Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Терри Гудкайнд

— Д-да, Мать-Исповедница, — не сразу ответила Нэнси.

— Значит, ты должна помнить и чувства, которые испытывала, если кто-то врывался, когда вы были наедине.

Нэнси спустила платье с плеча Кэлен.

— Мать-Исповедница, до свадьбы мне ни разу не позволили остаться с ним наедине. Я была тогда молодой и глупой. И мои родители поступили правильно, не позволив поддаться юношеским порывам.

— Нэнси, я взрослая женщина. Я — Мать-Исповедница. И мне совершенно не нужно, чтобы ты и другие служанки лезли в дверь, когда у меня Ричард. Уй!

— Простите. То, что вы говорите, — неправильно, Мать-Исповедница.

— Это мне решать.

— Как скажете, Мать-Исповедница.

Кэлен вытянула руку, чтобы Нэнси спустила рукав.

— Вот я и говорю.

Нэнси бросила взгляд на кровать.

— На этой кровати вас зачали. Кто знает, сколько Матерей-Исповедниц до вас зачинали здесь своих дочерей. Такова традиция. Только замужние Матери-Исповедницы приводили в эту кровать мужчин, чтобы зачать дитя.

— И ни одна из них — по любви. Меня зачали не по любви, Нэнси. А мой ребенок будет зачат по любви.

— Тем важнее, чтобы это произошло с благословения добрых духов — в святости брака.

Кэлен не стала рассказывать, что добрые духи уже как-то раз отнесли их с Ричардом в какое-то место между мирами и благословили их союз.

— Добрые духи знают, что в наших сердцах. Для каждого из нас нет никого другого и никогда не будет.

Нэнси занялась повязкой.

— И вам не терпится. Как моей дочери с ее парнем.

Если бы она знала, насколько не терпится…

— Дело не в этом. Я просто сказала, что не желаю, чтобы вы заходили сюда, когда здесь Ричард. Мы скоро поженимся. Мы предназначены друг для друга судьбой. Любовь, знаешь ли, это не только постель. Иногда хочется просто обнять друг друга, почувствовать близость. Как ты не понимаешь? Я не могу ни поцеловать своего будущего мужа, ни дать ему возможность успокоить мои раны, потому что вы суетесь сюда каждые две минуты!

— Да, Мать-Исповедница.

В открытую дверь постучала Надина.

— Можно войти?

— Да, конечно. Клади сумку на кровать. Дальше я сама справлюсь, Нэнси. Спасибо.

Укоризненно покачивая головой, Нэнси закрыла за собой дверь. Надина, устроившись на постели рядом с Кэлен, закончила разбинтовывать ей плечо. Кэлен нахмурилась, поглядев на платье Надины.

— Надина, это платье… Вчера на тебе было другое, верно?

— То же самое.

— По-моему…

Надина оглядела себя.

— Мне его постирали, но оно… Ой, я поняла, о чем ты! Оно порвалось, и швы кое-где разошлись. Пришлось его сузить. У меня не было особого аппетита с тех пор, как я ушла из дому, мечтая… Ну, я хочу сказать, что за время путешествия я немного похудела, поэтому смогла убрать платье по швам и таким образом его сохранить. Оно совсем не тугое. В самый раз.

— Учитывая твою помощь, я прослежу, чтобы тебе дали другое платье, удобней этого.

— Не стоит. Это сидит хорошо.

— Я вижу.

— Что ж, рана выглядит сегодня не хуже. Это обнадеживает. — Надина осторожно сняла старую припарку. — В коридоре я встретила Ричарда. У него был расстроенный вид. Надеюсь, вы не поссорились?

Терпение Кэлен лопнуло.

— Нет! Он огорчен совершенно другим!

Надина достала из сумки рог и открыла его. Запахло хвоей. Кэлен поморщилась, когда Надина приложила припарку и начала бинтовать ей плечо.

— Не стоит стесняться, — как бы невзначай бросила Надина. — Влюбленные иногда ссорятся. Это не означает конец отношений. Ричард опомнится. Со временем.

— Вообще-то я ему сказала, что понимаю, что вас связывало, — сообщила Кэлен. — И знаю, что произошло. Поэтому он и расстроился.

Надина на мгновение остановилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я передала ему твой рассказ о Майкле — о том, как вы с ним целовались. О том небольшом «пинке», что ты ему дала. Помнишь?

Надина завязывала узел на повязке, и ее пальцы вдруг начали двигаться с бешеной скоростью.

— А, это…

— Да, это.

Надина избегала смотреть Кэлен в глаза. Она опустила ей рукав, торопливо поправила на ней платье и бросила в сумку рог.

— Все в порядке. Нужно будет сегодня еще раз сменить припарку.

Кэлен молча смотрела, как Надина спешит к двери. Потом окликнула ее. Надина остановилась и оглянулась.

— Похоже, ты мне соврала. Ричард рассказал, как все было на самом деле.

Веснушки Надины исчезли под алой краской, залившей ей щеки. Кэлен встала и указала ей на обитый бархатом стул.

— Не хочешь ли изложить мне свою точку зрения?

Надина некоторое время молча стояла, потом уселась на стул и уставилась на сложенные на коленях руки.

— Я же сказала тебе — мне нужно было дать ему пинка.

— И ты называешь это пинком?

Надина покраснела еще гуще.

— Ну… — начала она. — Я знала, как парни теряют голову от… от похоти. Я решила, что это лучший способ заставить его… предъявить на меня права.

Кэлен ничего не поняла, но виду не подала.

— Только, похоже, для этого было уже поздновато.

— Ну, не обязательно. Конечно, я была обречена выйти за кого-то из них после того, как Ричард застукал меня голой верхом на Майкле. Но Майкл — это была только игра, он должен был понимать.

Брови Кэлен поползли вверх.

— Как ты только додумалась до такого…

— Я все подстроила. Ричард должен был увидеть, как я скачу на Майкле и кричу от удовольствия, и его должна была охватить похоть от этого зрелища. Тогда он потерял бы голову и тоже взял бы меня.

Кэлен ошеломленно смотрела на нее.

— И ты думала после этого за него выйти?

Надина кашлянула.

— Ну да. Я была уверена, что Ричард получит со мной удовольствие. Уж я бы об этом позаботилась. Потом он опять захотел бы меня, и я не сказала бы «нет». Я бы его так ублажила, что он наверняка предъявил бы права на меня. Если бы Майкл сделал то же самое, мне бы пришлось выбирать — и, уж конечно, я выбрала бы Ричарда. Если бы Ричард не стал предъявлять на меня права, а я бы забеременела, то заявила бы, что ребенок его, и ему пришлось бы на мне жениться, потому что он не смог бы доказать, что это не так. Если бы я не залетела и Ричард не стал бы предъявлять на меня права, что ж — тогда оставался Майкл. Лишний вариант никогда не бывает лишним.