Утомленное солнце - Владимир Колычев

Не думал Артем, что новые «Яки» поступят так быстро. Численность самолетного парка полка сократилась наполовину. Но не прошло и двух дней, как были получены новые самолеты, прибыли новые летчики. И уже через неделю после этого полк мог подняться в небо в полном составе. И снова над водными переправами был поставлен надежный заслон. Истребители полка не позволяли немцам бомбить свой участок. И те стали появляться все реже и реже. В конце концов майор Хоботов осмелел. И сам стал подниматься в воздух. Пару раз даже возглавил группу. Летал он не важно – как был бревном с крыльями, так и остался. Но во время его дежурства немцы так и не появились. С тех пор Гена ходил гоголем. Как же, лично обеспечил успешное выполнение боевой задачи и не допустил вражескую авиацию к прикрываемому объекту.

К середине ноября Артем пополнил свой счет шестью истребителями и тремя бомбардировщиками, сбитыми на «девятом» «Яке». А шестнадцатого ноября в полк прибыл сам генерал Хрюкин, чтобы лично поздравить летчиков с успешным выполнением боевой задачи по прикрытию переправ. Особо отличившимся летчикам он вручил награды. Артем же остался без ордена. Зато был зачитан приказ о досрочном присвоении очередного воинского звания «подполковник». Командир полка Хоботов остался в прежнем звании. Даже медальки ему не вручили. Надо было видеть, с какой злостью он смотрел на Артема.

К этому времени полк снова получил новые машины. Из запасного полка пришли новые молодые летчики. К началу масштабного контрнаступления полк был укомплектован техникой на восемьдесят процентов, личным составом – на все сто.

Утром 19 ноября 1942 года после мощной артиллерийской подготовки войска Юго-Западного и Донского фронтов перешли в наступление. Сутками позже двинулся вперед и Сталинградский фронт, в состав которого входила восьмая воздушная армия. Погода в эти дни была нелетной: низкая и густая облачность, моросящий дождь, туман, видимость от двухсот до восьмисот метров. Полеты следовало совершать на предельно малых высотах, одиночными самолетами или парами. Разведка, штурмовые удары. Задача крайне сложная. Поэтому на ее выполнение снаряжались самые лучшие летчики. Майор Хоботов и близко не подходил к самолету. Зато Артем совершал по два-три боевых вылета в день. За четыре дня он лично уничтожил два бронетранспортера, около десятка автомашин, до полусотни фашистов.

Двадцать третьего ноября в районе Калача соединились ударные части Юго-Западного и Сталинградского фронтов. Завершилось окружение главных сил гитлеровской группы армий «Б». К тридцатому ноября советские войска сжали внутренний фронт окружения до сорока километров в поперечнике. Была ликвидирована задонская группировка немецко-фашистских войск. Началась блокада окруженных в Сталинграде гитлеровских дивизий с воздуха. Устанавливались четыре зоны уничтожения вражеской авиации. Первая – за внешним фронтом. Вторая – между внешним и внутренними фронтами. Третья – перед внутренним фронтом. Четвертая – в районе окружения. Восьмая воздушная армия взяла под свой контроль вторую зону ответственности.

Полк Артема взял под контроль воздушный коридор, по которому шли немецкие самолеты с аэродрома под Верхнекурмоярской. Летчики ставили засады, уничтожали транспортные «юнкерсы» и «Хейнкели» в воздухе, вместе с бомбардировщиками и штурмовиками летали бить врага на аэродромах.

К середине декабря личный счет Артема пополнился четырьмя сбитыми транспортниками и двумя истребителями. Полк в общей сложности уничтожил около тридцати машин. Район Сталинграда постепенно превращался в кладбище немецких самолетов.

Авиация гитлеровцев не могла удержать господства в воздухе. Но как старалась… Семнадцатого декабря группа из шести истребителей во главе с Артемом отправилась на сопровождение бомбардировщиков. Необходимо было атаковать и постараться уничтожить вражеский аэродром. Едва самолеты пересекли линию фронта, как появилась группа «мессеров» и «фоккеров» численностью до пятнадцати самолетов.

Артем видел, с какой легкостью «мессеры» набирают высоту. Он уже знал, что это за машины. «Ме-109G». Именно эту машину он угнал у немцев. «Густавы» заметно превосходили «Яки» по летно-подъемным показателям.

Восьмерка «мессеров» атаковала группу прикрытия из шести «Яков». «Фоккеры» набросились на «пешки».

«Густавы» легко набирали высоту, спокойно выдерживали отрицательные перегрузки. Драться с ними на равных было очень сложно. Артем отказался от вертикального маневра, перешел на старый, испытанный бой на виражах.

Ему пришлось тяжко. За десять минут боя «мессеры» сбили два «Яка». Сами тоже потеряли две машины, но это не охладило их пыл. Бой продолжался. Артем сбил одного «мессера». В лобовой атаке расстрелял в упор второго. Но и сам пострадал. Пушечный снаряд снес ему крыло. Машина закувыркалась в воздухе.

– Второй! Прыгаю! – сообщил он в эфир. – Остаешься за меня!

Высота позволяла ему прыгать. Он открыл фонарь, отстегнулся от кресла. И сам вывалился из самолета на очередном его перевороте. При этом его едва не пришибло уцелевшим крылом.

Верный себе, он не стал сразу же дергать за кольцо. Парашют раскрыл на высоте трехсот метров. Повис в воздухе. Глянул на землю.

Некогда белый снежный покров был испещрен темными пятнами воронок – рвались мины, снаряды, в разных местах дымилась подбитая техника. Внизу шел бой. И надо же, Артем падал как раз в расположение немецкий войск. Хорошо, что не в самую их гущу.

Он упал вдали от дороги, по которой к месту сражения подтягивались войска. Приземлился аккурат рядом с подбитым танком со свастикой. Быстро избавился от парашюта.

Танк разворотило прямым попаданием тяжелого артиллерийского снаряда. Людей поблизости не было… Хотя…

– Хенде хох! – послышалось сзади.

Артем медленно повернулся. На него смотрели два немецких солдата. Холодные шинельки, головы в пуховых платках, на ногах какие-то самодельные бахилы. Да, это был уже не тот немец, что летом сорок первого. Те были сытыми, холеными. А эти жалкие, ободранные… Им бы самим в плен сдаваться. Но нет, один из них держит Артема на прицеле винтовки. У второго автомат. Но он почему-то прячет свои руки в карманах. Совсем замерз, бедняга.

Зато Артему жарко. Бросало в жар от одной только мысли, что его взяли в плен. Он широко улыбнулся немцу, бросил на снег свой «Тульский Токарев», сделал вперед шаг, второй.

– Хальт! – рявкнул немец.

Артем остановился. Но только лишь на секунду. Резкий шаг вперед с уходом в сторону. Замерзший немец не в состоянии был отреагировать на стремительное изменение обстановки. Свободной рукой Артем ухватился за стол винтовки, отвел ее в сторону. А второй быстро выхватил нож из специального чехла на унтах.

Автоматчик вмиг сообразил, что ситуация изменилась не в его пользу. Схватился за свой автомат. Но было поздно. Артем ударил его ножом. Клинок вошел немцу в пах. Фашист коротко взвизгнул, как заколотый кабанчик, и стал валиться на землю. Артем рывком вытащил нож из раны.

Второй фриц попытался вырвать свою винтовку. И это ему удалось. Но он еще не понимал, что шансов у него нет. Немец направлял на него свою винтовку, но Артем его опередил. Остро заточенный клинок чикнул по горлу.