Адония - Том Шервуд

— Нужно ускорить твой брак с бароном Брассетом, — сказал, как бы в сторону, Люпус.

— Брассет плох? — озабоченно проговорила девушка в чёрном. — Может преждевременно умереть?

— Вот и Филипп спросил так же. Нет, барон подготовлен надёжно. Вот только… Я чувствую неприятное внимание к нам и к нашему монастырю. Чьё это внимание — пока не известно. Не исключено, что уже этой осенью нам придётся уходить и отсиживаться в подземелье. Да и уже сейчас я испытываю заметное неудобство от того, что в нашей компании отсутствуют Вьюн и Глюзий. Регент весной сманил их куда-то.

— Цын обещал мне вернуться ещё месяц назад, — негромко добавил Филипп.

— Что ж, патер! Я готова к знакомству с бароном. Приложу всё старание, чтобы его очаровать!

— Вот как раз очаровывать его не придётся, — криво улыбнулся Филипп.

— В будущей невесте он станет ценить не женскую красоту, — пояснил Люпус, — а её деньги. Брассет неимоверно богат, — и так же неописуемо жаден. Мы выделим тебе такое приданое, что он перестанет есть и спать, пока не соединится с тобой законным браком. Когда он похоронит последнего родственника? — спросил монах у едущего рядом Филиппа.

— Через месяц, не больше, — твёрдо ответил тот.

— Хорошо. Значит, в августе — свадьба, а в сентябре скрываемся за стенами «Девяти Звёзд», и даже носа из-за них не высовываем…

Но судьба иногда, как шулер из рукава, вытаскивает нежданную карту. 29 августа в Бристольский порт вошли «Африка» и «Дукат». На следующий же день, сначала в адмиралтействе, а затем в Бристоле и его окрестностях разлетелся слух, что нищий плотник Томас Локк Лей, ушедший пару лет назад к южным морям, нашёл где-то лагуну с раковинами, имеющими внутри чёрный жемчуг. «За одну только горсть этого жемчуга, — взволнованно передавали друг другу любители сплетен, — сопливый счастливчик купил трёхмачтовый новый корабль!»

Когда этот слух дошёл до ушей Люпуса, он, оценив, сколько может стоить, к примеру, бочонок такого жемчуга, позволил себе пойти на риск. Так, осенью 1766 года, в доме, стоящем неподалёку от трёхэтажного дома, где разместилась столярная мастерская, сняла небольшую квартирку семья: муж с женой, старик-отец и маленький мальчик. В то время Томас Локк ещё не знал, что Хумим-паша отправил своего главного янычара Аббаса за Эддом и Корвином, а Люпус не знал, что мастер Альба, настигнув в Мадрасе отряд Регента, вышел на след-приманку, проложенный для него оборотнями через Люгр.

В углу, сбоку от окна, стояло высокое кресло. Перед ним, укреплённая на штативе, поблёскивала раздвинутая подзорная труба, внешний окуляр которой, укрытый между стеной и оконной занавеской, смотрел на стоящий наискосок трёхэтажный дом мистера «Чёрного жемчуга». Кроме штатива здесь был укреплен пюпитр, на котором белела стопка бумаги in quatro[14]в раскрытом, чёрной кожи с золотым тиснением порт-папира, и стоял керамический фиалок с чернилами, а также лежал толстый пук заточенных перьев. Чаще всего в кресле сидел Фердинанд. В его обязанности входило следить за посетителями дома и всё увиденное записывать.

— Сто чертей, — устало пробормотал он, отводя глаз от подзорной трубы. — Это не дом! Это просто адмиралтейство какое-то!

Он встал, прошёлся по комнате, массируя согнутым указательным пальцем слезящийся от напряжения глаз. Шумно вздохнул:

— Идут и идут! Одних матросов десятка два — попробуй всех осмотри, запомни и запиши! А ещё эти угольщики, мясники, зеленщицы! То трубочист, то констебль, то аптекарь! Священник, точильщик, стекольщик, портовые чиновничишки, почтальон, фуражир, гадалка, компания попрошаек! Запомни-ка всех!

— Много шума этот плотник наделал, — проговорил Филипп, заменяя его на посту. — Стал известным. Вот и толпятся у него люди. Кто-то выгоды ищет, кто-то просто из любопытства. И каждого, — Филипп на миг оторвался от окуляра, — каждого! — нужно запомнить и записать. А потом уже определить дорогих для него людей или тех, кто способен оказать на него влияние.

Скрипнула дверь. Вошла, сонно потягиваясь, Адония.

— О чём беседуем?

— Сам чёрт не разберёт, кто живёт в доме, а кто появился случайно! — Ответил, плюнув на чёрный от чернил палец и оттирая его рукавом, Фердинанд. — И неизвестно ещё, в самом ли деле этот юнец столь богат!

— Едва приехав, — медленно, без интонации проговорила Адония, — он выкупил у владельца два верхних этажа. И затеял ремонт всего дома. Определи приблизительно, сколько это стоило.

— Что говорить! — подал голос приникший к трубе Филипп. — Деньги у него есть, и деньги немалые.

— Но золото — это большая тяжесть, — заметила девушка, прикрывая зевок ладонью. — Представь, что тебе нужно перевезти в Европу значительный капитал. Есть ли разница — везти с собой два тяжеленных сундука — или шкатулочку с чёрным жемчугом? Так-то. Добыть бы только у этого Томаса карту, где находится жемчужный остров.

— Или заставить начертить, — вполголоса добавил Филипп.

— Так давайте затащим его в подвал и заставим! — недовольно проговорил Фердинанд. — Калёное железо любого делает послушным! Ведь так?

— О, Фердинанд, какой ты у нас умный! — насмешливо протянула Адония. — А если Том Локк не имеет карты и вообще не знает, где находится остров? Если он, предположим, лишь компаньон, получивший горсть жемчуга в виде доли? Взяв компаньона, мы спугнём настоящего владельца. Что тогда посоветуешь делать? Отвечай, умник.

— Ну… Ну… Надо узнать точно, — компаньон он или владелец!

— Именно этим мы и заняты. Так что выброси своё недовольство в мусорный ящик, сиди и работай.

— Да разве я против… Устал только немного. Долго нам ещё здесь сидеть, не известно?

— Чтобы всё точно узнать? — задумчиво подняла глаза к потолку Адония. — Наверное, недели две или три.

— Две или три!! — оторопело пробормотал Фердинанд. — А раньше — никак?

— Поднимись в верхнюю комнату и спроси у патера.

— Да что ты, что ты! И в мыслях не было патера беспокоить. Надо — так надо. Высижу и три недели…

Но укрываться в своём тайном убежище им довелось ещё один только день.

Рано утром в коридоре послышались быстрые лёгкие шаги. Филипп поднял голову от подушки, вслушался, затем пружинисто вскочил с кровати. Но шаги проследовали дальше — наверх, к комнатам патера и Адонии. Через минуту все спустились к Филиппу и Фердинанду — и Адония, и патер, и принёсший тревожную новость заменяющий Вьюна кнехт.

— Повтори, Кантор, — приказал патер.

Кнехт, кивнув, торопливо заговорил:

— Известия верные. Ночью в порту вырезали целую шайку крепких ребят. Тринадцать человек, главари — местные атаманы, клички Дак и Плешивый. Убиты вместе со всеми, в тупике между доками. Обстоятельства именно те, на которые вы, патер, требовали обращать внимание. Это была не стычка с конкурентами и не ограбление: всё вокруг трупов засыпано золотыми монетами, полицейские весь мусор дважды перевернули. Тот, кто напал, золота не тронул. Так что — вывод: убийство ради убийства. Месть или…