Маски Черного Арлекина - Владимир Торин

– Но вы же не справитесь один! – запротестовал было Джеймс. – Они убьют вас!

– Уезжай! Это приказ принца Ронстрада, вассал! – оборвал его Магнус. – Ты ведь служишь Ильдиару де Ноту? Ты должен найти его. Наше королевство разваливается уже даже без помощи Умбрельштада и Деккера Гордема. Скоро начнется настоящая буря. Найди своего сюзерена, пусть де Нот сообщит обо всем королю. Попытайтесь расшевелить старика Тиана – слишком долго тот пропадает в своих странствиях. Но сначала... – он запнулся, – довези леди в Даренлот и уверься, что она в безопасности.

– Повинуюсь, мой принц, – склонил голову Джеймс и пришпорил коня.

Обернувшись в последний раз, рыцарь увидел одинокую фигуру сэра Кларенса Лорана, застывшую у чернеющего воротного проема опустевшего замка Сарайн. Только сейчас сэр Джеймс заметил, что весь камзол его высочества забрызган кровью.

Фигура принца становилась все меньше. Рыцарь скакал прочь, а взгляд сэра Кларенса застыл на любимой им леди, что лежала в объятиях паладина, увозящего ее все дальше и дальше.

Сэр Джеймс Доусон, которого впоследствии назовут «Спасителем Дам», направил коня на старый тракт. Так получилось, что заросшая и полная всяческих призраков, нечисти и прочего зла дорога оказалась намного безопаснее, чем хорошо разъезженный новый тракт, соединяющий крупнейшие города королевства.

Сэр Кларенс вернулся в замок, подобрал со ступеней зеленую ленточку, которой его любимая графиня перевязывала волосы, и открыл черный портал. Надо сказать, что это было одно из самых сложных и тайных некромантских заклятий, и оно, в отличие от более простых и привычных перемещений в «черных тучах» и иже с ними, не использовалось для коротких и быстрых исчезновений, а позволяло темному магу преодолевать буквально за мгновение многие сотни миль. Перемещение в черном портале – это суть коридор через страну Смерти, где время и расстояние не имеют никакого значения. С его помощью, чтобы оказаться в требуемом месте, необходимо как бы нащупать маяк, будто в полной темноте схватить чью-то руку и потянуть ее к себе. Или себя к ней. В то же время нужно осторожно выбирать эти самые «руки» и не забывать, что некоторые личности способны ограждать себя от подобных притязаний. Ведь тот, чьей помощью ты пытаешься заручиться, сам на несколько мгновений получает над тобой власть и способен отправить тебя обратно, да так, что навсегда отобьет все желание использовать его для своих целей. Нужно ли говорить, что Кларенс Лоран не рискнул появиться сразу там, где ждал его враг: сперва он должен поговорить кое с кем и получить у него кое-что. А потом уж выбирать из тех немногих, кто обретается поблизости от Умбрельштада. Гораздо безопаснее было зацепиться за того, кто не представляет угрозы. И принц крови Ронстрада знал, по чьей руке ему выбраться...

Рука предводителя отряда в алой, точно пятно крови, перчатке притронулась к гладкой поверхности иссиня-черного камня рвущейся в небо стелы. Гигантский четырехгранный обелиск будто бы глубоко вздохнул, отвечая на прикосновение, словно некое живое существо. По крайней мере, отчетливый шорох, раздавшийся вдруг откуда-то из-под земли, уловили все. В ту же секунду солнце, до этого ярко светившее над мертвым городом, вдруг как-то потускнело. Мир кругом утратил краски, становясь серым, будто затягиваясь туманной поволокой и превращаясь в некую истерзанную временем гравюру. Воздух тут же стал разреженным и сухим, а внезапно ударивший ветер оторвал от плит площади ковер белой каменной пыли, укутывая и пленников, и их тюремщиков.

Люди в черных плащах и шляпах начали о чем-то недоуменно переговариваться, но самообладания не утратили. Стоит отдать им должное – они были готовы ко всем неожиданностям, руки в перчатках тут же легли на арбалеты.

– Так и знал, что ты вытворишь нечто подобное! – Слепень схватил судорожно кашляющего от пыли Логнира за плечо. – Этот ваш дух противоречия... Сделать что угодно, чтобы попытаться сбежать, лишь бы не идти, куда велено. Признавайся, что ты сделал? И как теперь повернуть все вспять?

Логнир Арвест молчал, хотя и сам был не на шутку напуган. И тем более он не знал, что происходит, разве что... Он неистово начал качать головой из стороны в сторону, будто подобный жест отрицания мог помочь рассеять чудовищную догадку. Простой страх и непонимание сменились истинным ужасом. Неужели на его глазах, в самой что ни на есть затертой, обыденной действительности сейчас происходит именно то, что было описано в том старом имперском свитке из казны, начинавшемся словами: «Я пишу это тому, кто не убоится зла...»? Логнир боялся этого зла. Он вжимал голову в плечи, затравленно озирался и больше всего на свете хотел как можно быстрее уползти подальше от этого черного монстра, казалось, впившегося в него тысячами невидимых глаз. Все происходило взаправду. Хоть этого и быть никак не могло! По одной лишь причине!!! Это неправильно! Ведь это уже было...

Тем временем мир кругом продолжал меняться. Давящая, точно мраморная, плита хмурого небосвода начала затягиваться черными пятнами так, словно на нее в разных местах вылили несмываемые чернила. Ветер улегся, а пыль осела за какие-то доли мгновения, будто прибитая к земле невидимым дождем. Стало очень холодно, но товарищи бывшего королевского сотника дрожали вовсе не поэтому. На Тириахад опустилась самая настоящая ночь, причем в полдень! С улиц, что со всех сторон выходили на площадь, поползла тьма, походящая на клубы непроглядного дыма. Вскоре все кругом утонуло в ней, а руины домов будто бы растворились в ночи. Стало невозможно что-либо разглядеть на расстоянии даже двадцати шагов.

– Дух Шагод бросил нас! – заревел один из орков, падая на колени.

Здоровяк потянул за собой и остальных пленников, пристегнутых к одной веревке. Бывший солдат Логнира Стоун ткнулся лицом в землю, так же как и орчиха с другой стороны. Неумолимая Гарра не преминула отомстить тупоумному орку. Локоть воительницы въехал обидчику в лицо, отчего тот жалобно завыл, пытаясь потереть разбитый нос – ничего не вышло, не дали веревки.

Люди в черных плащах и шляпах тем временем разжигали факелы. Оказалось, что у них этого добра припасено множество. Языки пламени вспыхивали моментально странным, не дающим дыма ровным огнем, стоило лишь поднести к ним огниво. Тьма на площади немного рассеялась, открывая взору десяток ярдов вокруг обелиска и футов семь-восемь его высоты. Казалось, что стенки стелы начали течь, словно она плавится от нестерпимого жара и исходит смолой.

– Никуда ваше солнце не делось, тупоумные орки, – спокойно ответил Слепень.

Предводитель Черных Плащей быстро пришел в себя. Первое мимолетное удивление сменили привычные расчет и хладнокровие. Он достал из кожаной сумки небольшой серебряный прибор. Чем-то он напоминал чертежный циркуль с раскачивающимся посередине маятником на нити и тремя небольшими шариками, поблескивающими бледным холодным светом. Слепень что-то начал крутить в приборе, нашептывая и приговаривая одними губами какие-то свои заклятия – Логнир так и не понял, что он вовсе не колдует, а всего лишь высчитывает, вымеряет.