — Снять-то сниму, а ежели поймают — не смогу ножом. Не умею.

Клещ достал из сапога кнут, развинтил рукоять, вынул «дудочку» и иголки. Агап, помалкивая, смотрел…

— Заснут они сейчас, — не желая пугать молодца, пояснил Клещ. — Крепче прежнего… Так и снимешь незаметно.