И вновь приходит любовь - Дебби Маццука

А он откашлялся и, кивнув на ее ноги, проговорил:

– Думаю, тебе пока не стоит ходить.

Она поморщилась и проворчала:

– Да нет, все нормально. Я... – Увидев, что Рори подошел к кровати, она нахмурилась и спросила: – Ты не слышал, что я тебе сказала? Я просила поставить поднос на столик у камина.

Он едва заметно улыбнулся:

– Ты же знаешь, Эйлианна, что я прав. Тебе сейчас действительно нельзя вставать с кровати.

– Я в полном порядке, – заявила Эйли. – Спасибо, что принес поесть. А сейчас ты мог бы...

Кровать скрипнула под его весом, когда он сел с ней рядом. Поставив поднос на столик у кровати, Рори взял миску и, установив ее у себя на коленях, опустил в нее ложку. В миске было нечто похожее на густое рагу. Эйли взглянула на него с удивлением:

– Что ты собираешься делать?

– Хочу покормить тебя. Посмотри на свои руки, девочка. Они все ободраны. Тебе самой не удержать ложку.

Эйли поджала губы и молча отвернулась, явно давая понять, что не позволит себя кормить. Лэрд нахмурился и проворчал:

– Ты ужасно упрямая, Эйлианна.

Она гневно взглянула на него и открыла рот, собираясь что-то сказать. И в тот же миг Рори сунул ложку с рагу ей в рот.

– Я... мм...

Эйли захлопала глазами.

– Вот и хорошо. – Рори ухмыльнулся и утер ей подбородок краем полотенца. – Только надо есть аккуратнее, дорогая.

– Если б ты не... Ох, несносный ты человек, – пробурчала Эйли, когда лэрд умудрился всунуть ей в рот еще одну ложку с рагу.

– Дорогая, будь хорошей девочкой и поешь, – сказал Рори с улыбкой.

Пять минут спустя, когда Эйли съела все рагу, он кивнул и проговорил:

– Вот и замечательно. Теперь тебе станет гораздо лучше.

– Да, возможно, – проворчала Эйли. – А теперь, если ты не против, я бы хотела поспать.

– Да, я сейчас уйду. Но тут еще вот это... – Рори потянулся к столику. – Миссис Мак прислала тебе мазь от синяков и от боли в мышцах.

Эйли взглянула на баночку, которую он держал в руке. Она сразу узнала запах душистых трав с примесью животного жира – мазь, которую они с миссис Мак недавно изготовили. Вот только...

Посмотрев на лэрда, Эйли решительно заявила:

– Я не позволю тебе втирать в меня мазь. А если ты думаешь, что позволю... значит, в голове у тебя нет ни одной извилины.

Рори вскинул брови и в задумчивости пробормотал:

– Да, ты произносишь очень странные речи... Но теперь-то я знаю, почему они кажутся мне странными. Но все же будь хорошей девочкой и повернись на бок.

Эйли скрестила на груди руки и с вызовом вскинула подбородок.

– Только не говори, что миссис Мак сказала, что именно ты должен втирать в меня мазь.

Рори ухмыльнулся:

– Но ты же не можешь сделать это сама. У тебя все ладони ободраны. Будет сильно жечь.

– Ничего, потерплю. – Она протянула к баночке руку. – Дай мне мазь. Не беспокойся, я сильная.

Он улыбнулся:

– Я знаю, но все же... Не будь такой упрямой. Позволь мне это сделать. Обещаю, что буду очень осторожен и нежен.

Проклятие! Как раз этого она и боялась.

– А может, это сделает миссис Мак?

Рори со вздохом покачал головой.

– Нет, дорогая. Уже очень поздно и все легли спать.

Он зачерпнул пальцем немного мази и, не обращая внимания на протесты Эйли, начал втирать ей в руку. Минуту спустя, чуть сдвинув бретельку рубашки, поднялся к ее плечу, а потом снова спустился к запястью. Осторожно поглаживая его, проговорил:

– В тот день я сделал тебе больно, когда схватил вот здесь. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал запястье. – Прости меня, пожалуйста.

Во рту у Эйли пересохло, и она не отваживалась заговорить, да, наверное, и не смогла бы. Сердце ее молотом стучало в груди, стучало все быстрее и быстрее. Тут Рори выпустил ее руку и, зачерпнув еще немного мази, стал массировать другую руку, делая это так же медленно и осторожно.

В какой-то момент глаза Эйли как бы сами собой закрылись. И она вдруг поймала себя на мысли о том, что ей очень хотелось бы почувствовать эти сильные и нежные руки везде, на своем теле. А он прижался губами к другому ее запястью и снова пробормотал извинение.

«Ох, поскорее бы он закончил», – подумала Эйли. И в то же время ей хотелось, чтобы это длилось бесконечно. Тут Рори наклонился и пробормотал:

– А теперь ложись на бок, mo chridhe.

Эйли хотела воспротивиться, но не могла – слишком уже хорошо ей было. Тихонько вздохнув, она пробормотала:

– Да, хорошо, сейчас...

Кровать скрипнула, когда он поднялся на ноги. Он помог ей лечь на бок, затем снова уселся с ней рядом. И тотчас же принялся расстегивать пуговички рубашки у нее на спине. Не успела Эйли сообразить, что он делает, как рубашка распахнулась и вся спина обнажилась. Почувствовав себя совершенно беззащитной, она вздрогнула. И тут же послышался голос Рори:

– Успокойся, все в порядке, любовь моя. Я не сделаю тебе больно.

Эйли поморщилась и, повернувшись лицом к лэрду, уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть.

– Нет, я не позволю тебе сделать это со мной. Больше не позволю. Ты помнишь, что сказал мне, Рори? Я этого никогда не забуду.

Склонившись над ней, он взял ее лицо в ладони и проговорил:

– Да, Эйлианна, я все помню. Я был тогда ужасно зол... Но можешь ли ты понять, что я чувствовал?

– А как же я, Рори? Я люблю тебя, а ты женишься на другой. Что же мне делать? Впрочем, у меня нет выбора. Эти проклятые феи не оставили мне выбора.

Он стер поцелуями слезы с ее щек.

– Я тоже люблю тебя, Эйлианна. И я не женюсь на Мойре. Эта помолвка не состоится. Теперь уже точно не состоится.

– Рори, не лги мне. «Похоть нелюбовь» – кажется, так ты сказал. Я не хочу быть вторым сортом – даже в сравнении с твоей покойной женой. Я считаю, что заслуживаю большего.

Он легонько встряхнул ее за плечи.

– Эйлианна, перестань. Почему ты не хочешь понять? Поверь, я желаю тебя так, как никогда никого не желал, даже Брианну. И я люблю тебя. Люблю так, как никогда никого не любил. Я не могу отпустить тебя. И не отпущу, – добавил он уже с металлом в голосе.

Его слова прорвались сквозь ее гнев и боль, и она заглянула ему в глаза:

– Кажется, ты сейчас сказал, что не женишься на Мойре?

– Да, именно так я и сказал.

Эйли немного помедлила, потом спросила:

– Значит, ты любишь меня? – Щеки ее вспыхнули. – Любишь так же сильно, как любил свою жену?