Единственная - Ольга Гусейнова

– Из-за меня будут проблемы? – напряглась я.

– Нет, я позабочусь, все будет хорошо, – уверенно заявил мой рант.

– Хорошо. Я верю тебе, – кивнула я и залезла на него.

Так лежать и слушать было удобнее и лицо видно. Он прикрыл нас одеялом и крепче прижал к себе поверх него, прямо как тогда, в капсуле, улыбнулся и поделился:

– Знаешь, моя лама очень привязана к лате. – Я мысленно перевела слова как «мать» и «отец», намереваясь затем уточнить истинное значение. – Даже летала на Полярную вместе с ним, чтобы не разлучаться надолго. Но у них и в семьях рантов, которых я знаю, нет такой близости.

– А что есть? – хрипло шепнула я.

– Есть уважение, семейное партнерство, потребность из-за зависимости от слияния, страсть, в конце концов. Но ты… ты другая.

– Какая? – напряглась я, опять обмирая.

– Ты смотришь так, что кажется, если отвернешься, мое сердце остановится. Будто я твой мир. И ведь в это верю не только я, но и другие, кто видел нас. Парни сказали, что ты по-особенному улыбаешься, когда я рядом или касаюсь тебя или когда ты меня. Словно светишься изнутри…

– Это плохо? – одними губами спросила я.

– Это страшно, – глухо ответил он, приподнимая мой подбородок, чтобы смотреть мне в глаза. – Не представляешь, как страшно представить, вдруг твои глаза не загорятся, когда ты коснешься меня в следующий раз. А может, вообще не захочешь, чтобы я был рядом, ведь Рант огромен. А ты – единственная… такая.

Я облегченно вздохнула, легонько ущипнула его за бок и довольно проворчала:

– Клянусь вашим шаком, ты меня сейчас сам до чертиков напугал. Я уж решила, что моя потребность в тебе напрягает, неприятна. А ты, оказывается…

– Оказывается, я тоже умею испытывать страх и неуверенность. Раньше за собой не замечал, – признался любимый с грустной улыбкой. – Неожиданно осознал, что рантана, когда становится ри-янтой, физически привязана к мужу, а он к ней. И это всех устраивает. Раньше сам мечтал об этом, просто о семье, где есть тесная физическая связь. Хотя бы уважение и привязанность.

– А сейчас? – я улыбнулась, догадавшись об ответе.

– А сейчас я хочу быть центром твоей вселенной. И всегда видеть свет в твоих глазах, – Джар сверлил меня испытующим, почти требовательным взглядом от которого становилось весело и тепло на душе.

Разве это желание не любовь?

– Хочешь, значит, будешь! – наигранно сурово заявила я.

Передвинулась повыше и игриво цапнула его зубами за подбородок. А через мгновение мы поменялись местами, Джар навис надо мной, улыбаясь. Но секса пока не хотелось из-за слабости и терзающего голода.

– Есть хочется, – пожаловалась я.

Джар оделся и сходил за едой, и пока мы ужинали, судя по местному времени, я поделилась тревогой:

– Знаешь, странное чувство, меня волнуют только наши отношения и будущее на Ранте, ну как ко мне отнесутся.

– А что еще должно? – напряженно уточнил Джар.

Я сначала развела руками, удивляясь, почему он не понимает, а потом сложила их на своем животе и пояснила:

– Наш будущий ребенок. Почему-то я пока не могу осознать, что скоро стану мамочкой. Не чувствую в себе чего-то… такого. Просто пока ошарашена новостью и, конечно, радуюсь, что не бесплодна. Но раньше думала, когда узнаю о беременности, упаду в обморок от счастья. А сейчас… словно не со мной.

Джар улыбнулся и сгреб меня в охапку:

– Девчонка! Я тоже, знаешь ли, всегда мечтал и думал: помру от счастья. А теперь боюсь…

– Чего? – удивилась я.

– Вдруг это неправда. Вдруг не справлюсь с такой ответственностью… быть лате. Да еще сотни «вдруг». Если честно, меня этот страх дезориентировал. Нет – оглушил. Я пока не проникся новыми реалиями, но поверь, я счастлив, как никто и никогда.

Я отправила кусочек мяса в рот и согласно промычала»:

– Мечты сбываются. Хорошо, что у нас обоих. А еще я никак наесться не могу. Наверное, долго голодала. Все слишком вкусное!

– Янт к твоим услугам, – улыбнулся Джар и сунул мне под руку свой контейнер, добавив: – И моя порция тоже всегда твоя.

Я рассмеялась, вспомнив игру слов:

– Знаешь, насколько все-таки забавно проводить аналогии между мирами.

– Например? – поддержал мой веселый настрой янт.

– В названиях, – хихикнула я. – По-земному я стану мамой, а ты папой. А на ранте ты станешь лате, что значит по-русски кофе с молоком – приятный бодрящий напиток. А я лама – это небольшое животное, в древности использовавшееся в качестве вьючного. Вот вселенская несправедливость: галактику сменила, а все равно мужчине – кофе с молоком, а женщина – все на себе везет.

Джар смешно вытаращился, переваривая игру слов и значений, а потом ответил серьезно:

– Не знаю, как на Земле, а на Ранте лама – созидающая, а лате – несущий. Так что не переживай, везти я буду все сам и на себе.

– Вот здорово – настоящий мужчина! – улыбнулась я, с трудом подавив зевоту.

Джар без лишних слов забрал у меня пустой контейнер, уложил и накрыл одеялом:

– Спи, а мне еще кое-что проверить надо и поработать.

На погибшем земном корабле каюта капитана служила ему и личным кабинетом. А у рема этого межзвездника для работы выделена отдельная. Мне показалось странным, что расположена она на грузовой палубе. Я крутила головой, пока за руку с Джаром шла, рассматривая огромный отсек, где на высоких пандусах стояли боевые истребители или совсем небольшие разведочные боты. Джар тихо поделился, что именно такие незаметно доставили их на станцию дронов.

По пути к рему мы встретили двоих лешек-мужчин, на которых я совершенно невоспитанно пялилась. Впрочем, они от меня не отставали. Мое любопытство было вызвано их расовыми особенностями, связанными с «эмоциональным питанием» и омоложением с помощью секса. А чем я им приглянулась – непонятно. Ведь, насколько мне известно, омолаживаться лешки мужского пола могут исключительно со своими дамами, поскольку рантаны хранят верность своему избраннику.

Мужчины-лешки были на голову ниже рантов, с более длинными конечностями, но пластика их движений завораживала. Волосы, кожа, глаза – все разных оттенков серого. Зачесанные назад и коротко стриженные на висках волосы были удивительно глубокого, насыщенного цвета, словно дорогой бархат. Лица – вытянутые даже больше, чем у рантов, черты острее. Фенотип непривычный, и в то же время назвать их экстраординарными или очень уж необычными нельзя. В известной землянам Вселенной обитают и более диковинные разумные существа.

– Лешки служат на военных судах? – изумилась я.

– Почему нет? – удивился Джар. – У нас, по сути, общий дом, налаженный быт, схожие проблемы. Далеко от Ранта лешки предпочитают не удаляться. Их женщины весьма избалованны и любят комфорт. А у мужчин в пути без эмоциональной и чувственной подпитки начинается болезненный дискомфорт.