Высоко над страхом - Людмила Мартова

— А если его дома нет? — спросил Беляев.

— Как нет, если свет горит на втором этаже. Ты мне лучше скажи, семья у него есть?

— Есть, только дочка замуж вышла и в Москву уехала. И жена там, внуков нянчит. Так что один он здесь.

— Даже и не знаю, хорошо это или плохо.

Калитка, естественно, оказалась заперта. Иван подергал ее, убедился, что закрыта она на совесть, и огляделся.

— Через забор полезем? — Беляев насмешливо посмотрел на Ивана. — Тут камеры, поди, вокруг понатыканы. Так что увидят нас бдительные соседи, в полицию сдадут.

— Сдадут — выйдем. Нам сейчас главное получить ответы на все свои вопросы. — Иван задрал голову, оглядывая высокий, но вовсе не недоступный забор. — Сейчас ты меня подсадишь, я залезу и калитку изнутри открою, а то порвешь еще свой щегольский прикид.

— От щеголя слышу, — задиристо сказал Беляев, но не договорил. Из-за закрытой калитки, из-за высокого надежного забора вдруг послышался выстрел. Одинокий ружейный выстрел, который вряд ли сулил что-то хорошее.

— Ты слышал? — тревожно спросил Беляев, а Иван судорожно заколотил в железо калитки своим крепким кулаком.

— Эй, хозяин, открывай! — плюнув на недавнюю конспирацию, заорал он. — Матвеев, ты слышишь меня? Это я, Корсаков. Поговорить надо.

За забором глухо стукнула дверь, видимо входная, послышались мягкие шаги, скрадываемые снегом, и все стихло.

— Так, подсади меня, — скомандовал Иван Беляеву.

— Осторожно, там стреляли.

— Подсади, говорю.

Он не поднялся, а скорее взлетел на гребень забора и мягко спрыгнул с другой стороны. На чужой территории было тихо и пустынно. Лишь небольшая цепочка следов вела от крыльца куда-то на задворки.

Иван дернул затвор ворот, впуская Беляева, и присел на корточки.

— Валенки, — глухо сказал он.

— Что?

— Я говорю, след от валенок. Так, Алексей, иди в дом, ищи хозяина, я попробую посмотреть, куда пошел владелец валенок.

Следы уводили в глубь довольно большого участка, петляли среди сосен и привели идущего по ним Корсакова к маленькой неприметной дверце в задней части забора. Иван толкнул дверцу и оказался на берегу Волги. Ни зги было не видно на неосвещаемом берегу. Где-то вдалеке хлопнула дверца машины, взревел мотор. Человек в валенках уехал, и догнать его было уже невозможно. Иван, чертыхнувшись, вернулся к освещенному крыльцу, у которого топтался Беляев. Алексей был бледен, лицо перекошено, руки тряслись.

— Ты чего такой чумной, как будто привидение увидел? — спросил у него Иван.

— Матвеева убили. Застрелили из ружья, — выдавил из себя Беляев, сел на снег и заплакал.

Господи боже ты мой, еще совсем недавно Лида была уверена, что у нее атрофировались слезные железы. С того момента, как она узнала о предательстве Славки, она ни разу не смогла заплакать. А сейчас слезы струились по щекам, оставляя замерзающие на легком морозе дорожки. Корсаковская машина уже давно выехала со двора, а она, как дура, все стояла и смотрела ей вслед. Нет, она просто не могла сейчас пойти домой и притворяться перед Лизой и Любовью Николаевной, что все в порядке.

Она волновалась, очень волновалась, а тревога в ее случае всегда выражалась в одном — стремлении действовать. Такая вот особенность организма. Вот и сейчас нужно было срочно решить, что делать дальше. Лить слезы в подушку и ждать было не для Лиды Корниловой.

Постучав телефоном по зубам, что выдавало крайнюю степень задумчивости, Лида приняла решение. Для начала она позвонила свекрови и лицемерным голосом сообщила, что ее срочно вызвали на работу и ночевать она не вернется.

Затем, покопавшись в телефонных контактах, она нашла номер медсестры Вари. Варин отец работал в порту, это она точно знала из рассказов девушки. Изумленная вечерним звонком Варя позвала к телефону своего папу, и тот, выслушав сбивчивый рассказ Лиды, из которого ничего не понял, дал ей телефон главного инженера Большакова. Вообще-то Лида пыталась узнать телефон Селезнева, но папа Вари нового начальника службы безопасности еще не знал. Большаков трубку снял после первого гудка.

— Николай Петрович, вы меня не знаете, но это неважно, — затараторила Лида в трубку, боясь, чтобы ее не перебили. — Я соседка Ивана Михайловича Корсакова, меня зовут Лидия Корнилова, и мне нужна ваша помощь.

— Что случилось, уважаемая? — зарокотал в трубке хорошо поставленный баритон. — С Иваном Михайловичем что-нибудь?

— Нет, то есть да, то есть я не знаю, — сообщила Лида. — Мне нужно срочно найти телефон вашего начальника службы безопасности, Селезнева. Помогите мне, пожалуйста. Это очень важно.

— У меня нет его телефона, — голос в трубке зазвучал взволнованно, — я его видел всего несколько раз, насколько мне известно, он еще не приступил к непосредственному исполнению своих обязанностей, но если вам очень нужно, то я постараюсь найти. Скажите мне, что случилось?

— Иван Михайлович поехал на дачу к Матвееву. Бывшему директору порта. И я волнуюсь, понимаете?

— Если честно, не очень, — признался Большаков. — Что в этом визите вас так взволновало?

— Он уверен, что это Матвеев убил Григория Маргулиса, — призналась Лида. — И решил вывести преступника на чистую воду.

— Матвеев? Убил Маргулиса? Зачем? — В голосе главного инженера звучало такое искреннее изумление, что Лида в иной ситуации, пожалуй, даже бы засмеялась. Но сейчас ей было совсем не до смеха.

— Это долгая история, Николай Петрович. Роман Новиков сказал на допросе, что он от Матвеева узнал, что Ивана ударили по голове. А это мог знать только тот, кто его ударил, понимаете? Иван больше никому про это не говорил. И еще стало известно, что Новиков про то же самое сказал Маргулису, а тот поехал в порт, и его там убили. Николай Петрович, Иван вам потом сам все подробно расскажет. Если все хорошо будет. А сейчас, пожалуйста, миленький, помогите мне, найдите телефон Селезнева. Иван поехал к Матвееву совсем один. Я уверена в том, что ему нужна помощь.

— Конечно-конечно. — Баритон на другом конце провода стал более взволнованным. — Я сейчас найду вам телефон. Пара звонков, теория пяти рукопожатий, так сказать. Дайте мне минут десять-пятнадцать, милая девушка. Хорошо?

— Да-да, конечно.

В ожидании звонка от Большакова Лида побрела в сторону круглосуточного супермаркета. Она сама не знала зачем. Не у подъезда же стоять, холодно. В супермаркете она бесцельно побродила мимо полок с молочными продуктами, раздумывая о том, какие йогурты из имеющихся в продаже любит Лиза. Выбор был так себе, совсем маленький. Лида в очередной раз подумала о том, что город, в котором они все оказались по воле рока, очень мало приспособлен для жизни, особенно детской.