Зимнее лето весны - Дарья Донцова

Потеряв ко мне всякий интерес, Миша принялсяскладывать в сумку разнокалиберные коробки. Я пошла искать Фомина инаткнулась сначала на Жорика, а потом на двух долговязых девиц, которые,похоже, являлись удачно разделенными сиамскими близнецами, иначе чем объяснитьфакт их совместного времяпрепровождения. Но ни рекламщик, ни сладкая парочканичего не слышали о Лене Напалковой. Последний, к кому я полезла с расспросами,был Николай Фомин.

– Твоя Палкина не Мэрилин Монро, –схамил начальник. – Может, и крутилась тут когда, не помню. Отстань, уменя и без дур проблем хватает!

– Напалкова, – поправила я.

– Нахрепалкова! – заоралФомин. – Фиг ли ты примоталась? До свидания!

Пришлось выйти на улицу и брести к метро.Похоже, Лену Напалкову в «Панде» не знают. Никто, включая глупую секретаршуВеру, не вздрогнул, услыхав имя и фамилию актрисы, ни в чьих глазах непромелькнуло беспокойство или растерянность. Но ведь, по словам Ады Марковны,Лена, разговаривая с подругой, упомянула «Панду»!

И тут вдруг мне в голову пришла одна простаямысль. Минуточку, а с кем беседовала Лена? Кто находился в гримерке, кромеНапалковой и Ады Марковны? Ну почему я не подумала об этом раньше! Надопоскорей ехать в «Занавес».

– Вы к кому? – суровопоинтересовался охранник, когда я переступила порог служебного хода.

– Здрасте, Михаил Степанович, –бойко ответила я. – Ада Марковна тут?

– Здеся, – машинально ответилдедок. – Как всегда, в полдень притопала, не сидится ей дома.

– В гримерке она?

– Наверное, – кашлянулстарик, – мне отсюда не видно, кто чем занимается. Эй, а ты кто?

– Не узнали?

– Нет.

– Значит, я здорово загримировалась!

– Погоди, погоди, – забубнилпенсионер, оглядывая меня с головы до ног, – ща догадаюсь. По росту, какПотапова, но у той голос басом… Волосы Ани Ковригиной…

– Это парик!

– Эх, итить твою! Натурно глядится! О, тыРита Шаповалова! Узнал?

– Верно, – закивала я, – тольконикому не рассказывайте, хочу наших разыграть.

– Ну шутница! – затряс головойМихаил Степанович. – Да только всех обманешь, а меня не получится. Хотьглаз уже не тот, да соображенье имею – по сумке узнал. Только у тебя такаяторба.

– Вы удивительно догадливы, –похвалила я горе-охранника и шмыгнула в коридор.

На дверях гримерных висели таблички, я нашлату, где красовались две строчки «Е.Напалкова, А.Федулова» и постучала вфиленку. Ответа не последовало. Я еще раз постучала и в конце концов простопнула дверь.

Ада Марковна сидела у зеркала, спиной к входу.Пожилая дама прилаживала парик, большой, с седыми буклями. На вешалке, стоявшеймежду двумя большими окнами, висело пышное платье. Очевидно, вечеромпредполагался исторический спектакль.

– Как хороши, как свежи были розы в моемсаду… – мурлыкала Ада Марковна.

– Здравствуйте, – достаточно громкосказала я.

– Как я просил осенние морозы… –пела ничего не слышавшая старуха.

– Добрый день!

– Не трогать их роскошную красу…

– Мое почтение!!! – заорала я изовсех сил.

Бабка уронила фальшивые локоны и повернулась.

– Ленусечка! Ты уже пришла!

– Я не Лена.

– Чудесно выглядишь.

– Меня зовут… э… Ира!

– Покрасилась? Тебе идет, – кивалаАда Марковна.

На минуту я растерялась. Похоже, у старухибеда с головой, актриса практически ничего не видит и не слышит, да и с памятьюполный кирдык. Думаю, вчера в театре вовсю обсуждали трагедию с Напалковой,сообщали о ДТП и Аде Марковне, но она забыла о несчастье и сейчас веселоприветствует «Леночку». Но мне необходимо достучаться до бабкиной памяти.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завопилая.

– Солнышко, – укорила пожилаядама, – зачем кричишь? Я не брала твой грим. Леночка, ты…

– Меня зовут Ира!

Тут, на мое счастье, у Ады Марковны внезапновключился слух, она схватила со столика очки, водрузила их на нос и удивилась:

– Деточка, вы кто?

– Журналистка.

– Из «Советской культуры»? –всплеснула руками актриса. – Дождалась! Давно мечтала увидеть там своефото. Хотите у меня интервью взять? Садитесь. Ой, не сюда! Это кресло Леночки,она не любит, когда его занимают, очень сердится.

– Вы с Напалковой в плохихотношениях? – сразу схватила я быка за рога.

– Мы? – изумилась АдаМарковна. – Конечно, нет! Я очень люблю Леночку, она настоящий талант!Чуть бы побольше работоспособности – и выйдет прима. Я ей постоянно твержу:«Милая! Не убивай время зря, жизнь пролетит – и не заметишь. Не трать дни насуету. Завершила спектакль, сядь спокойно, оцени ошибки, еще раз проиграй в умероль». А она схватит телефон и бу-бу-бу! Иногда даже до начала действияболтала. Представляете? До начала действия!

– Ужасно, – быстро согласилась я.

– Вот вы понимаете, – обрадоваласьАда Марковна, – а Леночка нет. Ну как можно играть, не настроившись? Даладно телефон! К ней эта еще бегает, вечером, поздно…

– Кто?

– Подружка ее… ну… эта… понимаете?

– Нет.

– Они вечно шепчутся, словно плохоезадумали, ну… она…

– Кто?

– Самая противная из всех, –силилась вспомнить Ада Марковна, – популярная. Вот к кому теперь славаприходит! Вечера они вместе проводили. На меня внимания не обращали, мужчинобсуждали. Хотя о чем еще молодым толковать…

Дверь в гримерку распахнулась, и появиласькрасная от возбуждения Римма Сергеевна.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завизжалаона, не замечая меня. – Вы можете в «Леди Макбет» выйти?

– Замена? – забеспокоиласьактриса. – Ах, я же настроилась на «Золушку».

– Ерунда, перестроитесь.

– Это непросто, – уперлась АдаМарковна.