Постороннее лицо - Николай Иванович Леонов

пор Андрей упрямо смотрел в землю, глаз на оперативников не поднимал. Но теперь он словно что-то сообразил и впервые взглянул на Гурова. Его глаза выражали злость, что было вполне понятно, но также почему-то и тревогу.

– Вы меня в СИЗО повезете? – спросил арестант.

– Ну да. Куда же еще? – ответил Лев Иванович. – Хотя сначала мы можем к нам в управление заехать, показания с тебя снять. Если ты их, конечно, хочешь дать. Но в общем и целом спешить нам теперь некуда. Все срочные дела вроде закончились. Можем и завтра тебя допросить. Так что пожалуйте в СИЗО.

– Нет, так нельзя, – пробормотал Родионов.

– Что нельзя? – осведомился Гуров.

– Нельзя меня в тюрьму, – выговорил арестант уже тверже. – Ведь она одна останется…

– Кто останется одна?

– Настя останется в квартире. Она выйти оттуда не может. Пожалуйста, езжайте, освободите ее.

Теперь Гуров начал понимать ситуацию.

– Настя – это твоя жена, да? – спросил он. – Та самая, из-за которой ты все это сотворил? Она на квартире, где вы с ней живете?

– Да, на улице Танкистов. У меня ключ.

Сыщик залез в карман арестанта, достал оттуда два ключа. Один явно от квартиры, другой маленький, ажурный.

– А это похоже на… – пробормотал он, вертя в руках находку.

– Ну да, – сказал Родионов. – Это от наручников. Я ее к батарее приковал. Бутылку воды рядом поставил. Больше у нее ничего нет. Если я не приду, то ее никто не выпустит. А вдруг там пожар приключится? – Лицо его исказилось, теперь на нем было видно страшное отчаяние. – Вдруг пожар? – повторил он. – Я не подумал об этом! Освободите ее, пожалуйста!

– Освободим, конечно, – сказал Гуров. – Говори адрес полностью.

– Танкистов, дом восемьдесят семь, квартира триста сорок пять. Это на девятом этаже.

– Давно у тебя жена прикованная сидит? – поинтересовался капитан Тарабрин.

– Давно, – пробормотал Андрей. – Неделю уже. С того самого дня…

– С того дня, когда ты убил Павленко, – закончил за него фразу Гуров. – Ладно, об этом мы еще поговорим. Сейчас действительно надо ехать, освобождать твою Настю.

Глава 27

Дом на улице Танкистов оказался стандартной девятиэтажкой, только очень длинной, насчитывающей шесть подъездов. Квартира, нужная оперативникам, находилась в последнем из них.

Гуров открыл дверь ключом, изъятым у Родионова, и сначала подумал, что в квартире никого нет. Так здесь было тихо. Он миновал прихожую, потом комнату, которая выглядела как детская, потому как в ней стояла кроватка, и заглянул в зал.

Он увидел женщину, сидевшую на полу возле батареи. Отсюда, от двери, наручники, надетые на нее, не были видны. Создавалось впечатление, что хозяйка квартиры просто решила отдохнуть в таком странном месте.

Женщина и правда спала, прислонившись к стене и свесив голову на грудь. Но когда Гуров, а вслед за ним и капитан Тарабрин вошли в комнату, она проснулась, зашевелилась, подняла голову.

Теперь стали видны наручники, приковавшие ее к трубе отопления, синяки, обезобразившее ее красивое лицо, разбитая губа, выражение страха на нем.

Однако, несмотря на все это, Гуров сразу узнал эту женщину. У него не было никаких сомнений в том, что перед ним Настя Родионова, фотографию которой он видел на экране компьютера в управлении.

– Что происходит? – воскликнула женщина, стараясь вжаться в стену. – Кто вы такие?

– Не бойтесь, мы из полиции, – ответил Гуров. – Понимаю, такое представление не всех радует, но для вас наше появление только к лучшему. Ну-ка, дайте сюда ваши руки. Вот так. – Он расстегнул наручники и помог женщине подняться.

Ее шатало, как видно, от слабости. Она была вынуждена опереться на руку сыщика, чтобы не упасть.

– Да, я вижу, дела у вас совсем плохи, – заявил Гуров. – Давайте мы вызовем вам врача. Слышишь, капитан, позвони в «Скорую».

– Не надо «Скорую», – отрывисто произнесла женщина. – Я сама… только мне нужно в туалет. Я тут так долго сидела.

Гуров молча пропустил ее к двери. Хозяйка квартиры, держась за стенку, самостоятельно добралась до ванной, совмещенной с туалетом.

Пока она там находилась, сыщик осмотрел комнату и поразился беспорядку, царившему здесь. Мужское и женское белье было выброшено из шкафа и вперемешку валялось на полу. На столе стояла грязная посуда. На стенах висели горшки с цветами, но было заметно, что их давно никто не поливал. В общем, было видно, что в этот дом пришла беда.

Между тем из ванной донесся звук льющейся воды. Вслед за тем в комнату вернулась хозяйка. Теперь она уже выглядела не больной, а всего лишь ужасно встревоженной.

– Значит, вы из полиции? – спросила женщина, переводя взгляд с одного оперативника на другого. – Но почему? Зачем? Что такое случилось, что полиция к нам явилась? Как вы вошли сюда, откуда взяли ключи?

– Вы сидите, прикованная к трубе отопления, и еще спрашиваете, зачем к вам пришла полиция? – заметил Гуров. – Затем и пришла, чтобы вас освободить. Больше нам здесь, собственно, почти ничего не нужно. Хотя нет, кое-что все-таки требуется. У нас здесь имеется постановление суда, разрешающее провести у вас обыск.

– А что вы собираетесь искать? – спросила женщина, запинаясь.

– Собираемся осмотреть одежду вашего мужа, – ответил Гуров. – Возможно, мы найдем ту одежду, в которой он был в интересующий нас день.

– Одежда Андрея, – произнесла женщина и снова запнулась.

Затем глаза ее расширились, она взглянула на Гурова и спросила, вернее, потребовала:

– Где он? Что с Андреем? Почему вы мне ничего не говорите?

– Успокойтесь, Анастасия Борисовна, – сказал сыщик. – С вашим мужем ничего особо страшного не случилось. Во всяком случае, ничего более жуткого, чем его собственное преступление. То самое, к которому вы имеете некоторое отношение, хотя мы пока не знаем в точности, какое именно. Ведь это из-за вас Андрей убил Дмитрия Павленко, верно? И из-за вашей связи с ним он вас избил и приковал к батарее отопления?

После этих слов сыщика Настя Родионова будто онемела. Она несколько минут стояла, прижав ладони к лицу, и не произносила ни слова. Затем женщина пошатнулась и, наверное, упала бы, если бы капитан Тарабрин не поддержал ее за локоть. Вместе с Гуровым они подвели женщину к стулу и помогли ей сесть. Капитан сходил на кухню и вернулся, неся стакан с водой.

Настя выпила половину, немного успокоилась, но все еще находилась на грани нервного срыва. Однако Гуров должен был задать ей несколько вопросов. Некоторые обстоятельства надо было выяснить прямо сейчас, не откладывая. Хотя бы для того, чтобы определить статус Анастасии Родионовой, понять, является ли она только свидетельницей преступления или же соучастницей.

– Скажите, Настя, вы присутствовали в